Пьер Ясенев - Современный попаданец
Альфред, глядя на этого пацана, не верил, что тот умеет писать или считать, но то, как он держал перо, было уже ясно, что в какой-то степени этот предмет ему был знаком, поэтому Альфред, не ожидая чуда, задал первый вопрос:
– Сколько будет пять монет и ещё тринадцать?
Сашка, даже не решая задачу на бумаге, быстро ответил:
– Восемнадцать.
У Альфреда вытянулось лицо от удивления, так быстро сосчитать могли только старые счетоводы, а тут перед ним стоял всего лишь какой-то молодой юноша, но подтянув челюсть, задал ещё одну задачку:
– А сколько будет семь монет, да шесть монет и ещё прибавить к ним одиннадцать монет?
Сашка немного только подвис, но ответил с твёрдой уверенностью:
– Двадцать четыре монеты, так?
Альфред, входя сам в кураж, принялся задавать всё новые и новые задачки. К концу экзамена он некоторые задачки, которые придумывал, писал уже сам на бумаге, чтобы считать и не ошибиться самому, а вот у Александра бумага до сих пор была чистой. Альфред весь покрылся, аж, потом от невероятной арифметической гонки, но поняв, что перед ним сидит арифметический самородок, порадовался этому факту и даже поменял своё решение – отомстить мальчишке на то, чтобы этого же мальчишку сделать рабом в своей канторе.
– Очень хорошо, молодой человек, я увидел твои познания в счетоводстве и теперь хочу посмотреть, как ты записываешь эти самые числа. Напиши-ка мне число двадцать пять.
Сашка хоть и написал коряво двадцать пять, но арабскими цифрами, а не римскими. Альфред, увидев запись, сперва не понял, а потом вспомнил, что уже видел похожие точно такие числа у арабов.
– Нет. Так не пойдёт. Напиши мне римскими цифрами число двадцать пять, – попросил Альфред.
Сашка знал приблизительно, что римские цифры пишутся иксом, буквой «ви» и буквами «ай», но, как писать ими цифры, он даже не представлял, поэтому огорчённо ответил:
– Я не знаю, как правильно.
Альфред задумался. Терять этого парня он уже не хотел, Питера надо было оставлять рядом с ним, потому что мало ли этот пройдоха уведёт парнишку за собой, а вот, что делать с записью чисел, Альфред не знал, как это исправить.
– Придётся к ним приставить Гатика, он быстро записывает и читает числа, а парень просто пусть работает счетоводом. – вдруг сразу же придумал схему Альфред. А вот вслух проговорил уже следующее:
– Хорошо, я вас беру. Питер будет получать пять серебряных, а ты, Аксель, будешь получать – семь. Выплачивать их буду вам каждую смену луны, начиная с сегодняшнего дня. Работать будете вместе с писцом по имени Гатик. Пока поживёте у меня, а там, глядишь, и своё жильё найдёте себе сами.
Питер хотел было возразить, что у него оплата будет меньше, но промолчал, быстренько сообразив, что Альфред его раскусил, а вот Александр понял, что серебряные, которые ему достались в Рюро, были почти состоянием, но обида на Гельмута, взявшего с него огромные деньги за постой и те деревенские, получившие за еду, больше, чем положено, ушла, сменившись радостью.
– Его взяли на работу! Это надо же такому случиться! Взяли на первую работу в его жизни! – ликовал в душе Александр.
Он ещё не подозревал, что его ожидает, но сейчас это было не так важно, даже забыв про свои планы стать императором, поспешил спросить:
– А когда работать начнём? – уточнил Питер ещё раз, на всякий случай, у Альфреда.
– Так с завтра и начинайте. – ответил Альфред, вставая из-за стола и собираясь покинуть столовую.
Эта фраза остудила радость Александра. Он вспомнил, что нужно найти Вили-пивную бочку и, без всяких подозрений, обратившись к Альфреду, спросил:
– Уважаемый Альфред! Вы не подскажете, где живёт Вили-пивная бочка?
Альфред немного как-то насторожился, но Сашка этого даже и не заметил.
– А зачем он тебе? – осторожно спросил Брайтх.
– Знакомый попросил навестить его. – ответил Александр, не выдавая всех подробностей, особенно, для чего он ему нужен.
– А-а-а, да он отсюда недалеко живёт. Слушай внимательно и запоминай: когда выйдешь из дома, повернёшь налево, а там уже надо идти прямо до самой церкви, а от неё через два дома, будет и дом Вили. – с облегчением ответил Альфред.
Сашка, обрадовавшись, что ему сегодня как-то везёт, как никогда раньше, поспешно встал и по-мальчишески вылетел из дома Альфреда, оставив в столовой сидевшего Питера и вставшего из-за стола Альфреда. Сцена была просто, как говорится, очень смешной: такое удивление и непонятная ни для кого продолжительная пауза двух мужиков, смотрящих в спину на убегающего и ничего не сказавшего Сашку…
Глава 22. Долгожданный бонус
Вили-пивную бочку Александр нашёл в том месте, которое точно описал Альфред. Он его встретил, сидя на лавке, когда Александр хотел постучаться в дом.
– Тебе кого, мальчик? – спросил, сидевший в пяти шагах на лавке от входной двери, мужик.
– Мне – Вили-пивную бочку. – робко проговорил Саша.
– Это я и есть… Что тебе нужно от меня? – спросил Вили.
– Вот. – сказал Сашка, передав золотую бляху, добавил, – я от Фридриха Краунца.
Затем сразу замолчал, не зная, что ещё сказать, и стал смотреть на Вили, ожидая его реакции.
Вили был краснолицым, рыжеволосым толстяком с пьяным взглядом. Получив от мальца знаковую бляху, он сначала побелел, потом мгновенно протрезвел и даже, как показалось Александру, поменял свой рыжий цвет волос на каштановые. Но, выслушав слова Сашки, опять пришёл в своё прежнее состояние, пьяного варёного ракообразного, и спросил:
– А почему сам Фридрих не приехал?
– Не смог…, его убили, – просто ответил Александр. Он уже начал подозревать, что это задание он провалил, и ожидаемых бонусов не последует. Отчасти он был прав, но Вили-пивная бочка всё же отблагодарил мальчика. Кряхтя, он поднялся с лавки, стоявшей у дома, и передав Александру медную монетку, ушёл обратно в дом. Сашке, вдруг, стало так обидно до слёз: он ради этого прошёл и испытал столько всего, а получил всего лишь эту несчастную медную монетку.
– Золотую бляху обменял на эту медную монетку? Какой же я – дурень. Понадеялся на мегаподарки, а мог бы на эту бляху жить да жить. – проговорил шёпотом Александр и со злости зашвырнул медный грош в небеса. Резко развернулся в сторону дома Альфреда и пошёл обратно назад, по пути думая, что больше никогда не ввяжется в дела, типа, передай, отдай, скажи и так далее. Он плевался, ругался, клял всех на свете. Даже пнул один из домов, совсем позабыв, что он в мешковатых ботинках. Боль, пришедшая от удара, немного отвлекла и отрезвила его, и дальше он уже похромал, жалея себя, свою судьбу неудачника. Ему было очень и очень плохо на душе в этот момент. Если бы он понимал, что все беды его были от незнания и от его неправильного восприятия мира и людей, то он бы не стал корить других в своих бедах, а взялся бы за себя, но понимания всего этого не было и только отчаяние и обида охватили его. Буря эмоций хлестала в нём, как бушующий океан в шторм, то поднимаясь грозной волной, то спадая до мелких бурунов и превращаясь врябь. Мысли об императорстве и о крутой жизни его сейчас совсем не волновали.
Глава 23. Работа
Добрался Александр до дома Альфреда словно во мраке. Нахлынувшие чувства замутили его рассудок. Ему всё происходящее казалось сном. Слуга, который приносил им письменные принадлежности, встретив Сашу на пороге, проводил его в маленькую комнатушку, где сидел Питер. Им на двоих выделил эту комнату Альфред.
– О, Аксел! Ты встретился, с кем хотел? – спросил Питер, обрадовавшись собеседнику. Ему уже надоело одному сидеть в комнате, а на улицу выйти он пока не решался.
– Да, – вяло ответил Александр.
– Ну, и как? – задал очередной вопрос Питер.
– Никак, – ответил Александр и плюхнулся на матрац, набитый сеном.
– Ну, и ладно, – проговорил Питер и, немного помолчав, продолжил, – Аксел, сам понимаешь, из меня счетовод никакой, поэтому тебе придётся отдуваться за двоих. Ты согласен? – Александр кивнул, думая о своём.
– Это хорошо. Я вот ещё, что хотел сказать. Несправедливо Альфред назначил нам оплату. Я думаю, если ты будешь отдавать мне одну монету из своей оплаты, то у нас будет поровну монет, и это будет честно. Ты согласен?
На этот раз Сашку словно током пробило, и он выдавил, цедя каждое слово:
– Ты – жадный голодранец, хочешь нажиться на мне? А ты забыл, как мне даже еды не предложил? А сколько вы мне монет отсчитали, когда делили нажитое умершего рыцаря? И ты смеешь ещё требовать денег из моей оплаты?!
Питеру стало ясно, что он «перегнул палку», и отрицательно замахал головой, повторяя:
– Нет, нет, нет.
Сашка сразу «сдулся» и улёгся на матрац. Без сна он лежал не так долго, размышляя о своих проваленных планах о господстве, и вскоре, уснул, откинув все мысли о несбывшемся в долгий ящик, забив на них всеми правдами и неправдами и закопав их, чуть ли, не навсегда.
Разбудил его с утра Питер. Он принёс от слуги новую одежду, проговорив негромко:
