Изначальные (СИ) - Малеёнок Светлана

Приближается! Корабль приближается! А противометеоритное оповещение станции до сих пор молчит! Пальцы юноши панически запорхали по клавишам. Изображение шаттла, лишь незначительно отодвинулось от обзорника. Анатакан подумал, что команда не сработала, и снова занес руку, чтобы повторить ее. Но в это мгновение, он бросил взгляд на показания приборов.

Корабль на самом деле находился в очень опасной близости от станции. Но почему не срабатывает противометеоритное оповещение? И снова взгляд на цифры. Ясно. Расчетная скорость движения корабля, намного ниже самой низкой скорости метеоритных осколков. И, кроме того, датчики распознавания, «узнали» в призраке, своего!

Анатакан принялся вызывать корабль-пришелец, но эфир молчал. И только тут до юноши, наконец, дошло, почему бортовые огни шаттла не светятся и почему команда не выходит на связь! Этому исполину было не менее тридцати тысяч лет! А в то время, «Супернигрум» еще не умел трансформировать все виды излучений в энергию движения. Это значит, что корабль уже давно мертв и все это время, он просто дрейфует по вселенной, словно черный призрак!

Мысли юноши заработали с невероятной скоростью, просчитывая возможные способы спасения. Он понял, что уже не успеет запустить двигатели станции и уйти с пути шаттла. Но может успеть развернуть ее, подставив под удар, ее противоположную сторону. Тогда эта, окажется герметично запечатанной, и он сможет вызвать помощь! Но тогда, погибнет его напарник! Оно понятно, что Бертрана клонируют, ведь индивидуальные матрицы сознания и памяти, хранятся на родной планете каждого человека, а память копируется каждый год. Так что существенного урона напарник точно не понесет!

Хотя… Лицо Анатакана озарилось. Вот оно! Свершилось! Я смогу досрочно получить свое новое, совершенное тело! А эти два ужасных месяца на захолустной станции, даже помнить не буду! Он еще раз посмотрел на громаду приближающегося корабля-призрака, включил сигнал аварийного оповещения и со счастливой улыбкой закрыл глаза.

Глава 8. Призрак с сюрпризом.

Пронзительный звук, словно алмазный астероидный бур, методично вгрызался в сознание Дориана. Спать хотелось невыносимо, видимо, еще продолжали действовать медикаменты, поддерживающие клонированное тело в искусственном анабиозе.

Процесс реабилитации после переноса сознания в новое тело, обычно длился десять часов. Копия собственного «я» человека, законсервированная и ежегодно обновляемая, должна была плавно синхронизироваться с новым мозгом, заполнив ячейки памяти и взяв на себя управление телом. Мужчина попытался абстрагироваться от происходящего вовне и расслабиться. К пронзительному повторяющемуся звуку, прибавился еще и топот множества ног в коридоре, а это было уже вообще за гранью его понимания!

Мысли медленно и тягуче ворочались, стараясь поудобнее, устроиться в новой черепной коробке. – Что это за вой? Похоже, на сигнал тревоги. Но это тоже не повод бегать по коридорам, подобно стаду диких животных! Для каждого члена экипажа, изначально расписан порядок действий в чрезвычайной ситуации. И беготня по коридорам, там точно не значилась!

Командор никак не мог оставить подобное вопиющее нарушение корабельного регламента без внимания! Мужчина сосредоточился и попытался сфокусироваться на своих конечностях. С трудом, но это ему удалось. Медленно, словно находился в невесомости, он поднял правую руку и принялся шарить по вогнутой крышке регенерационной капсулы. С третьей или четвертой попытки, ему удалось, наконец, нащупать в ней выемку. Внутри круглой впадины, его палец сразу захватил скобу и с силой потянул ее на себя.

В ушах тут же зашуршало, это означало, что регенерационный гель, медленно, словно нехотя, начал вытекать через выпускной клапан. Дориан подсознательно торопил этот процесс, так как пока в ушах слышался шум, издаваемый вытекающим гелем, другие звуки невозможно было разобрать, что до чертиков ему не нравилось! Командор не любил, когда что-то мешало ему контролировать ситуацию.

Наконец, он почувствовал, что к его телу вернулось ощущение собственного веса и тут же, легкие, сжавшись в спазме, вытолкнули из дыхательных путей насыщенный кислородом, питательный гель.

Дориан повернулся на бок и зашелся в сильном кашле. Его легкие словно огнем горели и сжимались в болезненном спазме. Мужчина хрипло выругался. Пожалуй, для него этот момент был самым неприятным во всей процедуре выхода из анабиоза.

Едва пожар в грудной клетке утих, командор на несколько секунд задержал дыхание. Тишина. Больше ни один звук не долетал до него. Но вместо того, чтобы успокоиться, мужчина ощутил еще большее волнение. Не то, чтобы он чувствовал опасность, но ощущение, что именно сейчас он пропускает нечто очень важное, буквально затопило его сознание.

Все еще хрипло дыша, словно после быстрого и долгого бега, он с трудом перевернулся и встал на колени. Замер на несколько секунд, дав время, бешено колотящемуся о ребра, сердцу, вернуться к рабочему ритму. Руки, на которые он опирался, дрожали мелкой дрожью. Новенькие, словно с иголочки, искусственно выращенные мышцы, еще не знали физической нагрузки, поэтому на любое резкое движение, отзывались слабостью. Дориан снова сквозь зубы выругался, проклиная непослушное тело. До чего же не вовремя случилось то, что случилось! Вот если бы, хоть на несколько часов позже!

С огромным трудом перевалившись через верх открывшейся капсулы, командор несколько минут переводил дыхание, лежа на голом полу. Гладкое покрытие, неприятно холодило влажную и такую еще нежную кожу. – Словно новорожденный, - невольно подумал он. – Осталось еще зареветь, да мамкину сиську попросить!

Дориан провел рукой по лицу, стирая с него остатки геля. Затем, осторожно открыл глаза и огляделся. Как он и ожидал, стул был пуст, вещи ему пока не принесли, что было очень плохо. Опираясь костяшками пальцев об пол, он встал на колени и, превозмогая головокружение, огляделся.

В некотором роде, ему повезло. В длинной цепочке регенерационных капсул, его была самая крайняя от двери. И находилась ближе всего также и к вешалке, на которой, в настоящий момент, висело лишь одно полотенце. Протянув руку, мужчина сдернул его и, оценив не очень большой размер, ловко обернул вокруг талии. Еще минута отдыха, резкий рывок, и вот он уже стоит, пошатываясь, на ногах.

***

Дверь с тихим шипением отъехала в сторону. В рубке управления, было необычно шумно. Команда, практически в полном составе, стояла, перед экраном обзорника и бурно жестикулируя, что-то обсуждала.

Дориан шагнул вперед и громко спросил:

- Что обсуждаем?

В рубке мгновенно повисла звенящая тишина. Двенадцать голов одновременно обернулись на начальственный голос и застыли, разглядывая полуголого, покрытого подсыхающей слизью и прикрытого лишь повязанным вокруг бедер полотенцем, командора.

Дориан расправил плечи и с независимым видом, словно стоял одетым по всей форме, повторил вопрос:

- Я спрашиваю, что обсуждаем такого важного, что дает вам право покинуть свои места, занимаемые, согласно штатному расписанию?

Молча, словно тени, люди потянулись на выход. Спустя несколько секунд, в рубке остался лишь помощник.

- С пробуждением, вас, командор! – козырнул он начальнику и освободил его кресло.

Дориан коротко кивнул Катрану и прошел к своему месту, мимоходом замечая, что лицо помощника крайне серьезно, что уже напрягало. Тяжело опустившись в кресло, командор с вопросом: «Так что у вас тут», развернул его к визору и замер.

Практически всю ширину экрана, занимала застывшая композиция из двух, сцепившихся кораблей. Вернее, из одной станции и огромного, древнего космического шаттла.

- Великий космос! – командор приподнялся в кресле и снова в него рухнул. – Им что, места было мало, что разойтись не смогли?

- Думаю, командор, что шаттл намеренно пошел на таран.

- Ну, и чем ему станция не угодила? Там все живы?

- Не совсем, командор, - словно от зубной боли, сморщился помощник. – Шаттл не отвечает на вызовы, но, судя по его внешнему виду, это один из первопроходцев. Только их уже давно пустили на переплавку. Этот-то откуда здесь взялся?