Косплей Сергея Юркина. Сакура-ян (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич

Тут в мою голову приходит оптимистичная мысль.

«СуМан и „сотоварищи“, — они же шарятся в „темноте“, „на ощупь“, ища хиты всех времён и народов. А у меня есть подборка уже апробированных шлягеров. Поэтому, — ну и что, что у Агдан всего двадцать пять тысяч на кармане, а у „SM“ — тридцать шесть миллионов? Они за год могут и не найти никакой жемчужины в куче того, чего наштампуют. Я же, не напрягаясь, способен выдавать по мировому хиту в месяц. И как бы они не продвигали свои творения, присуждая им самые крутые местные награды, — сборы покажут, whoiswho. Голиаф тоже надеялся, что он большой и сильный, но у Давида был „туз в рукаве“. Мамонт плохо кончил…»

Порадовавшись вынесенному недругам приговору, начинаю серфить дальше по сети, переключаясь мыслями на своё неважное физическое состояние. Кроме физических проблем у меня явно присутствуют проблемы с психикой. И даже не потому, что сегодня крышу снесло при одном лишь упоминании об АйЮ, а от того, что ничего не делаю. Пока сидел в «Анян», — планы строил. Выпустили — хожу, «квашусь». Вполне возможно, что недостаток энергии в организме — последствия комы, но… Результата ведь нет? Соответственно, денег тоже нет. Одно нытьё и соплежуйство. Ладно, завтра переговорю с Икутой и начну! Всё просто понесётся….

Время действия: десятое мая, первая половина дня

Место действия: скамейка в небольшом сквере рядом со зданием представительства «Sonymusic» в Сеуле

— Что теперь делать будешь? — наклоняясь ко мне трагическим шёпотом спрашивает СунОк. — Где теперь учителя искать?

Это она про то, что корейцы вновь подложили мне свинью. Я думал Икута-сан привезёт преподавателя вокала с собой. Но он заявился один, сообщив с непроницаемым лицом, что человек, который мог бы стать моим наставником, по национальности — кореец. Которого нынче мутит при упоминании моего имени. Чёртовы националисты эти хангук сарам! Даже попытки не сделали встать на моё место и взглянуть с моей точки зрения! Никакого понятия о свободе слова! Думай, как мы, или — пошёл нафиг! Ну и… сами идите!

Впрочем, как они будут без меня, это не важно, важно — где найти учителя?

— Если долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как мимо проплывёт труп твоего врага. — воспроизвожу я вслух чужую мудрость.

Онни в ответ в ответ фыркает и заявляет: Если долго сидеть и ничего не делать, то можно остаться ни с чем!

— А ты мудра… — оценивающе окинув её взглядом, признаю я. — Был бы ещё с этого толк…

СунОк обижается. Сидим на скамейке дальше молча. Это была её идея, — «приземлиться» в скверике на пару минут, — обсудить переговоры и перевести дух. Отвернувшись в сторону, смотрю на возвышающее рядом здание. До сегодняшнего дня, если честно, даже не подозревал о наличии в Сеуле — дочерней компании американского глобального музыкального конгломерата с названием «Sony Music Entertainment Korea». Ещё было удивительно узнать, что она даже управляет какими-то южнокорейскими артистами, о которых я тоже, никогда не слышал. Наверное, так здорово управляет, раз не слышал…

— Ладно, не боись. — успокаиваю я сестру ЮнМи. — Всё будет нормально. У меня есть я. Мы справимся.

Судя по звуку СунОк стремительно разворачивается ко мне.

— Как ты — справишься⁈ — восклицает она. — Сама сказала, что ты «не вытягиваешь полностью» ⁈

Это она про моё исполнение акапелла « Legends never die» на котором я демонстрировал японцу в чём именно у меня проблемы.

— Фигня! — небрежно взмахиваю на это рукой. — Главное, — голос есть. Осталось научиться им пользоваться и богатство отобьёт себе ноги и руки, ломясь в двери нашего дома.

— Как ты это сделаешь?

— Как-нибудь да сделаю. Зато не буду никому должна.

На переговорах Икута взялся за исполнение старой песни — «а не пойдёшь ли ты, ЮнМи, работать во славу 'Sony»? Но, если раньше я позволил себе малодушное колебание, размышляя об уходе под чьё-нибудь покровительство, то после закидона корейского учителя вокала, — былая твёрдость вернулась ко мне. «Ну и будешь зависеть от чужих закидонов». — подумалось мне. — «Даже не начальника, а безвестного корейца. Нафиг надо? 'Не отвлекайся на всякий вздор! Только свобода, только хардкор!»

— Зачем изменила слова? — требует от меня дальнейшего отчёта онни.

А сейчас про то, что я исполнил оригинал, а не адаптированную версию, вернув слова — « Legends never die». Об этом факте СунОк, конечно, не знает.

— Моя песня, — что хочу, то и делаю. — отвечаю я. — Драконы сдохли, осталась только выжившая в тюрьме легенда. Я — Легенда!

— Чокнутая! — восклицает СунОк. — Вот кто ты такая!

— Да ладно. Видишь, человек из Японии приехал, предложил продать права на «Gangsta’s Paradise». И заметь — в качестве саундтрека к фильму. А не для того, чтобы выть где-то с малых сцен. Вот как станет кинолента мировым бестселлером — я в отчислениях утону! Даже аванс готов заплатить. Хочешь, — пропьём?

— Как можно так легко относиться к жизни⁈ — возмущается онни.

— К чему напрягаться? Рассчитываешь на одно, постоянно получаешь другое. Закон мироздания.

— Нужно было соглашаться на помощь «Sony Music Entertainment Korea»! У них есть специалисты!

— Бог подаст. — отвечаю я уже начавшей надоедать своими воплями сестре. — Ты же не любишь японцев? Тогда будь стойкой, чтобы потом не говорили, что мой успех — заслуга Дай Ниппон Тэйкоку.

(« Дай Ниппон Тэйкоку» — Японская империя. прим. автора)

Тормознув, СунОк морщит лоб в непростых раздумьях.

— Я тебя люблю больше, чем не люблю японцев. — сообщает она итог размышлений.

— Тогда верь в меня и не доставай. Кстати, — ты совершенно не годишься на роль персонального менеджера.

— Почему?

— Мой язык устал от болтовни. Если мы будем столько разговаривать — когда я буду писать песни?

— Ты уже придумала что исполнишь в «Tokyo Dome»?

Я с мученическим видом закатываю глаза. Икута привёз свежую информацию — концерт против суицидов запланирован к проведению на крупнейшей спортивной и концертной площадке японской столицы. Предварительное согласие на своё участие в мероприятии я дал, осталось найти подходящую песню и не опозориться. Ещё нужно разобраться с юридической стороной вопроса. Сейчас мой статус — «приглашённое частное лицо». Но японец уточнил, что это — «исключительный случай», ставший возможным исключительно из-за некоммерческого позиционирования мероприятия. А так, вообще, если речь про деньги, то для того, чтобы иметь право открывать на сцене рот, — лицензия нужна. На соответствие определённым видам деятельности. Когда я в ответ сообщил, что в самое ближайшее время планирую обзавестись собственным агентством, которым намереваюсь руководить лично, Икута удивился. «Зачем? — спросил он, — занятие организационной работой требует очень много времени. Это не ваше дело. Вам нужно писать песни. Вы заработаете гораздо больше, продавая хиты, чем сэкономив, занимаясь менеджментом».

«Хочу, чтобы никто кроме меня не мог распоряжаться моими деньгами» — честно ответил я, воспользовавшись тем, что присутствовавшая при разговоре СунОк «не шустра» в японском.

«Вы можете организовать трастовый фонд. — мгновение подумав и при этом совсем не удивившись моему желанию, предложил другой вариант решения Икута. — Это даже надёжней, поскольку, чтобы добраться до денег траста, придётся пройти достаточно долгую юридическую волокиту. За это время можно передумать. А деньги компании её владелец может потратить мгновенно, одной подписью».

Вспомнив как ЮнМи однажды купила пальто цвета «марсала», я задумался. После вежливо поблагодарил японца за совет, пообещав пораскинуть мозгами в предложенном направлении. Вот, теперь нужно потратить время, выяснить, что такое — «траст»? Может, действительно, — стоящее дело?

— Ладно, пошли. — говорю я СунОк, поднимаясь со скамейки. — Пойдём поедим, а потом поедем на прослушивание к «Red Alert». Будешь там молчать и важно надувать щёки.