Максим Калашников - Крещение огнем. Звезда пленительного риска
Представители «Сахалинской энергии» на строительстве встретили нас по-западному любезно. Устроили экскурсию. И пояснили на цветных слайдах: всего РФ получит за 35 лет работы проекта более 50 миллиардов долларов. К 2012–2013 годам консорциум окупит свои вложения и с того момента начнет полностью расплачиваться с РФ. Впрочем, роялти платится с первых шагов проекта. А примерно с 2013 года Сахалинская область по всем видам отчислений от «Сахалина-2» станет получать примерно 600 миллионов долларов в год в бюджет сверх всех остальных его доходов. То есть примерно еще один нынешний бюджет. Примерно такие же поступления пойдут и от проекта «Сахалин-1». Словом, прольются на островитян «дожди златыя».
Но, увы, это лишь на первый взгляд.
Действительно, с такой подпиткой область могла бы сформировать свой бюджет развития. Тем паче, что стратегическая программа развития Сахалина до 2020 года уже разработана губернскими властями.
Главная идея ее – развить на севере острова нефтегазохимический комплекс глубокой переработки. Дело в том, что в будущих проектах (от «Сахалина-3» и до «Сахалина-9») станет добываться весьма «жирный» природный газ. В нем есть и гелий, и этан. Все это можно перерабатывать в целую гамму полимеров и продуктов из полиэтилена. И естественно, тут же перерабатывать и нефть. Сахалинская область сразу же получает второе дыхание, стабильные доходы бюджета и тысячи рабочих мест.
Но это – лишь первый шаг. Увы, сейчас Сахалин изолирован от железных дорог остальной страны. Дальнейшим шагом становится строительство железной дороги в 450 км от города Комсомольск-на-Амуре до мыса Лазарева. А затем – сооружение семикилометрового мостового (или дамбового, или тоннельного) перехода от мыса Лазарева до мыса Погиби на Сахалине, в самой узкой части Татарского пролива, отделяющего остров от материка.
Таким образом, Сахалин вписывается в национальную железнодорожную сеть, нефтегазохимическое производство становится намного более выгодным, а мостовая переправа загружается. В перспективе Япония может построить железнодорожный туннель между островом Хоккайдо и югом Сахалина, также подключившись к грандиозной транспортной системе РФ. Весь русский Дальний Восток в таком случае обретает новые перспективы.
По планам сахалинской администрации, параллельно на острове открываются рентабельные угольные разрезы, налаживается поставка угля в Японию. В Корсакове и на Курилах создается особая зона рыбной торговли – с биржами, режимом «порто-франко» и налоговыми льготами. Зачем? Чтобы побороть нынешний идиотизм: когда добытые в наших водах биоресурсы уходят в Корею и Японию. За годы с момента гибели СССР дальневосточные рыба, крабы и моллюски подарили фантастические доходы городам Вакканаю (Япония) и Пусану (Южная Корея). Там отечественные рыбаки сбывают уловы, там заправляют и ремонтируют суда. Сахалинцы же предлагают создать аналогичную зону у себя, возвращая в экономику России 1,5–2 миллиарда долларов ежегодно.
Таков костяк будущего Сахалина, основа его переосвоения. Обладая им, можно переселять на остров русских из стран СНГ, давая им приличную работу. Можно разворачивать в области новую промышленную политику: есть идея освобождать от налогов создаваемые заново (но не старые!) предприятия разных отраслей производства. На юге острова возможно развивать новое, малоэтажное домостроение на высоких технологиях.
А ведь помимо инициативы администрации есть еще и низовая, гражданская инициатива. Скажем, южносахалинский предприниматель Игорь Пищаев и его товарищи смогли создать государственно-частное партнерство для строительства газопоршневой теплоэлектростанции в Анивском районе, закладывая основы новой энергетики. Я видел, как Юрий Крупнов во время поездки встречался с сахалинскими активистами, предлагающими свои проекты развития, предлагал свои идеи. Договорились о создании общественной Лаборатории развития. Есть отличные проекты развития экологического туризма, малоэтажного домостроения, сельского хозяйства нового типа. Вокруг каждого можно сформировать сплоченные «проектные команды», обнаруживая и поднимая людей с реальными организаторскими способностями и предпринимательской жилкой. Если Сахалин, например, начнет развиваться, то превратится в источник заказов для гидроавиастроения, для создателей экранопланов из Нижнего Новгорода. Ведь придется, например, обеспечивать бесперебойную связь с Курильскими островами.
Все это можно сделать, опираясь на нефтегазовые доходы от первых проектов добычи сахалинских энергоносителей. Однако воплотятся ли эти надежды?
Когда начинаешь говорить на эту тему, собеседники из областной администрации просят выключить диктофон и не ссылаться на источники. И немудрено: у области отняли источники развития. По первоначальным условиям проектов СРП роялти делилась так: 40 % – федеральному центру, 60 % – области. Но с 2003 года Москва произвольно изменила соотношение. Теперь нефтяное роялти на 95 % отбирается Москвой, а острову оставляется жалкий ошметок в 5 %. Если же брать добычу газа, то центр забирает роялти полностью!
То есть Москва забирает максимум доходов. Но для чего? Чтобы положить их в финансовые резервы, хранящиеся в западных банках, в иностранных валютах и ценных бумагах? Чтобы развивать тем самым западные экономики? Отсасывая ресурсы и деньги с Дальнего Востока, куда эта «кремлядь» их тратит? Закапывает в олимпийскую «пирамиду». В ненавистную «элитную недвижимость», в президентские резиденции, кладет в карманы ненасытных чинуш, фукает в выкупы акций у всяких «собственников».
При этом федеральный центр никак не может разработать и принять стратегическую программу развития русского Дальнего Востока. Ибо если отбираешь доходы – то верни отобранное разумными инвестициями. А без единого плана развития ДВ не будет толку ни на Сахалине, ни в прочих регионах ДВ. Между тем здесь нужны вложения не менее чем в полтриллиона долларов, иначе мы просто потеряем Дальний Восток. Юрий Крупнов в этом уверен. Более того, программа развития новых центров экономического роста, по его словам, должна быть увязана с программой переселения соотечественников из стран СНГ. То есть с программой нового заселения восточных рубежей России.
Черт возьми, сегодня нужно мобилизовать деньги – и создавать на Дальнем Востоке инновационные центры роста, заводить на Сахалине не только нефтегазохимический комплекс, но и радары, и военные аэродромы, и батареи крылатых ракет. Строя здесь мост (дамбу, тоннель) для связи «материк—Сахалин», надо строить и военно-морские базы в незамерзающих водах, заводя здесь крейсеры-ракетоносцы нового типа, авианосец, подлодки, флот скоростных экранопланов и кораблей-скегов. А может – и переднеприводных кораблей, которые предлагает Масленков. Поднимая биотехнологические предприятия и экологический туризм, надо создавать и мобильные силы обороны острова.
Но пока этого нет. Деньги просто отбираются, а областям в «либеральном духе» говорят: «Выживайте сами, как можете, привлекайте инвесторов». А как? Взять хотя бы создание нефтегазохимического комплекса на Сахалине. Чтобы составить проектно-сметную документацию по нему, необходимо затратить не менее 300 миллионов долларов (до 10 % от общей суммы инвестиций в проект). Но как это сделать, если на подобное уйдет треть годового бюджета области?
Вообще на Сахалине крепнут настроения в духе «Нас предали и бросили на произвол судьбы». Особую ненависть вызывает московское чиновничество. Дескать, все отнимает, а что взамен дает? Чтобы получить ассигнования из бюджета, нужно сделать 10 % теневой «откат». На встречах с общественностью люди то и дело с тоской вспоминают Сталина: мол, при нем, когда с 1945 года шло заселение Южного Сахалина и Курил, государство давало освобождение от налогов, обеспечивало нужные инвестиции в новые предприятия и социальную сферу.
Курилы и недочеловеки
Совсем рядом с русским Дальним Востоком – богатая Япония, растущий Китай. Они смотрят на то, что творят россиянские бонзы на потенциально богатейших землях – и презрительно смеются. Мол, чего возьмешь с этих русских недочеловеков, ленивых и вороватых бездарей? Вот все бы эти богатства и территории – да под нашу власть. Впрочем, так оно и будет: сдуревшая бюрократическая Москва рано или поздно утратит эти острова и земли…
Но мы – не недочеловеки под бело-сине-красным знаменем национального унижения. Мы – не россияне, а русские, люди новой реальности, созидатели и умники. У нас разные символы. Кто-то носит знак серпа и молота, кто-то – солнечный крест. Я лично, читатель, считаю своими и тот, и другой символ. И мы, люди развития, знаем, как превратить нашенские дальние земли в игрушку, в источники силы и богатства. Но покамест нам мешают правящие обезьяны.
То, что делают с Курилами сегодня – самый наглядный пример. Почитаем «откровения» Георгия Кунадзе, ведущего научного сотрудника ИМЭМО РАН. Он в 1991–1994 гг., будучи заместителем «министра иностранных дел в России» Козырева, делал все, чтобы отдать Курилы Японии. Итак, читаем образчик логики этих субъектов:
