Начальник милиции. Книга 4 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Пока он рассказывал, в голосе были то нотки гордости, то упрямства, но последние слова произнёс сдавленным голосом. И теперь затараторил:

— Но он не в сторону лагеря усвистал, а куда-то в лес нырнул. С перепугу тропку забыл. Ну а я, что? Я кричу, что шутка, что — вернись, дурак. Да только увяз в прибрежной топи и снова споткнулся, воды наглотался и тины. И вместо криков у меня икота и бульканье.

— Еще больше страху нагнал, получается, — вздохнул Гоша.

И Петя кивнул, а третий пацанёнок добавил:

— В лагерь вернулись, думали, придет. А его нет. Мы не спали, ждали все. Думали, посветлу вернется. Когда солнышко, любой же дурак дорогу найдет, так? А его нет и нет… Вот и все…

— Мда-а… — почесал я затылок. — Натворили делов. Ладно… показывайте, где эти камыши с кикиморой. И где, кстати, его одежда?

— Да там, на берегу лежит. В кустах. Мы ее не стали трогать, думали, что вернется и оденется, а он сгинул. Я же говорю, мы такого ничего не хотели! Ой, что теперь будет? — чуть ли не всхлипывал Гоша.

— Да найдет его Мухтар, — заверил вдруг рыжий и, подняв голову на меня, добавил: — Правда ведь, вы его найдете?

— Совесть мучает? — прищурился я.

Рыжий опустил глаза, сопел.

— Жалко Женьку, — проговорил Гоша. — Дурак он, конечно, и зазнайка, а вдруг его медведь съел? Или кабан…

— Сам ты дурак! — прикрикнул на него Рыжий. — Нет у нас медведей!

— Зато кабаны есть! — парировал Гоша.

— Они не едят людей.

— А убить запросто могут… я в кино видел. Их секачами называют, опасные зверюги!

Я вмешался:

— Отставить пессимистические разговорчики! Показывайте место ночных купаний.

И мы пошли в лес. Идти было недалеко, до реки — протоптанная тропинка. Казалось, что действительно ничего страшного тут не могло приключиться. Берег уже обследовали поисковые группы. Спины некоторых поисковиков я видел среди деревьев. В первую очередь берег проверили, но одежду мальчика никто не нашел. А мы нашли, лежала она под кустами, не видно ее в стороне от хоженых тропок.

— Нюхай, — сказал я псу, а мальчишки завороженно и с нескрываемой надеждой, раскрыв рты, смотрели, как Мухтар деловито замер, потом фыркнул и стал водить носом по шортам, футболке, сандалиям…

— Дяденька милиционер? — Гоша переминался с ноги на ногу. — Он след точно учует?

— Так, хлопчики. Марш в лагерь, дальше я сам.

Их версию событий я уже выслушал и принял к сведению, теперь они тут только следы могли топтать.

— А можно с вами? — загудели школьники.

— Нет!

— Ну почему?

— По кочану… Марш в лагерь!

— Ладна-а… — вздохнули пацанята и поплелись по тропе обратно, в сторону палаток.

Я проводил их пристальным взглядом. Убедился, что идут в нужном направлении, и только после этого скомандовал: «ищи!».

Мухтар бодренько натянул поводок в струну и потащил меня к воде. Все правильно, Гребешков же купаться пошел. Вон даже следы босых ног видно на глинистой почве. В воде след, естественно, потерялся, но Мухтар походил вдоль берега и скоро нашел его продолжение.

Ага… Отсюда пионер выскочил. Дальше пес потянул меня в чащу, совсем не в сторону лагеря, а в противоположную. Пока все совпадает — так пацаны и говорили. Похоже, парень ломанулся не туда и заблудился. Мухтар прибавил ходу, пришлось перейти на легкий бег, чтобы поспевать. Я надеялся, что быстрее мы мчаться сегодня уже не будем, всё-таки с гипсом это не очень ловко. Тем более, что Мухтар вел меня вовсе не по тропе, а через заросли, где никто никогда не ходил. Но не доверять псу у меня не было ни единой причины. Видимо, Гребешков действительно перепугался до чёртиков и пёр напролом в ночи, не разбирая дороги. Вот сломанная веточка, вот сорванные листочки. Ломился кабанчиком.

Так мы прошли с километр. Мухтар остановился на полянке с примятой травой у пенька. Поводил носом по проплешине, походил. Видимо, здесь Женька передохнул. Километр пробежал без остановки, эк его прижало.

На полянке он, очевидно, уже пришел в себя от первого испуга и стал думать, куда дальше, потому что след повел в сторону — градусов на девяносто от прежнего маршрута. Видимо, Гребешков решил вернуться в лагерь, но ошибся с направлением.

Идем дальше… Теперь след вывел на еле заметную тропку. Женька, видно, решил, что так проще добраться, тропа куда-нибудь выведет, да и идти по ней легче. Вот только тропка была слишком узкая, будто звериная. Кабаны и зайцы тут точно водятся, может, еще кто-то обитает… О браконьерах в Зарыбинске, например, наслышан.

Прошел я так в общей сложности километра три, может больше. И пробирался совсем не в ту сторону, куда ушли поисковые группы. Те, в основном, прочесывали местность вдоль реки, считая, что пионер двинулся по пойме, а не в самую глушь. Не знали, что вел его страх, а не логика.

Хрусь! — послышался звук сзади меня.

— Гав! — ответил незнакомцу Мухтар, резко развернулся и зарычал.

Уши торчком, водит ими как локаторами, глаза устремлены куда-то в заросли. Женька? Не похоже… Кто-то следит за мной, идет сзади. Что за «зверь-кабан» такой?

— Считаю до трех! — крикнул я. — Не выйдешь! Пускаю собаку! Р-раз!

— Не надо собаку, дядя милиционер! Это я! Петя! — пронзил чащу голос Рыжего.

— Лесные пассатижи! Ты чего здесь?

Петька вышел из кустов. Насупился, вид пристыженный.

— С вами решил пойти… я же… я виноват…

— Совесть пробила? Это хорошо. Ты один?

— Один. Пацаны в лагерь ушли.

— И что мне с тобой делать? — вслух размышлял я.

— С собой взять! — снова с напором произнёс он. — Уже столько прошли.

— Ну да… а если тебя хватятся? Родители приедут…

— Не хватятся, — с некоторой обидой проговорил Рыжий. — Детдомовский я… Нет никого… Вот и обозлился на Женьку. Одним все, а другим ничего. Вот почему так?

— Ладно, — потрепал пацана по макушке. — Ты молодец, не побоялся пойти… Пошли вместе твоего одноклассника искать. Чего уж теперь…

Еще через час пути мы изрядно вымотались. Лазить по бурелому с гипсом, после сотряса и без тренировок — то еще занятие. Петька тоже устал, но не скулил, а, стиснув зубы, терпел. Только Мухтар был весел и неутомим. Возможно, он принимал это все за игру. Тренировку. Мы с Серым, бывало, частенько прокладывали след за городом, где никто не мешает оттачивать навык. Вот и сейчас — для пса это была очередная прогулка, и пацан какой-то рядом, значит, несерьёзно. А я, признаться, уже начинал волноваться за пропавшего пионера. Так далеко забрел… Не к добру это все. Не тайга, конечно, но свалиться в овраг и свернуть шею — запросто по темноте можно… Он еще и без одежды, в одних плавках. Благо ночи теплые сейчас, днем так вообще жара, но все же…

Впереди путь преградил ручей. След уперся в русло. На воде псу трудно его взять. Перешли по колено в воде, а следа дальше нет… Черт!

— Дядя Саша, а мы что? След потеряли? — удрученно пробормотал Петька, озвучив мои невеселые мысли.

— Не потеряли, а временно упустили. Щас найдем.

— Скорее бы… — вздохнул Петька. — Гребешков там, наверное, сидит под кустом и боится.

Я хмыкнул и повернулся к Пете:

— Жалко?

— Ничего не жалко! Просто ноги гудят, сколько его искать-то можно? — стал хорохориться пацаненок.

Ну-ну… Все таки проняло Петьку, понял свою вину с ночным купанием.

Мы побродили вдоль ручья в поисках следа, но чертова водная артерия, казалось, перечеркнула его напрочь. Вот блин…

— Мухтар, давай, братишка, ищи, ищи… Найди. Куда вышел из ручья пионер?

По серьезности интонации в моем голосе, пес понял, что это блуждание по лесу — вовсе не игра. И стал с удвоенным рвением рыскать вдоль ручья. Я уже устал и не поспевал за ним. Рука разнылась, пришлось отпустить Мухтара. Присел на поваленное дерево. Рядом примостился понурый Петька. Казалось, он разуверился в успехе поиска.

— Гав-гав! — подал голос Мухтар ниже по ручью.

— Пошли, — скомандовал я парнишке. — Нашел он след, слышишь? А ты нос повесил.