Дмитрий Селин - Судьба наизнанку
- В общем, я категорически против смертного приговора - Меркушев подтянул к себе протокол и быстро расписался в нужной строке - пускай дальше товарищ вносит смуту в ряды. Чем хуже там будет, тем быстрее они себе шею сломают. Не будем им в этом мешать.
Алексей отчётливо понял, что сегодняшнее совещание он проиграл. Впрочем, в какой-то степени подобный исход был ожидаем. Мишин впервые после Перехода рискнул применить спецнормы Особого Уложения фактически за политику. Предыдущие двадцать три приговора касались банальной коррупции и были утверждены в особом порядке практически без обсуждения. Даже такого сумбурного, как сейчас. Двадцать четвёртое дело в системе спецтрибуналов впервые завершилось отказом от окончательного решения. 'Что-то всегда бывает впервые' - меланхолически подумал Алексей, зафиксировав своё мнение в протоколе. Разговаривать дальше он счёл абсолютно бессмысленным. Хорман, как и ожидалось, так же высказался против. Во многом - по корпоративным соображением, как подозревал Алексей. Но сейчас это уже не имело никакого значения.
Забрав свой экземпляр протокола, бывший адвокат быстро откланялся с максимально возможной в такой ситуации вежливостью и пулей выскочил в коридор. Спеша, наверное, обратно в свой кабинет на третьем этаже бывшей областной администрации. Его визави Шустер разместился непосредственно в телецентре, ближе к творчеству и кипению информационных потоков.
- По домам или поесть куда-нибудь заскочим? - спросил Николай, доставая откуда-то из глубин пиджака выключенный сотовый телефон. Последние дни он часто не ночевал дома, почти перебравшись на жительство к какой-то верной подруге. Кто она, Николай так пока не сказал, да Мишину это было вовсе не интересно. Но сейчас Меркушев засобирался на старую квартиру, о чём ещё утром сказал Алексею, рассчитывая на совместный отъезд со службы. На что, Мишин, естественно, согласился.
- Если время есть - заедем куда-нибудь по дороге - ответил Алексей уже в коридоре. В принципе, ничего страшного не случилось, можно и перекусить в обществе старого друга. Сейчас шесть часов, два часа ещё можно где-нибудь посидеть.
В кармане Меркушева коротко пробренькал сотовый, потом ещё и ещё раз.
- Кто это так эссемески шлёт? - удивился Николай, на ходу вытаскивая на свет божий почти точную копию 'Айфона', купленного в Поднебесной за триста юаней - Ника звонила - он остановился так резко, что идущий следом Мишин чуть не налетел на долговязого Меркушева - шестьдесят два непринятых вызова.
- Что-то случилось? - предположил Алексей, удивлённый таким напором к общению.
- Сейчас узнаю - сказал Николай, почти вызвав дочь, но не успел. Она дозвонилась до отца первой.
- Что ... - не успел сказать Николай, поднеся к уху телефон. Дальше он только слушал, всё больше и больше мрачнея, изредка вклиниваясь в речь Вероники короткими вопросами 'где', 'что с тобой', 'Куда ехать' и им подобными.
Закончив разговор, он посмотрел на стоящего рядом Мишина и сказал лишь вполголоса.
- Олег в госпитале. Серьёзно ранен, в реанимации. Она там.
- В центральном? - уточнил Алексей, Николай подтвердил - Поехали!
Уже в машине, Меркушев кратко пересказал то, что сообщила ему Вероника и то, что на ходу он читал на сайте правительства.
- Сегодня митинги везде проходили, а наших спецназовцев, оказывается, отправили к ментам в усиление. Олег был на площади Свободы, когда всё началось. Буквально часа два назад. Коммунисты после митинга отказались расходиться. Их стали вытеснять на Сумскую ОМОНом, наши 'комми' кинулись с ним в драку, погнали почти до памятника. В помощь 'космонавтам' бросили спецназовцев, они в резерве за Университетом стояли, вот тут-то и началась кровавая баня. Стрельба, взрывы. По ходу, перестрелка ещё продолжается.
- Она-то как об этом узнала? - сквозь зубы спросил Алексей, выворачивая с огороженной территории департамента на припорошенную свежим снегом улицу. По радио, как он успел убедиться, передавали только разнообразную музыку. Новостей не было ни на одной частоте. Охрана министерства внешне шла в обычном режиме, никакого усиления, выезжая в городские просторы, они пока не заметили. Телефоны руководства и чрезвычайных служб, куда периодически пытался звонить Алексей, были постоянно заняты. Что наводило на весьма тревожные размышления. Жене ведь он смог дозвонится.
- Смотрела в видеочате трансляцию, пока она шла. Ох - Николай ухватился за ручку над дверью. Выскочив с заносом из узкого проулка на более широкую улицу, Алексей вдавил педаль газа. Они неслись не меньше ста двадцати километров в час по непривычно пустым в этот субботний вечер улицам. Ни проезжающих хоть куда-либо машин, ни обычного столпотворения пешеходов. Редкие харьковчане попадались в основном лишь у немногочисленных торговых точек, исправно функционирующих наперекор всем перипетиям судьбы.
Проскочив таким образом несколько перекрёстков, они выехали наконец на Полтавский шлях. Здесь наличествовало хоть какое-то движение - размеренно катились частные автомашины, обгоняя редкие автобусы муниципального транспорта с уложенными на крышах газовыми баллонами. Гнавшему во весь опор Алексею не приходилось часто метаться с одной полосы на другую, объезжая попутчиков - большинство автовладельцев сейчас предпочитало метро и прочий общественный транспорт частной железной лошадке. Бензин, по качеству хуже прежнего девяносто второго, стоил на немногочисленных работающих заправках не меньше полутора евро за литр. По нынешним временам весьма дорогое удовольствие, особенно при средних доходах работающих харьковчан не выше восьмисот-девятисот евро в месяц. У самой реки пришлось резко затормозить - выезд к центру города был перегорожен 'Кразами' военного образца. На заблокированном мосту через Лопань тусовалось человек двадцать личного состава, на штатский взгляд Алексея довольно-таки бесцельно перемещавшихся от одного импровизированного блок-поста к другому. Насколько можно было увидеть из-за руля 'Сценика', на Пролетарской площади и дальше всё было спокойно - ни тебе митинга городских трудящихся, ни каких-либо эксцессов, обычно сопровождающих процесс 'гашения' милицией особо резких движений разгорячённой политической свободой толпы.
Немного впереди армейцев, на самом краю моста стояла раскрашенная в цвета ДАИ патрульная 'десятка', от которой уже шёл к остановившейся машине Алексея самый обычный труженик полосатой палочки. Второй патрульный остался за развёрнутой поперёк дорожного полотна машиной. Ещё дальше, у первого по ходу движения 'Краза' настороженно кучковались трое рядовых средних лет, в зимнем обмундировании и автоматами наперевес.
- Лейтенант Игнатьев - откозырнув, представился подошедший даишник. Алексей протянул в открытое наполовину окно права и служебную карточку, являющуюся одновременно пропуском с весьма высоким уровнем допуска. Изучив представленное и спросив, куда они направляются, лейтенант вернул документы Мишину.
- Извините, Алексей Александрович - твёрдо сказал Игнатьев - сейчас в центр Вы не проедете.
- Даже вот с этим? - Мишин развернул в сторону Игнатьева служебную карточку.
- Даже вот с этим - повторил даишник без всякого уважения к высокому рангу водителя.
- Да что там, в конце концов, происходит? - не выдержал сидящий на переднем пассажирском сиденье Меркушев. Он вынул из портмоне и показал Игнатьеву своё удостоверение, что бы извлечь из лейтенанта максимум информации - на Свободы стрельба, взрывы, уже есть раненные! Что это за революция, нахрен??
- Этим полк специального назначения занимается, товарищ заместитель министра - по уставному сухо ответил Игнатьев - у меня есть приказ и я его выполняю. Разворачивайтесь! Проезд здесь закрыт!
Он отошёл на два шага и жезлом показал, куда им следует развернуться. Алексей мысленно сплюнул, поднял стекло и включил заднюю передачу. День, начавшийся с ночного кошмара, приносил одно поражение за другим. Пора бы с этим закончить, но каким способом, Мишин так пока не придумал.
- Где поедем? - мрачно спросил его Меркушев, безуспешно набирая номер Вероники. Перегруженная сеть отклоняла один вызов за другим и дозвонится куда-либо стало совершенно невозможно.
- Настоящие герои всегда идут в обход - сквозь зубы ответил Мишин, погнав машину на запад, ровно в ту сторону, откуда они недавно приехали - наверное, в худшем случае придётся через Журавлёвку и Нагорный добираться.
- Нихера себе крюк - изумился Меркушев - а через Богодухов не хочешь?
- Если здесь такая застава стоит, считай, мост на халтуринский спуск так же заблокирован. Тем более я там пару таких же грузовиков заметил. Через рынок и Павловку не проскочить - они к центру ещё ближе. Всё перекрыто, верняк. Не думаю, что наши 'погоны' тупые, особенно сейчас, когда им впервые кто-то слегка надавал по мордасам. Присягу-то последние семнадцать лет они не Союзу давали и даже сейчас только республике присягали. Так что, будем надеяться, сегодня всё закончится небольшим мордобоем и только. Массовой поддержки у коммунистов в народе нет, ты же знаешь. Побузят немного и успокоятся.
