Дж. Арас - Терроризм вчера, сегодня и навеки
Параметры хаоса
Тектонические геополитические сдвиги 90-х г.г. способствовали формированию нового "однополюсно-многополюсного" мира и децентрализации его военно-политического ландшафта. Единственная оставшаяся сверхдержава, несмотря на свою колоссальную военную, экономическую и финансовую мощь, полноценно контролировать мировые процессы оказалась не в состоянии по определению. В том числе и ввиду сохранения ряда других, континентально-региональных центров силы (от объединенной Европы, России и Китая до Ирана и Северной Кореи), выступивших с собственными амбициями на участие в этих процессах и претензиями на контроль в локальных геополитических пространствах. Планетарная военная напряженность, вопреки прекращению блокового противостояния периода "холодной войны", не снижается, а во многих регионах даже нарастает. В 2000 г. из 309 официально признанных межгосударственных сухопутных границ являлись спорными 52, из 425 морских границ - 160. В том же году 39 различных стран оспаривали 33 архипелагов и островов. Во многих случаев спорные вопросы решались или оружием, или демонстрацией силы.
Стремительный научно-технический прогресс, неудержимое развитие информационных технологий, принявшие поистине революционные масштабы, отчетливое повышение роли различных международных институтов, организаций, и структур, формирующаяся взаимозависимая глобальная экономика с ее 24-часовым циклом новостей, стали движущими стимулами развертывания процесса, получившего название глобализация. Вытекающими же негативными последствиями этого процесса стали латентная эрозия национальных государств, понижение порога государственного суверенитета и фактора межгосударственных границ, фактическое разрушение и ликвидация монополии государств на насилие. Современный кризис этатизма, эволюция системы международного права, формировавшейся со времен Венского конгресса 1815 г., нарушение принципов мирового устройства, определенных по итогам Второй мировой войны в Ялте и Потсдаме, объективно не могут не воздействовать на общую ситуацию. Поэтому, не случайно, что текущий процесс глобализации практически сразу столкнулся со встречным процессом сопротивления со стороны самых разнородных и разновекторных сил.
Крах коммунистической идеи и образовавшийся идеологический вакуум, не могли не стимулировать и без того стремительно набиравший силу процесс роста национального и религиозного самосознания и самоидентификации. Поиск новой, замещающей идентичности, принявший взрывной характер, и наложившийся на растущую напряженность на стыках цивилизационных платформ и вытекающие предпосылки для обострения конфликта цивилизаций, спровоцировал повсеместное обострение территориальных, этнических и конфессиональных конфликтов, кризисов и силовых коллизий, как межгосударственного, так и внутреннего характера. К примеру, только в 2002 г. из 53 государств, расположенных на Африканском континенте, 30 воевали между собой, или сами с собой. Всего же, количество действующих, или потенциальных очагов вооруженных конфликтов, обусловленных наблюдаемым нелинейным возрастанием насилия и тенденций агрессивного этнонационализма, ксенофобии, сепаратизма, религиозного экстремизма и фундаментализма, давно перевалило за полтысячи, намного превысив аналогичный уровень периода "холодной войны".
Фактор углубляющегося неравенства (социального, экономического, образовательного) переориентировал координаты глобального конфликта с идеологической оси Восток - Запад в цивилизационном направлении Север - Юг. Растущий разрыв в темпах и масштабах развития, ухудшающиеся жизненные условия, углубляющиеся бедность и голод, ширящийся демографический взрыв, перманентные войны, поразившие Третий мир, приобретают все более угрожающие масштабы. Президент ФРГ Йоханнес Рау 13.05.02 г. привел следующие данные о социальном неравенстве в мире: 30.000 детей ежедневно умирают от голода и болезней; 100.000.000 детей не имеют возможности посещать школу; 1.000.000.000 человек не имеет доступа к качественной питьевой воде; каждый четвертый человек живет ниже черты бедности; каждые 3 часа от голода в мире умирает больше людей, чем погибло во время терактов 11 сентября. Особую остроту ситуации придает растущее благосостояние населения стран "Золотого миллиарда": в 1999 г. состояние всего 475 человек, проживающих в этих странах, превысило доход половины населения планеты; 200 крупнейших международных концернов владеют более чем одной трети валового мирового продукта. Продолжающееся обнищание сотен миллионов людей и поиски лучшей доли способствуют глобальному процессу трансконтинентальной миграции ("второе великое переселение народов), в том числе ее нелегальным формам человеческого трафика ("новое рабовладение").
Складывающаяся на наших глазах современная система новых глобальных угроз дополняется и другими, не менее существенными факторами: деградация среды обитания человечества, квинтэссенцией которой стали пресловутые "озоновые дыры"; истощение ресурсов, составляющих основу жизнедеятельности человека (энергоносители, продовольствие, вода); диффузия критических технологий, способствующих созданию оружия массового поражения и средств их доставки, в результате которой в 2002 г. в мире насчитывалось уже около 20 "пороговых" государств и даже негосударственных субъектов, находящихся на расстоянии протянутой руки от обладания ядерной бомбой или штаммами смертельного вируса.
Заданные параметры Хаоса, которые будут определять развитие человечества последующие десятилетия, включают, естественно, и интересующий нас феномен терроризма. Всего за полтора десятилетия после окончания Третьей мировой войны рассматриваемый феномен приобрел качественно новые содержание, которое позволило многим аналитикам и исследователям проблемы заявить о появлении "терроризма новой волны". Вертикальная и горизонтальная эскалация явления, смена мотиваций, обновленный баланс иррационализма и прагматизма, расширение диапазона методов, приемов и применяемых средств, позволяют прийти к неутешительному для человечества выводу. Терроризм, выведя уникальную восходящую траекторию, за ничтожный по продолжительности исторический период времени, несопоставимый даже с жизнью всего одного человеческого поколения, трансформировался из маргинальной политической практики в стратегию, став глобальной транснациональной угрозой.
Прежде, чем рассмотреть общие параметры и критерии развития международного терроризма, постараемся снова, как и в прошлой серии, подробно отследить внутреннюю динамику явления на конкретных примерах трансформации нескольких структур, которые с полным правом могут быть отнесены к классическим террористическим организациям нового типа.
Эпизод седьмой: Революционные вооруженные силы Колумбии (FARC)
Латинская Америка 60-х годов прошлого века буквально бредила левой революцией. Репрессивное правление военных режимов, специфическая политическая культура, американский диктат «большой дубинки», экономическая эксплуатация, социальный разрыв между верхами и низами, пример сопротивления, демонстрируемый Кубой, становились питательной средой для популяризации и широкого распространения идей марксизма-ленинизма, а также маоизма, троцкизма, анархизма, боливаризма, геваризма и других производных «измов». В результате, многие из молодых людей, еще до выпуска из университетов осознавших свою жизненную бесперспективность, обуреваемых комбинацией исторических традиций политического насилия и романтического «мачизма», сотнями и тысячами уходили в городское подполье, сьерру и сельву, объединяясь с рабочими и безграмотными нищими крестьянами – индейцами в попытке насилием изменить этот несправедливый мир.
Одним из тех, кто в 1964 г. ушел из опостылевшего и бесперспективного города в геррилью, был и относительно молодой колумбиец Мануэль Маруланда Велес по прозвищу «Тирофихо» (Меткий Выстрел). Вместе со своими единомышленниками - собратьями по оружию, он создал вооруженную организацию Fuerzas Armadas Revolucionarios de Colombia, или FARC – Революционные вооруженные силы Колумбии. Два с половиной десятилетия Маруланда со товарищи вели вялотекущую партизанскую войну в джунглях, мало чем отличаясь от десятков аналогичных лево-марксистских повстанческих движений на континенте. Однако, на рубеже 80-х – 90-х годов, когда внимание США было приковано к драматическим коллизиям, происходящим в Евразии, FARC скрытно, и от этого еще более неожиданно, превратился в монстра, который с тех пор стал непреходящей головной болью для Вашингтона.
В эпицентре проблемы находилось неприметное и неприхотливое кустарниковое растение кока, транквилизирующий эффект которого был известен индейским племенам с глубокой древности. Получаемое в результате переработки листьев коки вещество под названием кокаин, изначально применявшееся в медицинских, прежде всего анестезирующих целях, во второй половине ХХ в. проявило себя с абсолютно другой стороны, - как сильнодействующий наркотик. Предмет вожделения все большего количества миллионов наркозависимых людей, кокаин стал также центром деятельности преступных группировок, которые десятками появлялись в горных долинах Боливии, Перу, и особенно Колумбии, - там, где и произрастала кока. Постепенно ими были разработаны и практически претворены в жизнь не только технологический, но и оперативный циклы производства, переработки, транспортировки и распределения «товара» на емких и постоянно растущих потребительских рынках Северной Америки и Европы. Дело было за малым – требовалась военная сила, которая обеспечивала бы полноценную физическую защиту сформировавшейся схемы.
