Сергей Щепетов - След кроманьонца
Когда свистнул стабилизатор первого гарпуна, когда зашуршал, убегая, линь, Женька чуть не свалился под ноги женщин и затряс головой: «Что за наваждение?!» А рядом все так же брякал бубен, топтался на песке голый человечек, на его короткой грязной шее моталось нехитрое ожерелье из чьих-то зубов с маленьким, темным, полосатым камешком посередине. И мчалась вперед Байдара, и был собран второй гарпун: сейчас Дающий появится из воды вон там — она должна успеть!
— Вам ведь не нужно доказывать существование иных реальностей или параллельных миров, правда? — Гость закинул ногу на ногу и переплел пальцы на колене. — Для большинства людей это фантастика, о которой смешно говорить всерьез. Думаю, для вас не будет новостью и сообщение о том, что в доступном пространстве есть несколько точек, где разные миры или реальности сближены, пересекаются, открываются друг в друга, что ли… Собственно, в художественной литературе таких феноменов описано множество, и ни одного — в научной! Интересно, что вокруг одних «точек сближения» жизнь бьет ключом на протяжении чуть ли не всей истории человечества, а другие пребывают в тиши и забвении. События, происходящие близ такой границы миров, в большинстве своем остаются незамеченными, или, в редких случаях, им придается мистическое, религиозное значение. Нужно это пояснять, или вы понимаете, о чем речь?
— Пожалуй, понимаем, — Николай извлек из пачки сигарету, закурил и выпустил дым в потолок. — Только, может быть, поясните сначала, что вам известно о нас? За кого нас, так сказать, держат? Тогда мы будем знать, как реагировать: кровожадно рычать или светски улыбаться?
Гость несколько смутился:
— Да, да, вы правы, но… Впрочем, если хотите… Вы ведь имеете в виду не анкетные данные?
— Анкетные тоже! — усмехнулся Варов, и стало заметно, что гость старается не смотреть на него, а обращается главным образом к Николаю.
— Ваша… гм… группа попала в поле зрения заинтересованных лиц в связи с камнями — черными агатами, о которых чуть позже. О вас же мне сообщили…
— Давайте-давайте! Не стесняйтесь!
— Ну хорошо! — гость откашлялся и начал цитировать по памяти: — «Турин Николай Васильевич: 43 года, русский, место рождения — Москва, образование высшее геологическое, бывший сотрудник РАН, имеет научные труды. С 199… года проживает в Санкт-Петербурге, формально безработный, источник доходов — случайные заработки (строитель-отделочник высокой квалификации). За последние годы дважды выезжал за границу в качестве рабочего-нелегала; женат, имеет двоих детей, в настоящее время семья проживает в США (у супруги „зеленая карта“). Курит, употребляет алкоголь (умеренно), правонарушений не зафиксировано».
— Обо мне — все? — поинтересовался Николай. — Ну что ж: авантюрист немножко, но личность вполне заурядная.
— Там было еще примечание — такое, знаете ли со звездочкой: «паспортные данные соответствуют»,
— Надо же, как интересно! Вы хотите сказать, что у кого-то из нас они не соответствуют, да?
— Вы правы, Николай Васильевич! Увы…
— Александр Иванович! Вы это бросьте — документы у всех настоящие!
— О, конечно! Конечно, настоящие! Вы, наверное, сами помогали их оформлять? Намучились?
— Не без этого, но все законно!
— Поверьте, Николай Васильевич, к органам внутренних дел я не имею ни малейшего отношения! Вы же сами подняли эту тему…
— Допустим, верю. И что дальше? О тех, кто «не соответствует»?
Гость вздохнул, извлек из кармана платочек, протер повлажневший лоб и продолжил цитирование:
— «Варов Владимир Николаевич (настоящее имя не установлено): физиологический возраст — около 40 лет, год и место рождения, национальная принадлежность не установлены…» В общем, все остальное тоже не установлено.
— Так уж и все? — Варов омерзительно скрипнул пенопластом, на котором сидел, и гость наконец посмотрел в его сторону, но тут же отвел глаза.
— Не все, конечно. Известно, что вы закончили здесь курсы белых магов, оформили документы для занятий «индивидуальной трудовой деятельностью».
— И, между прочим, даже налоги честно плачу! Но вы продолжайте, Александр Иванович.
— Кхе… Гм… Значит, так: «…установлено, что Варов В. Н. действительно способен осуществлять:
а) безмедикаментозное исцеление физических травм, резкое ускорение послеоперационной реабилитации, снятие гипертонических кризов, купирование ревматических болей, приступов радикулита и т. д.; охотно помогает больным и знакомым медикам, от официальных контактов с представителями лечебных и научных учреждений уклоняется;
б) внушение — дистанционное психическое воздействие гипнотического (?) типа; официально практикует снятие стрессов, избавление от бессонницы, улаживание внутрисемейных конфликтов…»
— Что же вы замолчали, Александр Иванович? У вас такая прекрасная память! — Варов смотрел на гостя и как-то обреченно улыбался. — Вы уж договаривайте, пожалуйста. Или мне самому продолжить? Да не бойтесь вы: не стану я на вас… воздействовать. Пока.
Гость поежился, как будто ему вдруг стало холодно:
— Да ничего такого, Владимир Николаевич! Просто… гм… В общем, эксперты полагают, что это ваше «дистанционное воздействие» может быть… скажем так: очень сильным.
— Вплоть до летального?
— Гм… Насколько я понимаю, поводов для таких предположений не имеется.
— Замечательно! — Варов рассмеялся и похлопал в ладоши. — Просто блеск! Вы ничего не забыли? Точно — ничего? Тогда, может быть, перейдем к третьему и последнему члену нашей, как вы выразились, группы?
— Извольте! — гость коротко глянул на Женю. — Васильев Евгений Иванович: физиологический возраст — 17—19 лет. Все остальное — сами понимаете…
— Понимаем-понимаем! — Николай сунул окурок в переполненную пепельницу. — А почему вы его так испугались? Он что, по вашим данным, страшнее АО-Родьки?
— Нет, пожалуй. Это что-то рефлекторное. Я, знаете ли, больше привык иметь дело с людьми… м-м-м… другого плана. А тут — драки, приводы в милицию…
— Это все из-за Коли, — поделился застарелой обидой Женька. — Он ментам сопротивляться не разрешает.
— Молчи уж! — рыкнул на него Турин. — Если бы не Вар, давно сидел бы на зоне за… регулярное превышение пределов самообороны.
— Так что, — вновь обратился Николай к гостю, — мальчик у нас тоже «паранормал»?
— Я, Николай Васильевич, не люблю этот термин. А в данном случае он, пожалуй, и неуместен. Просто Евгений Иванович увлекается спортом и уже добился немалых успехов.
— Он у нас талант!
— Конечно… гм… талант. Нужно быть очень способным юношей, чтобы после нескольких месяцев занятий выполнять нормативы мастера спорта или перворазрядника по пулевой стрельбе и боксу, каратэ-до и биатлону, по дзюдо и стрельбе из лука, а еще фехтование, вольная борьба, бег на короткие и длинные дистанции… Я ничего не забыл?
— Ну если только по мелочам. А что в этом такого? Мальчик постоянно проходит всякие медкомиссии, обследования, и никто его ни роботом, ни инопланетянином не считает — все показатели в пределах человеческой нормы.
— Видите ли, я имею некоторое отношение к медицине и могу вас заверить, что это действительно так: КАЖДЫЙ из показателей в пределах нормы, точнее близок к тому, что называют «верхним пределом нормы». А вот все вместе — извините, но так не бывает!
— Что-то это как-то…
— Все очень просто: рожденный ползать летать не может. Понимаете, из хороших боксеров не получаются прекрасные стрелки-снайперы, бегуну-марафонцу жизни не хватит переквалифицироваться в спринтера, и так далее. Это связано с работой мышц, особенностями психики, балансом адреналина… А сейчас, тем более, в моде всякие тесты…
— Женька! — возмутился Турин. — Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты избегал этой дряни?!
Парень пожал плечами:
— Я же не добровольно, Коля! Иначе к соревнованиям не допускают.
— Вы, конечно, понимаете, что большой спорт давно стал крутым бизнесом. Неужели вас не удивляет, что никто из воротил этого бизнеса до сих пор не заинтересовался всерьез таким перспективным юношей? Ведь не заинтересовался, правда?
— Пожалуй… И вы знаете, почему?
— Конечно! Несмотря на феноменальные физический данные, по психическому складу, жизненной мотивации, уровню интеллекта наш Евгений Иванович… не спортсмен. В этом смысле он безнадежен!
— Вот даже как! И кто же он, так сказать, по жизни? Ему поставили диагноз? Потенциальный ученый, бомж, дворовый хулиган, киллер, телохранитель, идеальный солдат?
— Почти угадали, Николай Васильевич. Только ни в коем случае не солдат! Это — совсем другое.
