Дженнифер Рэй - Родственные души
Заметив ее, он широко улыбнулся, вызвав непонятный трепет в груди.
Она постаралась отвлечься от улыбки и принялась рассматривать зубы, белые, ровные, идеальные. Черт, ничего не помогает. Лучше просто отвести взгляд.
А какие у него волосы! Густые, шелковистые, он словно специально привлекает к ним внимание, время от времени отбрасывая со лба челку. Очень красивые волосы. Ох, на них тоже лучше не смотреть.
Глаза. Темные, бархатистые, шоколадные. И такой сексуальный взгляд. Так мужчина смотрит на женщину в спальне.
«Не смотри на него». Особенно сейчас, после того, как он сказал, что она потрясающе выглядела. Потрясающе. Брук вспомнила, как Джек смотрел на нее, когда сказал об этом впервые. Слово крутилось на кончике языка, как капля ароматного ликера, который приятно смаковать. Оно до сих пор не выходит из головы.
На его лице опять легкий налет щетины. Это хорошо. Она предпочитает гладко выбритых мужчин, но ему это очень идет. Ну вот, похоже, теперь ей нравится и его щетина. С ней Джек выглядит мужественным, грубым, даже, пожалуй, немного порочным.
О боже! О чем она думает?
Его движения не давали покоя. В них сквозила нежность, сексуальная притягательность, все то, чего она так старалась не замечать, боялась признаться, что ее это очаровывает. Она не должна позволять себе быть такой чувствительной, видеть, как он внимателен, заботлив. Она всегда считала важными именно эти качества.
Надо отвести взгляд от его лица. Посмотреть, например, на руки, спокойно лежащие на коленях. «Нет! Не смотри!»
Лучше сконцентрироваться на ладонях. Пальцы у него длинные, руки сильные, из них не вырваться. Брук постаралась отвлечься и представить, что он смог бы, не напрягаясь, лазать по канату. Интересно, как ему удалось добиться такой физической формы?
Джек поднял руку и помахал ей. Тонкая ткань рубашки обтянула мускулы. Определенно, он потратил на них немало времени. Такой тип мужчин ей никогда не нравился.
Брук тяжело сглотнула и поправила ворот рубашки. Несколько верхних пуговиц она расстегнула. Ей хотелось выглядеть уверенной, но сейчас, казалось, таким образом она лишь подчеркнула внутреннюю неуверенность. Незаметно застегнув пуговицу, она с трудом растянула губы в приветливой улыбке и сделала шаг.
Он даже не поднялся ей навстречу. Какой невоспитанный! Лишь улыбнулся в ответ и произнес:
– Выглядишь очень сексуально. Меня ждет страстная ночь?
Слава богу, в зале темно, и он не видит, как она покраснела. Разумеется, он решил, что она нарядилась для него, чтобы доставить ему удовольствие, однако причина не в этом. Брук хотела выглядеть потрясающей.
– Не думаю. Ведь я встречаюсь с мужчиной, который уверен, что может заполучить любую женщину за пару бесплатных коктейлей.
Джек криво усмехнулся. Выразительно и очень сексуально. Взгляд его скользил по ней вверх и вниз.
– Ну, если я его встречу, непременно выгоню. Хочу, чтобы сегодня ты была только со мной.
Брук опешила. Что это было? Она не желает общаться в такой манере. В груди медленно закипала злость. Через несколько секунд эмоции вырвутся на волю. Нет. Только не это. Почему рядом с Джеком она не может держать себя в руках, сохранять спокойствие? Надо немедленно успокоиться. Лучше быть скучной, чем вспыхивать, как спичка. Постоянное возбуждение ни к чему хорошему не приведет.
– Джек, зачем ты меня пригласил? Что тебе надо?
Он склонил голову и улыбнулся. Она уже стала привыкать к этой нахальной улыбке.
– Почему ты решила, что мне что-то нужно?
– Считаешь меня идиоткой? Я знаю о тебе все и понимаю, чего ты можешь хотеть.
– Похоже, ты искала обо мне информацию в Гугле. Мне казалось, человек с дипломом с отличием в области маркетинга и управления должен действовать более оригинально.
– Я умею не только пользоваться Гуглом. Ты бы удивился моим умением добывать информацию.
– Удивился? Ты окончила школу и была в числе лучших учеников штата, училась в университете заочно, потому что пришлось включаться в семейный бизнес. Одна из пяти сестер, обладающих не только отличными знаниями, но много добившихся в спорте. Мать Мэнди – победитель в Играх Содружества, барьерист. Отец Марк – главный тренер в Австралийском институте спорта. Ты занимаешься маркетингом в компании с годовым оборотом в миллион долларов, и все это благодаря храбрости твоих сестер и твоей маркетинговой политике. Любимый ресторан «Галерея» на Нортон-стрит, любимый «Текилла-бар» в Серри-Хиллз. Ты пьешь зеленый чай, не употребляешь кофе, размер бюстгальтера 32B.
Брук открыла рот от удивления. Каков молодец. Совсем неплохо. И все равно о ней ничего не знает, несмотря на правильный размер белья. Кстати, откуда такая осведомленность?
– В Интернете теперь можно найти даже такие сведения?
– Нет. Это я сам вычислил.
Ей стало жарко. Волна тепла прокатилась по спине. Очень некстати она задумалась о том, нравится ли ему маленькая грудь. О чем это она? Джеку Дугласу наверняка нравится любая грудь.
– Ясно. Значит, тебе известны все мои тайны. Пришло время рассказать о твоих. Почему ты пригласил меня сюда, Джек?
Появилась официантка с ее любимым напитком, очень долго раскладывала салфетку, убеждалась, что та лежит должным образом. Брук теряла терпение.
– Спасибо, – сказала она и, подняв голову, увидела грудь, явно не 32B. Официантка наклонилась, с улыбкой глядя на Джека, тот улыбнулся в ответ. Все понятно. Подонок. Она точно не принадлежит к его типу женщин. Надо скорее выбираться отсюда.
Официантка наконец удалилась, призывно покачивая внушительными бедрами. Брук решилась заговорить:
– Когда закончите оценивать очередную жертву, хотелось бы, чтобы вы уделили время мне и ответили на вопрос.
– А ты с норовом, малышка.
Она ненавидела, когда ее называют малышкой, впрочем, эпитет «с норовом» тоже не был по душе. Несмотря на то что все это правда. Подобное поведение казалось грубым и неуместным, особенно после того, как Джек с восхищением оглядел официантку. От этого злость в душе лишь нарастала.
– Да, я с норовом. Потому что твое предложение провести здесь вечер кажется мне подозрительным. Но не принимай все на свой счет, Джек. Я одинаковая со всеми.
И всегда была такой. Иногда хотелось быть более легкой в общении и уметь доверять людям, как ее сестра Мелоди. Она хотела бы надеть розовые очки и ждать, что люди станут относиться к ней с уважением и вниманием. Однако люди совсем не такие. Они эгоистичны и большую часть времени озабочены тем, что происходит в их собственном мире, их не беспокоит, что они ранят и обижают окружающих.
Джек улыбнулся, откинулся на спинку и положил ногу на ногу. Брук опять обратила внимание на мышцы его ног, но поспешно отвела взгляд. Красивое тело ничего не значит. Она много часов провела в спортивном зале среди атлетов и знала, что в черепной коробке у них информации меньше, чем в самой тоненькой книжке. Впрочем, она сомневалась, что Джек из тех, кто часами торчит в тренажерном зале. Он производил впечатление вполне эрудированного человека. Что делало его только опаснее.
– Как интересно. Может, расскажешь что-то еще?
Брук улыбнулась:
– С чего ты взял, что я собираюсь что-то тебе рассказывать?
– Ну, скажем, потому, что сестер нет рядом и тебе одиноко. Ты чувствуешь себя оторванной от семьи и хочешь с кем-то поговорить.
Брук попыталась возразить, но не находила аргументов. Он так точно описал ее состояние. Откуда он знает?
– Пожалуй, мне стоит брать пример с тебя и ни с кем ни о чем не говорить. Оградиться от всех. Превратиться в остров в океане людей.
Взгляд Джека стал напряженным.
– Ни один мужчина не может стать таким. Разве ты об этом не знаешь?
– У тебя получилось.
– В этом ты ошибаешься, Брук.
Что-то в его голосе заставило ее насторожиться. Что-то изменилось. Он изменился. Словно хотел о чем-то рассказать, но не мог, не знал как.
– Ты ненавидишь, когда к тебе прикасаются, – продолжила Брук.
– Что?
– Это сразу бросается в глаза. Ты напрягаешься, когда к тебе подходят слишком близко. Скрещиваешь руки на груди и отступаешь. А если к тебе кто-то прикасается, волосы на руках буквально встают дыбом.
Джек фыркнул и заерзал, оперся на стол. Прежде чем взять стакан, несколько секунд внимательно смотрел ей в глаза. Допив содержимое, он жестом подозвал официантку:
– Бутылку текилы, соль и лимон. И еще пиво. Много пива.
– Я не пью.
– Пьешь. И сегодня вечером ты будешь вдрызг пьяной.
– Почему?
– Потому что в твоем присутствии мне неуютно, Брук. И сказать тебе все, что хочу, я могу только за бутылкой текилы.
Похоже, искреннее признание. Она даже опешила от его неожиданной откровенности. Он признал свою слабость, а это немало для мистера Сдержанность. Ему с ней некомфортно. Пораженная, Брук даже не заметила, как выпила с ним две рюмки текилы.
Он потягивал пиво. Она наблюдала за ним, откинув голову на спинку кожаного дивана. Внезапно он поднял голову и посмотрел ей в глаза.
