Михаил Дулепа - Господин барон
– Эгельберт! Ты только представь, сколько на свете людей, готовых на что угодно ради возможности сказать при случае «Я, по праву благородного происхождения, могу не платить налоги!» – и плевать, что не платят только здесь.
– Есть, правда, условие – только сыновья рыцарей могут стать рыцарями!
– Черта с два! – Я уже листал заветный томик. – Вот, глядим – «приняты за доблесть и привычку сражаться», значит, выбор кандидатур не так уж мал.
– Но в «Конституциях Мелфи»…
– Отмененных месяц назад?
– Черт бы побрал этот референдум!
– Согласен. Тем не менее, я могу даровать рыцарство вполне однозначно. Вот еще одно условие: «Посвящаемый должен владеть благородной землей». То есть у кого имеется земля, дающая право на дворянство, того я просто обязан зачислить в рыцари. Отрежу кусок своей…
– Невозможно! Все площади уже используются!
– Фон Шницель, не зли меня! Что тут, нет ни клочка свободной земли?
– Есть. У самого замка, площадью чуть больше половины акра.
– Хватит. Нарежем на участки два на два метра, будут ленными владениями.
– Лен должен обеспечивать рыцаря!
– Если он неспособен выкрутиться на четырех квадратных метрах – мне такой вассал не нужен!
– И все-таки я обязан настаивать! По закону… нет, вы не смейтесь, господин барон, это очень умный закон, и к нему стоит прислушаться!
– Ну, говори.
– Предлагаю нарезать по четыре сотки – таков минимальный размер дачного участка в Федерации.
– Хорошо, согласен. Потом станут нормальными дачниками. О, вот же: «Требуя от претендентов дохода не меньше двадцати фунтов в год с принадлежащей ему земли». То есть тридцатку евро в год заработал – годен. Один парничок с клубникой поставят, и формальность соблюдена.
– Этому правилу семь столетий. Нужно учесть инфляцию!
– Ничего не знаю, тут никакая такая «инфляция» не упомянута.
Мы спорили еще около часа, то листая каждый свой экземпляр «Жизни феодала», то выдирая его из рук оппонента. Наконец сошлись, что шестерых претендентов в дачный кооператив «Рыцарь» я вполне потяну по всем понятиям. Две кандидатуры были забиты сразу – глава городской, то есть баронской, полиции и местный мэр. Во-первых, как только они станут моими ленниками, все сказанное ими будет идти как бы и от меня, что облегчит их работу в новых условиях (избавляя меня от необходимости лезть в ежедневную рутину), во‑вторых, подарок весомый, мне ничего не стоит, а местным будет приятно, что первые мои рыцари – эски.
К тому же я хорошо помнил, что «вассал не должен поднимать руку на сеньора и вообще злоумышлять на него», а надежных людей надо иметь в любой среде, это и для имиджа полезно, пока что у меня есть слуги-министериалы, но этого мало. Фон Шнитце с семьей не мои вассалы, и больше занимается идеологией, чем реальной политикой.
Интересно, как будут смотреться золотые шпоры на современной обуви?
Еще можно им герб пожаловать… черт, мне бы кто его нарисовал.
Пока я размышлял, стоит ли вводить в обязательную форму местной полиции алебарды и мечи, управляющий принес заказанный мною предмет.
– Так-так… – Я повертел значок в руках. – На сайте есть моя фотография?
– Я не решился без вашего согласия.
– Отлично! Сейчас сделаем. – Я оделся официально, прикрепил значок на лацкан, встал перед зеркалом. Пришлось потрудиться для получения нужного выражения лица, попеременно заставляя мышцы занять положение чего-то среднего между «денег нет», «ну ты, осел, куда вылез?» и «эх, врезать бы тебе!».
Искомый эффект удалось достигнуть, сложив все три личины и добавив «у меня от вас зубы ноют!», ссутулившись и встав на фоне неоштукатуренной стены.
– Снимаю… Готово. Зачем вам именно этот значок?
– Магия, Эгельберт. Очень сильная магия!
– Я думал, что вы наденете эксенландский или румынский.
– И его тоже, но потом. – Еще фотка, но уже в рубашке-поло, сидя нога на ногу в древнем резном кресле, без значка и с истинно румынским выражением лица «да, я немного выпил, но все равно всех вас люблю». – Теперь вот эту – я показал на первую – не перепутайте! Разместить на сайте баронства.
– А вторую куда?
– Придержите пока, я скажу потом. Как разместите, отошлите информацию об этом и ссылку на сайт… ну, к примеру, в офис тех ребят, что сообщили вам о заморозке счета. Кстати, чем они мотивировали?
– Тем, что сотрудник, посланный за подтверждением, не вернулся в срок и, соответственно, они заблокировали все наши счета как подозрительные.
– Да? Ну и отлично. Готов поспорить, что позже выяснится невозможность послать к нам нового инспектора, поскольку бюджет на зарубежные поездки исчерпан, или потому что попадание в средневековую тюрьму запрещено профсоюзом… не важно. Разместите объявление, вот текст. – Я быстро набросал рекламку.
– И все-таки, господин барон…
– Эгельберт! Во-первых, мы настрижем деньжат с каждого желающего, как за самый лучший курс выживания. Во-вторых, у нас будет сотня-две, вместе с родителями и друзьями, бесплатных рекламных агентов, рассказывающих о музее ежедневно. В-третьих, мы устроим состязания и настоящий турнир!
– Где взять столько участников?
– Были бы зрители, а участников найдем!
Не убежденный до конца, но переставший спорить управляющий ушел, так и не убрав с лица выражение глубочайшего сомнения, а я подбросил значок с флагом Северной Кореи, тот, что нацепил для первой фотографии, и положил его в ящик стола. Все мы тут люди взрослые и понимаем, что за слова придется держать ответ, особенно в такой двусмысленной политической ситуации, но что мешает обойтись без слов? Тем, кто намеки понимает, хватит и пары фоток. А если нет, то придется идти дальше… к примеру вывесить над башней флаги всех стран, которые когда-либо эсков завоевывали. И при этом забыть про флаг Федерации. А то ишь – счета они заморозили!
Насвистывая, спустился по лестнице, машинально пробегая пролеты, и спохватился, только когда понял, что отмотал уже несколько лишних. Кажется, вот тут был проход в «пыточную». Одна ступенька оказалась слишком выщербленной, я сделал шаг в сторону, оперся на стенку…
Последней мыслью барона, улетающего куда-то вниз, вслед за провалившимися камнями, было: «Теперь в замке появится привидение!»
«Только этим летом! Невероятный шанс отправить вашего сына в век рыцарства и приключений! Баронство Гравштайн объявляет набор пажей!
Посвящение в оруженосцы с выдачей сертификата от владельца древнейшего баронства герцогства Эскенландского! Полное обучение длится шесть недель, по окончании обучения лучших выпускников сам барон посвятит в рыцари!
Спешите, количество мест ограничено!»
Так… это моя рука. Болит. Это… еще одна моя рука. Тоже болит. Это моя нога. Шевелим – двигается. Не болит! Это мой череп. Нет, не мой… Мой должен быть волосатый, вот он… стоп, тогда это чей?
С кряхтением поднявшись с груды земли, нашпигованной камнями, поднял голову. Высоко-высоко надо мной еле светилась дыра, в которую я провалился. Чертов фон Шницель, предупреждать надо!
Хотя там, кажется, были какие-то надписи. Наверное, иногда не стоит заходить за ограждение.
Череп в самом деле оказался не моим. К тому же, кроме черепа, больше ничего вокруг не наблюдалось, и надо было решать, что делать. Вариант первый, позвонить наверх, сразу отпал – телефон в кармане не обнаружился, да и сам карман, вместе с куском штанины, тоже. Вариант второй, залезть туда, откуда я упал, тоже пришлось отложить как невыполнимый. Слишком высоко, я упал в какое-то подобие трубы или скорее тайного колодца, и очень повезло, что успел схватиться за какие-то выступы, высота здесь метров пятнадцать.
Правда, часть этих выступов потом упала на меня, ну да ладно.
Вариант третий, самый разумный – сидеть здесь и орать время от времени. Сейчас день, максимум к завтрашнему вечеру кто-нибудь догадается проверить всю башню. Или нет? Я еще раз ощупал себя – ушибы, пара ссадин, десяток синяков. Удача дураков любит, и судя по соотношению высоты падения и полученных травм – научная карьера мне не светит, разве что административная. Ну, раз я не такой уж и умный, то хоть пройдусь, посмотрю, что тут есть. Точнее, пощупаю – если на месте падения была полумгла, то уже в трех шагах начинался настоящий мрак.
Взявшись за стенку левой рукой и следуя правилу прохождения лабиринтов, я осторожно отошел шагов на десять, оглянулся – нормально иду. Еще десять шагов – длинный коридор, однако! Но пятно света все так же виднеется. Продолжаем…
Я осторожно нащупывал дорогу перед собой. Камни сухие и прохладные, кладка старая, но прочная, на полу почти нет мусора. Пожалуй, имеется шанс на то, что здесь проводились какие-то работы по реставрации, а значит… я оглянулся, свет пропал. Ага, возвращаемся, и покричим, для начала минуту-другую.
