Порядок подчинения (ЛП) - Браун Дейл
Капитан Инону наклонился вперед к вертикальной панели, когда значки российских самолетов были стерты и переместились ближе к центру панели. «Дальность до пределов?»
«Девяносто миль по системе АВАКС, сэр».
Инону казалось, что он сидит в кресле треугольной формы. Российский бомбардировщик теперь находился в пределах досягаемости крылатых ракет и мог оказаться над головой всего за девять минут. Масленке Akar потребовалось бы почти двадцать минут только для того, чтобы выполнить поворот на 180 градусов и направиться к берегу. Акару придется бороться с этим точно так же, как Фатиху и патрульным катерам. «Орудийные пункты противовоздушной обороны, проверить готовность».
«Экипажи «Си Спарроу», встать и быть готовыми».
«Станция сто двадцать семь, поднята и готова».
«Морская зенитная станция выдвинута вперед и готова».
«Станция «Морской зенит» на корме, поднята и готова».
«Спасибо тебе, оружие». Капитан Инону знал, что эти экипажи были готовы к отправке — начальники секций доложили бы, если бы они не были готовы, — но Инону передал отчет по общекорабельной внутренней связи и в сеть оперативной группы, чтобы экипажи патрульных катеров и экипажи нефтяника Акар могли его услышать. Надеюсь, это заставит каждого члена экипажа оставаться в тонусе.
«Сэр, заложен первый образец приманки», — доложил представитель подразделения РЭБ. Схема приманки представляла собой группу плавучих приманок шириной от тридцати до ста футов, оставленных в кильватере Фатиха, которые, будем надеяться, напоминали большое судно на радаре или визуально.
«Сэр, активный радар Гольф-диапазона, идентифицирован как радар морского патрулирования Ту-22М и наведения на цель», — доложил отдел РЭБ. «Система электронного противодействия готова и находится в готовности».
Оставаться пассивным сейчас бесполезно, подумал Инону — российский бомбардировщик был зафиксирован радаром и имел четкий прицел. Молчание радаров сейчас только снизило бы их собственную боевую эффективность. «Очистить, чтобы начать активное подавление нисходящих и непрерывных волновых сигналов, РЭБ», — приказал Инону. «Как можно скорее отключите радар наведения ракет. Не глушите их навигационный радар, пока они не приблизятся на расстояние тридцати миль.» Большинство морских патрульных самолетов имели инфракрасные датчики, которые могли видеть на двадцать-тридцать миль, поэтому немногие использовали радары в пределах этого диапазона ночью, если только они не выстраивались в линию для атаки; но в любом случае глушение электроники, не связанной с оружием, такой как радиосвязь между кораблями или навигационный радар, считалось враждебным актом. Инону хотел избежать каких-либо обвинений в том, что он подталкивал к драке — кроме того, бой приближался к нему достаточно быстро.
«Вас понял, сэр. Начинаю активное подавление радиолокационных помех».
Началась «стрельба». Несмотря на то, что ни одна из сторон не применяла никакого реального оружия взрывного действия, обмен электронными сигналами был столь же важен, как и запуск снаряда. Успешное использование радиолокационных глушилок и других электронных средств могло свести на нет пиротехническое оружие стоимостью в миллиарды лир. Но нахождение в зоне действия глушилок означало, что они были в пределах досягаемости другого, более смертоносного оружия. Технически, покраска иностранного корабля радаром наведения ракет была актом войны, но в Черном море все это было частью игры. Кто моргнет первым? Кто стал бы «обострять» «конфликт» путем создания помех? Кто бы выстрелил первым?
«Радар, где эти бомбардировщики…?»
«Сэр, дальность шестьдесят миль, высота две тысячи футов, максимальная скорость шестьсот десять узлов», — доложил офицер радарной службы, как будто прочитав мысли своего капитана. «Мы по-прежнему пассивны в отношении радаров воздушного поиска и наведения на цель. Должны ли мы сейчас переключиться?»
Шестьдесят миль — очень близко для высокоскоростной российской ракетной атаки. Дальность действия российской противокорабельной ракеты AS-4 составляла более ста миль на текущей высоте полета бомбардировщика. Новые российские противорадиолокационные ракеты имели дальность действия всего сорок-пятьдесят миль, и атака гравитационной бомбой по фрегату была маловероятна, так что, если бой не начнется в ближайшие пятнадцать-тридцать секунд, эти русские упустят свой шанс. Но с самолетом-радаром системы АВАКС над головой у фрегата было преимущество — пока нет смысла тратить его впустую. «Отрицательно. Оставайтесь пассивными, пока не выйдете на десять миль за пределы радиуса действия «Си Спэрроу». На расстоянии тридцати миль я хочу подавления помех в полном спектре и активного наведения ракет — я хочу, чтобы у этого парня не осталось сомнений в том, что мы не шутим. Связь, это бой, снова вызовите штаб флота и запросите разрешение на поражение враждебных целей, если они не изменят курс. Передайте запрос открытым текстом на аварийной частоте и на английском языке. Это понятно?»
«Вас понял, сэр, запрашиваю разрешение на сброс батарей в открытом режиме». Секундой позже Инону услышал передачу в своих наушниках, поскольку трансляция велась по международному морскому аварийному каналу 16. Это в конечном итоге привело бы к оповещению средств массовой информации и вызвало бы большую тревогу среди всех правительств, граничащих с Черным морем или имеющих доступ к нему, но Инону не собиралась отступать.
«Сэр, Даймонд докладывает, что F-16 перехватили российские бомбардировщики», — сообщили по связи. «Только радиолокационное сканирование. Сейчас насчитано шесть бомбардировщиков Ту-22М. Пока ничего не известно об оружии или… приготовиться к бою… приготовиться к приоритетной красной тревоге».
Инону коснулся кнопки общекорабельной внутренней связи. «Всему экипажу приготовиться к приоритетной красной тревоге».
«Бой, красный приоритет, красный приоритет, высылает Diamond, самолет-перехватчик F-16, атакованный истребителями Sukhoi-27. Количество неизвестно».
Кемаль, помоги нам, подумал Инону, эти истребители, должно быть, летели в тесном строю с бомбардировщиками, скрываясь от радаров, чтобы скрыть свою численность. «Весь экипаж, это капитан, у российских бомбардировщиков было истребительное сопровождение, которое только что вступило в бой с нашими истребителями F-16. Всем быть начеку».
«Сэр, повторяю сигналы тревоги с двух истребителей F-16, дальность сорок миль».
«Дальность полета до бомбардировщиков?»
«Получаю телеметрию, сэр».
Недостаточно быстро, подумал он. «Радар, включись, всем станциям приготовиться к столкновению с самолетами противника».
«Сэр, Даймонд подтверждает, что три истребителя F-16 были сбиты на расстоянии сорока двух миль».
«Черт возьми, мне нужна дальность действия бомбардировщиков», — закричал Инону.
«Сэр, самолет радиолокационного контакта, дальность двадцать восемь миль, скорость шесть-два-пять, высота пятьсот футов».
«Вас понял. Всем станциям, батареи выпущены, готовность к включению, повторяю, готовность к включению. Начинайте активное подавление помех на всех частотах».
Но это было именно то, чего ждали российские бомбардировщики: через несколько секунд после того, как радары на Фатихе были вновь активированы, они услышали: «Сэр, приближаются ракеты, много ракет, траектория полета баллистическая».
«Всем станциям перейти в пассивное состояние!» Крикнул Инону. «Пеленг на приближающиеся ракеты?»
«Азимут три-пять-ноль».
«Рулевой, ложитесь на курс ноль-четыре-пять, максимальная скорость маневрирования». Такой курс позволил бы применить все оружие Фатиха против ракет — у них было больше шансов уничтожить ракеты, чем уклониться от них. «Отбойные ракеты, РЭБ, полный залп. Разверните шары-излучатели. Всем станциям проверить полную пассивность». Еще одним последним средством-приманкой, которое они использовали, в основном против противорадиолокационных ракет, были крошечные радиолокационные передатчики, привязанные к большим гелиевым шарам — они представляли собой заманчивые цели для не слишком умных ракет.
