Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски (СИ) - "esteem"

— Но, сабоним! — возмущённо выкрикнула ЧжунГи. — Вы и так вычли из моих роялти двадцать миллионов. Не далее как два дня назад!

— А неустойку агенство выплатило, пятьдесят! У кого как не у виновника, я должен вычесть недостающую сумму?

— У-у-у.

— Ничего, — усмехнулся этот гад, на весь зал. — Не обеднеешь!

Из моего заплечного мешка, вылезла Никотина прижала ушки и сказала:

— Фшшш! — и снова спряталась. Зал покатился со смеху. Ага смешно им!

А с другой стороны, косяк-то мой! Как ни крути. Так что и платить мне. Онни подставлять не буду. Ладно, хрен с ним. Действительно — не обеднею. Это в Союзе можно было поспорить с начальством. Например дали задание маляру, покрасить стену. Привезли материалы, инструменты. А он взял и всё пропил! И поди заставь его выплачивать! Он в профсоюзы пойдёт. Скажет так мол и так, только на секунду по малой надобности отлучился. Вернулся — глядь, ни кистей ни краски ни ведра. И…и стену тоже утащили! Что ж гегемону и поссать в рабочее время нельзя? За что тогда боролись? Вот и изыскивали дополнительные резервы. А здесь махровый капитализм. Резервы не предусмотрены. Накосячил-плати.

Пока я размышлял о классовой несправедливости в зале завязался разговор о моей музыке. Вернее о моём новом проекте «Струнная группа», который ИнСон, после моего пояснения и демонстрации (во время отсидки в агенстве) сейчас усиленно рекламировал.

— Да нет, — вещал маэстро ВингЧунг. — Как такое может быть? Зачем какие-то вставки в эстрадном исполнении для классической пьесы?

— Хорошо, — говорил ИнСон. — Предлагаю послушать. И достал флэшку с Вивальди.

— Хм, оригинально, — заметил ХёнСок. — А ещё что-нибудь есть? Похожее. И вообще-то эта музыка не ГопСо.

— Нет, — ответил ИнСон. — Это так сказать пробный вариант.

— Я такой вариант, допустим в машине с удовольствием бы слушал, — сказал ХёнСок и вопросительно посмотрел на меня.

— Так всего два дня прошло, — удивилась ЧжунГи выжидательному молчанию.

— Уверен, что ты за два дня уже что-то сделала своё, — улыбнулся этот искуситель.

— Хорошо, — вздохнула девчонка. — Только давайте в нашу студию пройдём. Здесь рядом. И учтите, испонение будет вживую мы не успели записать.

— Музыка твоя? — спросила рыжая женщина, незаметно подкравшаяся к нам. Ну точно — лиса!

— Моя.

Гости с интересом рассматривали как мы рассаживаемся по местам. Сзади за установку села Мина. Слева от неё встала Майко с бас-гитарой. Справа я сел за свой синтезатор. Перед Миной расположились ЫнЧу и Арым с виолами. Ещё перед ними СоРи И ЁХэ с альтами, ну а впереди, все остальные скрипки включая и Дани с Айрин.

— Небольшая пьеска. Менуэт, — объявил я.

https://www.youtube.com/watch?v=tbJLi2B9QTY Adya Classic Vol 1 04 Menuet( Ну нет в рутубе)

Я с удовольствием наблюдал вытянутые лица гостей и айдолов. А ещё было приятно видеть с каким наслаждением играют мои онни. Особенно Мина. Та вообще улетела в горние выси!

— Я в доле. UMG в проекте! Возражения не принимаются, — заявила наглая кумихо, когда музыка смолкла.

Глава 20

— Мам, ну колется! На улице уже тепло, зачем мне шерстяные гольфы! — капризничает ЧжунГи стоя в спальне перед зеркалом.

— Терпи, тталь! Не спорь с матерью! Днём тепло, а под вечер может и похолодать. Весной в Сеуле погода непредсказуема!

— Ну, мам.

— Терпи я сказала!

— Ну, мам. Лифчик жмёт!

— Жмёт, потому что у тебя грудь подросла. Сейчас поправлю.

— У-у.

— Не укай, одеваться положено, по форме.

— Зачем вообще этот лифчик дурацкий!

— Подрастёшь, узнаешь.

— Мам.

— Ну, что ещё?

— Трусы натирают.

— Где? Покажи.

— Вот, — девчонка задрала подол короткой, тёмно-синей юбки. Потом сунула палец под трусики и подвигала там. — А-а. Нет. Это подкладка завернулась. Я поправила.

— А где защитные шортики? — всплеснула руками ХёЧжин.

— Какие ещё, защитные? — удивилась ЧжунГи.

— Чжуна, где шорты?

— Какие шорты, мам?

— Защитные, идиотка!

— Я в школу иду, а не в хоккей!

ХёЧжин, зарылась в шкафу дочери.

— Вот, — через минуту она вынула из бардака, что царил у дочери в вещах, чёрные, короткие, эластичные шортики. — Надевай!

— Ну и так, жарко! Гольфы колются! Теперь ещё и эту синтетику напяливать! Нахрена они вообще нужны? Ай!

— Я тебе сейчас поругаюсь!

— Больно!

— Ничего, я сейчас тебе ещё одну лилию нарисую, ремнём! Привыкла у себя в агенстве выражаться? ИнСон с тобой справиться не может? Может хальмони Миоку позвать? Чтоб тебя такую королеву в школу нарядить?

— Принцессу, хи-хи.

— Нас ещё не внесли в реестр императорской семьи, — ответила омма.

— Бюрократия? — поинтересовалась тталь.

— Не знаю. Вот прилетит твоя собо, всё расскажет.

— А она, что? Улетела? — не поверила Чжуна.

— Представь себе. Пока вы с Майко были заняты своей порнографией на северной границе, собо улетела домой. По делам. Скоро вернётся.

— Почему сразу порнографией? — обиделась ЧжунГи.

— Потому что! На весь мир нас ославила! Кто тебя просил сниматься на камеру голой? А?

— Я не голая была! Я боком стояла! И сиськи руками прикрывала!

— Сиськи прикрывала? — разозлилась ни с того ни с сего ХёЧжин и вдруг, ка-ак жахнет ладонью под всё ещё задранный подол юбки дочери!

— Ай! А-я-яй! — заверещала та.

— А ну, надевай шортики, эксгибиционистка! Порнозвезда недоделанная! Сиськи она прикрывала! Зато всё остальное напоказ всему свету выставила!

На этот раз я промолчал Ну его! Что-то с оммой последнее время происходит. Настроение скачет каждые пять минут…Постой-ка-постой-ка. Она ведь не?…Или уже?

— Омма, что у тебя с настроением? — подозрительно спросила тталь. — Ты то смеёшься, то злишься, то плачешь. Да-да. Я видела, не отрицай!

— Не знаю, — мрачно буркнула ХёЧжин.

— Омма, — вкрадчиво продолжила ЧжунГи. — А тебя не тошнит часом, по утрам?

— А ты откуда знаешь? — удивилась ХёЧжин. — Тебе тоже было сегодня после завтрака плохо? Может надо ДаСом предупредить, что доставщик привёз некачественные продукты?

— Нет, омма. Со мной всё в порядке. Я хорошо покушала. Лучше ответь, когда у тебя последний раз были месячные?

— ЧжунГи, нахалка! — вновь возбудилась родительница. — Как тебе не стыдно вообще говорить на такую тему с матерью?

— Мам. Просто ответь.

А ведь она не знает! Подумал я. Она же никогда не рожала!

— В начале января, — хмуро бросила она. — За две недели до того, как тебя привезла из пансионата.

— А в Японии когда последний раз была? У аппы? — продолжает лезть с вопросами Чжуна.

— Когда, когда, — омма наморщила лоб вспоминая. — Когда я вернулась, на следующий день ты из «сумрака» вышла.

— Омма, — серьёзно сказала дочь. — Тебе нужно обязательно показаться врачу.

— Ты думаешь я заболела? — испуганно спросила ХёЧжин.

— Я думаю, тебе нужно обратиться к врачу, омма. И лучше к гинекологу.

ХёЧжин растерянно посмотрела на дочь и густо покраснела.

— Ты…ты считаешь… — не договорила она.

— Я надеюсь, — улыбнулась Чжуна.

ХёЧжин быстро подошла к дочери и крепко её обняла.

— Прости, доченька, — всхлипнула она и погладила девчонку по тому месту куда той не так давно, конкретно так прилетело. — Очень больно?

— Не, мам. Всё нормально. Ты не виновата, это всё гормоны, — успокоила её ЧжунГи.

— Как у тебя? — хихикнула омма в макушку дочери.

— Как у меня, — согласно кивнула та.

— Давай собираться, а то опоздаешь в школу, — ХёЧжин разжала объятия. — И шортики не забудь.

— Уже надела, — уверила её ЧжунГи. — Только всё равно не понимаю, зачем они нужны. Они же синтетические. «Там» всё со временем взопреет, вспотеет и…и завоняет, не дай богиня! — девчонка указала глазами вниз.