Дмитрий Щёкин - Страна городов
Через десяток минут, пока плот ни шатко, ни валко, полз к берегу Острова Веры, население острова сработало по не раз отрепетированному плану - боевые силы накопились в укрытии, позволяющем атаковать пришельцев на территории лагеря, медицина - женщины под руководством Лены - Солнышка на всякий случай собрались в чаще с запасом перевязочных средств, а медпункт был закрыт блоком из тяжеленных дубовых бревен с хитрой закладкой внутри - не враз вытащишь, если не знаешь откуда. Дети и свободные женщины, услышав переливы пения сорокопута - это в осеннем - то лесу! Шустро со всех сторон устремились к потаенному укрытию в глубине леса, что бы там вооружиться припрятанным оружием и по сигналу - пороховой черной ракете - следовать к поселению союзников - племени Кремня, самому близкому, вызывать оттуда подкрепление, звать на помощь Волков и Мамонтов. Учитель называл это народным ополчением и подчеркивал, что любого врага можно одолеть совместными усилиями.
На площадке оставался и наблюдал за приближающимися один Федор. Парень понимал уже - приехали, по крайней мере - не друзья. Среди прибывших выделялись один старик с надменным видом, с золотой гривной на шее, обручем на голове и серповидным ножом у пояса, и стоящий рядом, на голову выше его громила с киркой в руке, которой он помахивал с легкостью, как тросточкой. Одежда - лохмотья остальных что то напоминали Федору. Вот! Вспомнил! Когда плот подплыл ближе, он увидел, что одежда многих - шитая на машинке! Ну, или верней - остатки одежды.
Чем дальше смотрел он на эту гоп - компанию, тем меньше она ему нравилась. По хорошему - расстрелять бы эту шайку - лейку с берега, но среди них был, и явно - под арестом, его человек, и терять его молодой командир не хотел ни при каких обстоятельствах. Стражник, не вполне еще освоивший язык, видимо не понял первоначальных намерений этих людей, но чем дальше - тем больше ему не нравился груз на плоте. Который он везет в ставшее своим племя. Когда плот прошел треть расстояния между островом и пляжем, приплывающие загомонили, а самый здоровый закричал... по - русски!
- Эй, на острове, принимайте... гостей! Короче, есть базар по делу, зовите своего, этого - старшего, учителя или училку, да быстренько - в ваших интересах.
Федор стоял и молчал, быстро прокручивая в голове варианты поведения. Пришельцы были явно из времен, близких к тем, откуда пришли и мы все. Но только с добром ли пришли пришельцы? И могут ли они, к примеру, вернуть их назад? Ну, тут все понятно - скорей - никак не могут, если бы могли - не были бы такими ободранными. Да и разговор этих... скорее, блатной жаргон, явно. "Бля" через слово за слово, матерки. Довольный говорок ясно показывал, что остров - конечная цель путешествия этой банды. Краткий ментальный анализ по методе неандертальцев, как только позволило расстояние, показал, что в настроениях людей - явная агрессивность, сексуальные желания и голод. Были еще разные, скажем, не слишком человеческие чувства, но глубже "нырять" в сознание парень поостерегся - на себе знал, что ментальный контакт вызывает настороженность по меньшей мере у людей, на которых он направлен. А вот со стражником... со стражником можно и "пообщаться". Федор взглянул на подчиненного и мимолетного взгляда хватило, что бы передать ему картинку. Страж оттолкнул стоящего рядом здорового лба, и рыбкой нырнул в холодную осеннюю воду, сразу уйдя на дно, а затем, мощным рывком вырвавшись на поверхность, резкими гребками поплыл в стороны от плота. Несколько минут, пока на плоту разбирались, кому крутить колеса, дали населению острова дополнительное время на подготовку "к торжественной встрече". Молодой страж, проплыв в хорошем темпе метров пятьдесят в сторону от плота и ворот с фырканьем, как лось выбрался на мелководье. (Федор еще подумал - а на занятиях все ломался, мол, плаваю как каменный топор! Вернется - вздую, как паршивого порося гонять буду) Стражник тем временем ломанул по кустам дальше, в сторону схрона с женщинами. Приказ, данный ему Федором рядом образов, гласил: "Прыгнуть. Нырнуть как можно глубже. Вынырнув в стороне как можно дальше, не заходя в лагерь, доплыть до берега и бежать к женщинам. Взять на себя их охрану и эвакуацию к Кремням. Все." Что и было выполнено с возможной пунктуальностью, впрочем, эвакуация не состоялась, и вот почему.
Пока компания на плоту разбиралась с кандидатурами на роль приложения к гребным колесам, ором и матершинными воплями пыталась выяснить у невозмутимо стоящего на берегу Феди, почему от них уплыл этот ё...ный карась - паромщик, на берегу появились новые действующие лица. Примерно равная толпа так же одетых людей появилась на галечнике, и скандируя, принялась кричать на русском и ломаном языке племен Страны Городов (все языки были просты и незатейливы, насчитывали от пяти сотен до трех тысяч слов, и различались не слишком - ударениями, акцентами и прочим). Толпа орала:
- Не-пус-кай-те-их! О-ни-вас-убъ-ют! Убъ-ют!
На берегу было слышно плохо, но находившиеся на плоту все слышали гораздо лучше и оттуда посыпались недвусмысленные угрозы разобраться с отступниками по - свойски, натянув им всем глаз на ж..., и тому подобные благие пожелания.
Федор стоял не сходя с места, статуей Командора.
- Эй, пацан! Раздалось с плавсредства.
Федя молчал. Вот уже больше года его никто пацаном не называл. Уважаемый командир Лесной Стражи, по положению равный вождю немаленького племени - какой, к черту, пацан? Он думал. Кажется, пришел для него тот самый момент истины, о котором рассказывал ему прошлым летом Дмитрий Сергеевич - когда надо взять на себя ответственность за происходящее, и нести ее перед людьми, и главное - пред собой. Сейчас можно еще убежать, но тогда эти, мягко говоря - подозрительные личности расползутся, как вши, по острову, начнут гадить и грабить. Оставлять им все, что с такими трудами добыто руками ребят и их новых друзей, для которых попаданцы стали не только примером и учителями, но и настоящими друзьями - причем на самой равной основе.
- Че стоишь, как столб? Беги, зови главного! Кому сказано - быстро, а то уши надерем, как высадимся! Уголовники "били понты", стремясь словесно запугать и по крайней мере озадачить непонятного подростка.
Федор стоял и молчал. Когда до плота с вопящей толпой осталось всего пять - шесть метров, он спокойно сказал:
- Не надо орать. Старший - я.
- Че гонишь, сопляк! Зови своего учителя - а лучше училку! Если будешь слушаться - тебе ничо не будет.... Почти! Гы-гы-гы-гы!!!
- Вы без разрешения пересекли границу Острова Веры. Я, командир Лесной Стражи. От имени Вождя племени Рода предлагаю вам покинуть воды озера и его окрестности. Если вы сейчас же уйдете - вам ничего не будет. Если вы без разрешения ступите на землю Острова - будете наказаны!
Спокойные слова мальчишки вызвали одновременный приступ бешенства и дебильного веселья.
- Он пожалуется воспиталке! А-га-га-га!!! Она нас у угол поставит!!!
Федор положил руки на рукоять кхукри и кистеня. Оружие стало для ребят привычным - как лишняя, нет - не лишняя, а просто вторая пара рук. И пользовались они им как своими собственными пальцами - сказались ежедневные тренинги. Без ножа не ходили жители острова уже начиная с пяти лет. И оружие на поясе означало ступень в общественной иерархии. Мальчик пяти лет торжественно перед всеми членами племени - или большинством - получал свой первый небольшой нож для бытовых нужд. Десятилетнему вручался кхукри как символ взросления и ответственности за племя и признание готовности племя защищать. Таких "мини инициаций" мы уже провели несколько с прибывшими ребятишками из неандертальцев, мальчишками и девочками из племен Кремней и Мамонтов, учащихся у нас. Девочки получали в пять лет набор из ножниц, небольшого, острого как бритва хозяйственно - кухонного ножа пригодного для готовки и разрезания кож, материи, срезания растений в лесу. Мои ребята не делали из обладания оружием культа, но и носили его при себе постоянно. А уж Феде, как командиру, оно было положено по штату.
- Э. малый! Брось железки на землю! Брось, кому сказано! Я же тебе счаз твою ковырялку в ж... засу...
Соскочивший с плота первым и метнувшийся к парню, замахивающийся киркой Варан вдруг остановился, согнулся, выронил свое оружие, которым раздробил к этому моменту не один череп. Сбоку от него - слева, спокойно стоял уклонившийся от удара Командир Стражи. Банда замешкалась на плоту. Происходящее на берегу действо явно шло не по задуманному сценарию. Варашников утробно замычал, зажимая живот обеими руками крест - накрест. Из под рук сочилась черная кровь изо рта шла кровавая пена.
- Ты чо ему сделал, ты чо... Сорвавшийся голос помощника главаря - Дуба выдавал его неуверенность.
- Вспорол брюхо. Коротко ответил юноша, - Еще желающие есть?
Кхукри после удара уже вернулось в ножны, руки так же спокойно - для зрителей - лежали на рукоятях оружия. Федор рванул рукоять кистеня и сделал "восьмерку" над головой, потом по бокам тела. Шипастый шарик с гудением описал положенную по упражнению траекторию, нырнул успокоившись, в ладонь владельца, и кистень нырнул в чехол.
