Наталья Павлищева - Фаворитка
– Браво, мадемуазель! У вас прекрасный наставник и вы делаете несомненные успехи.
Вот только этого не хватало – насмешки герцога де Меркера. Как я могла забыть, что нынче пятница?
Горжусь способностью быстро взять себя в руки.
Поворот на сто восемьдесят градусов и улыбка во все зубы:
– Рада вас видеть, герцог.
– И впрямь рады? Но ведь я не проткнут шпагой и не прикован к постели.
Вызов принят:
– Вы забыли, что сегодня пятница.
– Ах да, забыл. Простите великодушно.
– Возраст сказывается? Прощаю…
Герцога таким калибром не возьмешь, кивнул головой:
– Возраст ни при чем, просто при дворе среди прекрасных дам легко забывается день недели. – Однако визит вы нанесли именно в пятницу?
– Клянусь, вышло случайно.
К нам уже вышла герцогиня:
– Герцог, я рада вас видеть.
– Герцогиня, воспользовался любезным разрешением посетить ваш дом в пятницу.
– Здесь вам всегда рады.
– Не все, герцогиня, – усмехнулся голубоглазый красавец, – ваша племянница не может дождаться сообщения о моем смертельном ранении. И, кажется, мечтает нанести таковое сама.
Он делал вид, что секретничает с герцогиней.
– Уверяю вас, это блеф, – Мари уже увлекла гостя подальше от меня, и остальное щебетание я не слышала.
Зато успела разглядеть новый шрам на щеке герцога, едва заметный, почти царапина, к тому же ничуть его не портивший. Но такие шрамы не зарабатывают на охоте.
Решив при случае выяснить, откуда шрам, я поспешила ретироваться. Все же взмыленная, всклоченная после тренировки, я едва ли представляла собой Прекрасную Даму.
Бьянка от моих успехов с оружием в руках вообще была в восторге, а сегодня её просто распирало от эмоций. Помогая мне вымыться, не замолкала:
– А вы видели, как наблюдал герцог де Меркер?
– Нет, конечно.
Я редко поддерживаю болтовню Бьянки, ей это не мешает, не затыкаю рот, и ладно. Но сегодня не могла не поощрить. Горничная обрадовалась вдвойне:
– Да, он как вошел в дом, так замер и с вас глаз не спускал. А потом хлопал в ладоши! Ему понравилось… Герцог красивый… Как я была с ней согласна!
– Он такой… мужественный.
– Н-да…
– Вы его просто не разглядели! Один из самых красивых мужчин в Париже.
– А кто самый красивый?
– Король и кардинал.
Ах ты, господи, я забыла, что Бьянка у нас махровая монархистка и при этом поклонница кардинала Ришелье.
– А герцог, значит, на третьем месте?
Я пыталась выяснить, нет ли кого-то между кардиналом и герцогом, но Бьянка поняла вопрос иначе, твердо заявив:
– Был бы королем, был на первом. У него четверть королевской крови, знаете?
– Знаю.
Следующее заверение касалось меня:
– А вам белила наносить не надо, от них прыщи появляются. У вас и без того кожа нежная!
– Согласна.
– Чего это герцог к нам приехал? Потуже затянуть? – вопрос по поводу корсета.
– Да, можно.
– Он раньше никогда не ездил.
Не успела я польстить себе надеждой, что из-за меня, как получила подтверждение Бьянки:
– А вы ему нравитесь! Ну, смотрите. Не туго?
Талия осиная, хоть пальцами обхватывай. Дышать, правда, трудновато, но надеюсь, герцог не будет сидеть у нас до утра? А вдруг он вообще уже ушел, и я зря мучаюсь?
– Оставь так.
Прибежала Катрин:
– Мадемуазель, вас герцогиня зовет.
Настроение испортилось, только герцогиня? Значит, герцог уже ушел? Вот тебе, доутягивалась в корсет.
Но Людовик де Меркер никуда не уехал, он спокойно сидел в кресле, причем так, что в первое мгновение, войдя в комнату, я не заметила.
– Вы меня звали, герцогиня?
– Анна, вы напросились учиться у герцога владению шпагой?
Я от души огрызнулась:
– Обойдусь! Меня и Венсан научит.
Мари сделала страшные глаза, а сам Меркер рассмеялся:
– В таком случае я зря приехал. Мадемуазель уже нашла учителя.
Я смутилась. Конечно, мне очень, ну очень-очень-очень хотелось учиться у Меркера, ведь это давало возможность быть рядом с ним хоть изредка и слышать его голос.
– Простите, мсье, я не видела, что вы здесь.
Его бровь красиво приподнялась, глаза смеялись:
– Конечно, но это вас не извиняет. За вами долг. Так вы будете у меня учиться, или обойдетесь?
– Буду, если вы будете учить.
– Договорились. Как часто вы занимаетесь фехтованием?
– Ежедневно.
Герцог нахмурился:
– Ваш Венсан болван, вы сорвете руку!
– Он говорил это же, сударь, но я настояла.
– Ну и глупо. Достаточно двух раз в неделю.
– Но тогда наша с вами дуэль состоится не скоро.
Бровь Луи де Меркера снова чуть приподнялась:
– Так рветесь быть раненой? Кто ставил вам руку, только не говорите, что Венсан, я знаю его школу. Венсан лишь переучивал.
– Леон Корнель, но, боюсь, это имя вам ничего не скажет, – я честно назвала имя своего тренера в клубе. Вот пусть теперь ломает голову.
– Действительно, не знаю такого… Когда мы начнем?
– Когда вам будет угодно.
Он оглядел меня с ног до головы, кажется, во взгляде при виде осиной талии мелькнуло легкое удивление.
– Только не в этой одежде, поломаете ребра китовым усом.
– О, герцогу знакомо устройство дамского корсета?
Наши глаза встретились – голубые с голубыми, насмешливые с насмешливыми.
Он пожал плечами:
– Почему бы нет? Только прошу быть в мужском костюме.
Я сделала страшные глаза:
– А как же ваш апоплексический удар?
– Как-нибудь в другой раз. Послезавтра в полдень вас устроит?
– Что именно устроит – удар или первое занятие?
– Пока занятие, посмотрим, на что вы способны.
– Устроит.
Будто он сегодня не видел, как я гоняла Венсана.
– Значит, договорились. Герцогиня, как видите, я свои обещания выполняю.
Это сродни пощечине мне, но только непонятно с чьей стороны – то ли герцога, то ли герцогини. Неужели это Мари настояла, чтобы он начал заниматься со мной?
Я не могла находиться с ними в одной комнате. Хотелось спрятаться, укрыться в уголочке и поплакать. Но это невозможно… Ушла в библиотеку, где встревоженная Бьянка нашла меня не скоро.
– Мадемуазель, что вы здесь делаете?
– Бьянка, в библиотеках читают.
– Вас герцогиня к себе требует. Сердита страшно.
Я чуть не огрызнулась, мол, пошла она!.. Но вздохнула и отправилась к герцогине.
Если все сложится и я смогу переправиться, до того как по ту сторону влепить оплеуху Арману, я сделаю это здесь герцогине. Мари раздражала меня все сильней.
– Вы меня звали, мадам?
Я решила упорно не называть её герцогиней, самозванку несчастную.
Не поворачивая в мою сторону головы, она продолжила что-то писать, но сквозь зубы попеняла:
– Вы не умеете себя вести? Так хотя бы учитесь.
– Чем именно я не угодила?
– Вы безобразно вели себя в присутствии герцога!
Я усмехнулась:
– Мадам, в вашей воле вообще прекратить мое обучение. Кажется, мне следует заняться другим, дни идут, а ничего не сделано. О заговоре уже болтают в Париже…
Глаза герцогини вспыхнули:
– Так занимайтесь Сен-Маром, черт возьми! Вы сюда явились не герцога де Меркера очаровывать и не Бьянку грамоте учить, насколько я помню.
Ого! Какие коготки у нашей милой кошечки, какие зубки, однако.
Я не упустила возможности огрызнуться, быть круглые сутки любезной вещь утомительная, уверяю вас.
– Нужен мне ваш герцог! Но если меня задевают, я не могу не ответить.
– Анна, как только королю станет легче, они все уедут в Руссильон, там вы Главного уже не достанете. В вашем распоряжении меньше месяца, а вы тянете.
– Что вы мне предлагаете, пойти к Сен-Мару в любовницы?
– Хотя бы и так!
– Но у него есть любовница.
– Мария де Гонзаго? – Мари отбросила в сторону перо, кажется, поставив при этом кляксу. – Опомнитесь, она не ляжет в постель к этому болвану, пока не заполучит его в качестве мужа. Это не любовница, а настоящий локомотив для Сен-Мара. Скомпрометировать его в глазах короля принцесса уже не может, к тому же Его Величество знает о страсти, которую питает к прекрасной Гонзаго его любимец. Почти бывший любимец.
– Тогда зачем нужны мы? Король вот-вот прогонит своего любимого шута, и все решится само собой.
– Вы глупы, как пробка, или просто прикидываетесь, не желая лезть в постель к Сен-Мару?
Следующие четверть часа я выслушивала расклад сил.
Сен-Мар хоть и надоел королю, но продолжает находиться в фаворе, а главное, в центре заговора против кардинала. Заговора, который нужно разоблачить любым способом.
