Наши уже не придут 3 (СИ) - "RedDetonator"
— О чём задумался, дорогой? — поинтересовался Сталин.
— Обдумываю, с чего начать, — вздохнул Немиров.
— Начни с железных дорог, — улыбнулся Ленин. — Товарищ Немиров, партия на вас рассчитывает…
*26 марта 1920 года*
— Охренеть… — окинул он взглядом весеннюю степь.
Тут нет ничего. И не могло быть. Местным вполне нормально жить посреди такой степи, ведь она даёт им всё, что нужно для жизни.
«В гробу они видали все эти КЭС, уголь, алюминий…» — подумал Немиров.
Прибыв в Оренбург, он сразу же начал включаться в работу.
Турксиб официально строят уже почти четыре месяца — на самом деле, никто ещё не заложил ни одной шпалы, но идёт активная геологическая разведка местности.
У Немирова есть план. Первое — он должен поездить по всему Северному Казахстану, чтобы попытаться вспомнить хоть что-то. В прошлой жизни это была для него соседняя страна, поэтому он не знал ничего, кроме примерного расположения города Токаева, незадолго до Третьей мировой снова переименованного в Астану, Қараганды и Алма-Аты.
Караганда — это общеизвестный источник угля. Астана — это столица. А что такое Алма-Ата — он не знал. Просто крупный город на самом юге Казахстана. Ещё он знал, что Виктор Цой снимался там в «Игле». Также, если он верно помнил, из Алма-Аты родом Сергей Лукьяненко, классик мировой фантастики.
С подачи Аркадия десятки геологических экспедиций ринулись в этот регион, чтобы поскорее разведать местные полезные ископаемые.
Ещё в Петрограде он утряс все вопросы по теме строительства железной дороги из Кустаная в Кокчетав. Добывать в Кокчетаве нечего, но это лишь начало длинного пути — оттуда железная дорога будет протянута до Акмолинска, а оттуда до будущей Караганды.
В пути он сверялся с картами и вынужден был признать, что без строительства полноценного города не обойтись. Новый город будет, но вот где?
«Где-где, в Караганде…» — подумал Аркадий, продолжая ошеломлённо рассматривать окружающую степь.
Когда будет налажена добыча угля, здесь постепенно вырастут высокие терриконы и возникнет неизбежное загрязнение, поэтому непосредственно здесь, рядом с выходами угля, город лучше не строить.
«Километров сорок-пятьдесят к северу», — подумал Аркадий. — «Для железнодорожной транспортировки угля и руды вообще не расстояние».
Идея моногородов (2) ему никогда не нравилась, ведь это создание на ровном месте целого города, со всей инфраструктурой, коммуникациями и прочим.
Если предположить, что город строится рядом с производством на двадцать тысяч работников, то город нужно строить примерно на семьдесят-сто тысяч человек. Только с членов семьи работников будет шестьдесят-восемьдесят тысяч, а ведь нужно закладывать учителей, врачей, коммунальщиков, продавцов и так далее — суммарно и выходит, что ради двадцати тысяч сотрудников нужно городить город на сто тысяч жителей.
Немиров видел альтернативу — вахтовый метод.
«Нужен один большой мегасити в центре всего…» — подумал он. — «И оттуда вахтовики будут разъезжаться на производства или добычу, с графиком пятнадцать на пятнадцать».
Может показаться, что это всё дорого, ведь транспорт, логистика и так далее, но это на порядки дешевле, чем возле каждого месторождения ставить целый город. А если грамотно настроить графики перевозок пассажиров, что вполне реалистично, то удастся сократить или вовсе ликвидировать простой оборудования между сменами.
Эту концепцию он собирался тщательно продумать, ведь это более эффективное расходование государственных ресурсов.
На местах нужно будет построить полноценные многоквартирники, где будут временно жить рабочие предприятий, но это будут многоквартирники, рассчитанные исключительно на рабочих, то есть, их будет гораздо меньше.
А на малых месторождениях можно соорудить контейнерные дома, что тоже вопрос, которым собирался заняться Аркадий.
— Поедем? — спросил водитель.
— Поехали, — кивнул Немиров.
Грузовик был заведён, после чего они поехали непосредственно к месторождению угля.
Тут всё ещё добывают сущую ерунду, которой не хватит ни на что, но в будущем, с организацией полноценной добычи, уголь будут возить по всему будущему Союзу.
По дороге Немиров поразмышлял на тему контейнеров.
Морские контейнеры в его прошлой жизни измерялись в совершенно идиотской имперской системе мер. 20-футовые, 40-футовые и 45-футовые контейнеры — это сколько вообще?
Оказывается, 20-футовый контейнер имеет длину в 6,058 метров, 40-футовый контейнер в 12,192 метров, а 45-футовый контейнер — в 13,716 метров.
У него был амбициозный план организовать полноценный торговый флот, вместо всего этого цветущего многообразия заложенных линейных крейсеров, линкоров и прочего.
И в ходе этого заранее продумать размеры морских контейнеров, чтобы они были в метрической системе, ровные. Например: пятиметровый, десятиметровый и пятнадцатиметровый контейнеры, с шириной и высотой по два с половиной метра.
Параллельно с налаживанием производства стандартных контейнеров, нужно построить первые контейнеровозы и начать фрахтоваться в международной торговле.
«Всё это может приносить безумные деньги, если оседлать эту лошадку первыми», — подумал Аркадий, глядя на бескрайнюю степь за окном. — «Вполне реально завладеть хотя бы частью рынка, чтобы потом было, чем бодаться с американцами».
Но нужно, чтобы на рынок выходили сразу сотни морских контейнеровозов с десятками тысяч бесперебойно производимых морских контейнеров. Это всё эффект масштаба, (3) который можно и нужно использовать, пока все спят.
— Вон там озеро, о котором вы спрашивали, — указал водитель.
Аркадий посмотрел в ту сторону.
— Белым бело, ничего не видно, — произнёс он. — Чуть позже съездим.
Для электростанции нужно много воды, обязательно пресной.
Спустя час и двадцать минут они были у шахтёрского посёлка, который поставили прямо у угольного карьера.
Со времён царя тут ничего не изменилось, даже несмотря на то, что уже год, как сюда пришла Советская власть: дома утлые, чёрные от угольной пыли, люди одеты очень бедно и все грязные — дело не в низкой гигиене, а в том, что угольная пыль здесь повсюду.
«Зато на работу недалеко», — подумал Немиров и прошёл к местным артельщикам.
Это не артель современного типа, а нечто стихийно возникшее, на устном договоре работников, которые избрали себе голову, который и директор их предприятия, и директор их профсоюза.
Раньше они нанимались к французу, Жану Карно, владевшему местными угольными копями, но француз ушёл, не пожелав связываться с большевиками, поэтому копи национализированы.
Национализирован также и Спасский медеплавильный завод, расположенный в селе Спасск, на нужды которого и уходит весь уголь.
Потребность в меди и бронзе в регионе есть, поэтому предприятие продолжает работу.
Ничего не мешает расширить добычу местной меди. Но всё упирается в железную дорогу.
— Здравия желаю, товарищ гвардии генерал-майор! — приветствовал Аркадия председатель Акмолинского Совета рабочих и крестьянских депутатов, Тимофей Осипович Истомин.
— Здравствуйте, товарищ Истомин, — пожал ему руку Немиров.
— Как добрались? — осведомился председатель.
Тут были и другие депутаты, приехавшие аж из Акмолинска, чтобы посмотреть, как живут рабочие шахтёрского посёлка. Видно, что депутаты под впечатлением.
Между городом и деревней существует широкая и глубокая пропасть. Даже в уездных городах, где не самый высокий уровень жизни, жить гораздо лучше, чем во многих подобных сёлах.
— Без проблем, — ответил Аркадий. — Дорога была спокойной.
— Пройдёмте внутрь, — указал Истомин на самый приличного вида дом. — Тут живёт голова шахтёрской артели, Кирилл Алексеевич Щербак — он будет рад, если вы погостите у него.
Немиров кивнул, после чего они прошли в дом, где, как положено, есть веранда, затем прихожая, а после уже и гостиная. Видно, что жилище не простого рабочего.
