Константин Костин - Неинтересное время
— Что с ним?!
Камова не убили?!
— Он нам начал мешать. Слишком опытен, выявил наших людей, которые следили за вами, да и просто осложнял работу…
— И вы его…?
— Арестовали, хотите сказать? Нет, вовсе нет. Мы ОЧЕНЬ убедительно попросили его уехать из города на некоторое время. Он, — усмехнулся Витя незнакомой жесткой улыбкой, — еще не хотел, беспокоился о вас… Чем вы ему так приглянулись?
— А чем я так приглянулся вам? Зачем ваши люди следили за мной, внедрили ко мне своего агента?
Витя повернул голову и внимательно посмотрел на Сергея:
— Я работал с вами, Сергей Аркадьевич, и могу сказать — вы умный человек. Но иногда вы кажетесь наивнее ребенка. Вы серьезно думаете, что человек вроде вас, только что не кричащий о своей необычности, нездешности, сможет оказаться незамеченным и не заинтересует соответствующие органы?
* * *Впервые сектант Сергей Вышинский попал в поле зрения ОГПУ только после разгрома банды капитана Ждана. Когда белогвардейцы его избили, все еще верили, что он всего лишь племянник старого пасечника, на самом деле попавший в лапы некой секты и вернувшийся только недавно. Революция, Гражданская, никто не удивлялся и более запутанным биографиям. А вот после стычки с Жданом…
В приграничной деревне живет человек, о судьбе которого до июня нынешнего года неизвестно ничего. Живет в семье контрабандиста. И при этом через границу постоянно перемещаются белогвардейцы. Уж не из-за границы ли он пришел? И если так, то почему притворяется крестьянином?
Добрый гость маски не оденет.
Разговор агентов ОГПУ с товарищем Поводнем сомнения не развеял. Да, ничего предосудительного за гражданином Вышинским замечено не было. Да, очень интересовался современной политической ситуацией. Да, он здорово помог при нападении банды капитана Ждана. Единственное, что можно поставить ему в упрек — слишком много времени проводил с гражданкой Выреевой, якобы колдуньей, распространительницей суеверий и предрассудков.
Предварительно гражданина Вышинского посчитали нелегально вернувшимся в СССР эмигрантом, каковыми были не только дворяне и интеллигенты. Революционные вихри оставили за пределами страны много простого люда: и рабочих, и крестьян… Почему бы одному из них и не оказаться племянников пасечника, и не вернуться на родину. Родина — она ведь у каждого только одна…
Гражданина Вышинского решили было оставить в покое. И тут поступила информация, что он собрался переехать в город. Это оставить без внимания было уже нельзя.
Что, если непонятный сектант — агент белогвардейцев? Прожил месяц в деревне? Натурализовался, вводил ОГПУ в заблуждение. Стычка со Жданом? Либо разыгранная комедия, либо, капитан-то мертв, некие внутренние трения в белогвардейском движении. Возможно, руководство решило перейти к более аккуратным действиям и лихие рейды Ждана уже мешали.
Сергей еще только выписывал в сельсовете удостоверение личности, а в городе для него уже расставляли сети.
Руководство операцией по наблюдению и слежке за потенциальным шпионом поручили молодому перспективному агенту. Товарищу Пронину, Виктору Дмитриевичу.
Во-первых, чтобы составить начальное впечатление об объекте, Виктор поселил в одну из комнат тети Тани своего знакомого…
«Улыбчивый…» — вспомнил Сергей.
Улыбчивый товарищ работал в ЧК города Одессы с девятнадцатого по двадцать второй годы. Последние три года, после гибели брата, он от службы отошел и переехал в Москву. Однако по просьбе Виктора решил тряхнуть стариной…
Мнение у Улыбчивого о Сергее сложилось двоякое. С одной стороны, гражданин Вышинский производил впечатление простого деревенского парня, с другой стороны — проскакивало иногда что-то в разговоре, что заставляло сомневаться в его словах. К тому же Улыбчивый заметил в разговоре Сергея так называемые «англицизмы» — обычные для россиянина, такие как «бизнес», «офис», «джинсы» однако в двадцать пятом году показывающие, что человек может быть не просто бывшим белогвардейцем, а агентом иностранной разведки.
Для верности Виктор отправил познакомиться с Сергеем еще одного агента, на этот раз песковского, действующего. Под видом участкового.
Да, Александр Денисович тоже служил в ОГПУ. И никаким участковым не был. Дом тети Тани и мастерская Вышинского даже находились на разных участках.
— Эй, а как же тетя Таня сказала, что это участковый…
— Мы ее попросили.
— Понятно…
Плюс к тому за Сергеем была установлена слежка.
Начальные его перемещения и знакомства вызывали только недоумение. Библиотекарша, профессор, чиновник из губоно…
Когда же ОГПУ узнало о решении Сергея строить чернильную мастерскую, тут уже насторожились все.
Если для кого-то чернильная мастерская — анекдот, повод для «поржать», то для ОГПУ — это в первую очередь ХИМИЧЕСКОЕ производство. Об отравляющих газах Первой Мировой — в здешнем времени называемой Империалистической — никто не забыл.
За мастерской был нужен глаз да глаз. Виктор принял решение внедриться к работникам чернильного магната.
— Погоди-ка, — внезапно дошло до Сергея, — Так это вы помогли мне организовать мастерскую? Так сказать, неявно? И товарища Шрама убедили?
— Товарища Шрама заставить делать то, что он считает ненужным, невозможно. Да и не помогали мы вам. Вы все делали сами. Разве что хулиганов я от мастерской отпугнул. Кстати, знаете, что произошло с вашим тезкой?
— Что? — для Сергея слова о том, что он был все-таки не игрушкой на веревочках были гораздо важнее.
— Связался с бандитами, вместе со своими компаньонами. Те два тела, что лежали во дворе — из его шайки. Сам он был обнаружен застреленным с другой стороны забора.
Слова о застреленных опять настроили Сергея на минорный лад. В голове запел Круг.
— Значит, следили за мной, следили… А в итоге, когда на меня нападали бандиты, где вы оказались? А?
Виктор машинально погладил руку.
В ночь после первого появления Мишки, брата Потапыча, Виктор вместе со своими товарищами участвовал в аресте белогвардейских агентов. Сарафанное радио не ошиблось. Не обошлось без перестрелки, к счастью, без потерь для огэпэушников. Однако Виктор был ранен в руку. Александру Денисовичу повезло меньше: его ранение оказалось тяжелым.
«Так вот он в каком госпитале…»
— К тому же вы, Сергей Аркадьевич, чтобы не беспокоить меня, не рассказали о требованиях бандитов. Не будь вы таким деликатным, все обошлось бы проще. Хотя вы прекрасно справились и без нашей помощи.
— Спасибо, — буркнул Сергей, — а этот ваш липовый арест, якобы за контрреволюцию? Шутили?
— Да нет. Просто я хотел спровоцировать вас. Будь вы белогвардейцем и узнав о том, что один из ваших работников, вы скорее всего занервничали бы и проявили себя. Честное слово, то, что вы броситесь в ОГПУ меня выручать, не ожидал никто… Спасибо.
— За что? Вам ничего не угрожало.
— Вы этого не знали.
Парни помолчали.
— Скажите, Виктор, а почему вы меня не арестовали сразу? Ну, когда заподозрили, что я — шпион?
— Арестовать? Сразу? Во-первых, мы в СССР, а не в капиталистической стране. У нас просто так не арестовывают. Во-вторых, раскрытый шпион — для ОГПУ просто находка. Раскрытого шпиона не нужно арестовывать, его нужно заботливо снабжать требуемой ему информацией. Чтобы он не дай бог не начал сам ее искать. И в-третьих, если мы арестуем известного шпиона, к нам пришлют другого, уже нам неизвестного. Все просто.
— Значит, вы считаете меня шпионом?
— УЖЕ нет. Ваши действия, как мы решили, доказывают то, что шпионом вы не являетесь. Хотя ваше знакомство с Камовым вызвало сомнение. А уж ваши поиски колдунов и волшебников и вовсе поставили в тупик. К счастью, один товарищ из ИИФ разъяснил нам, что может быть этому причиной…
— ИИФ? — Сергей вспомнил таинственное сокращение, — Что такое ИИФ?
— А вы не знаете?
— Нет.
— Значит, вам этого знать и не положено.
Виктор и Сергей помолчали.
— Скажите, Виктор, вы решили, что я — не шпион. Тогда кто же я, по-вашему?
— В том-то и дело, что теперь мы не знаем. Кто вы, товарищ Вышинский? Кто вы такой?
Сергей смотрел на Виктора. Сказать? А смысл? Вот скажет он сейчас: «Знаешь, Виктор, а ведь я на самом деле — из будущего. Да к тому же еще и не из вашего. Из будущего, где СССР давно развалился, идеи коммунизма никому, кроме кучки маргиналов, неинтересны, а именем товарища Сталина и кровавой гэбней, к которой ты, кстати, относишься, разве что детей не пугают. Вот скажу я это. Как исправится ситуация?»
— Что молчишь? — первым не выдержал Виктор, — Для чего ты приехал в наш город? Чего ты хочешь?
— Я ничего не хочу. Я работаю. Я не шпион и не враг, я Сергей Вышинский, невезучий сектант, не выбиравший, каким стать и не по собственной воле оказавшийся здесь. И хочу я только две вещи: вернуться назад или же работать здесь, на пользу людям.
