Мушкетёр (СИ) - Лопатин Георгий
Еще градов приметил, что некоторые возрастные мужики сидят рядом с молодыми парнями. Невольно мелькнувшие мысли о всяких непотребствах были сразу отброшены, потому как в следующий момент он отметил явное сходство во внешности таких парочек, что позволило сделать вывод, что это близкие родственники.
– Ага…
Градов устроился подальше от мерзко воняющей параши, что представляла собой деревянную кадку литров на тридцать с веревочными петлями для переноски. Хорошо хоть крышка имелась. Стояла она по правую сторону от двери, а по левую находилось большое ведро с водой и деревянным ковшом.
Пол оказался каменным, всю солому подгребли под себя старожилы и никто ею делиться с новеньким собратом по несчастью явно не собирался. С конфликта из-за старой подстилки начинать было глупо, потому Андрей снял лапти и уселся на них опершись спиной о стену.
– За что повязали вас мужики? – спросил он, будучи уверенным, что кто-то да ответит.
Во-первых, всегда найдется балабол, кому будет в радость зацепиться языками с новеньким, есть такая категория людей, что молчать не могут, по крайней мере долго. А во-вторых, скучно должно быть людям, а тут какое-никакое развлечение.
Ответил, как ни странно, тот самый мужик-авторитет:
– Сам-то за что попал сюда?
– Беглый я.
– И чего бежал?
Градов решил немного скорректировать свою легенду и посмотреть, как она зайдет обществу, прежде чем втюхивать ее властям. А то старая версия слишком простая, его просто попробуют вернуть «владельцу», а с новой можно было рассчитывать на сочувствие и даже содействие.
– Дворовый бастард старого барина Виноградова. Услаждал его слух игрой на разных инструментах, да пел…
– То-то рожа у тебя гладкая… – произнес кто-то с усмешкой.
– Цыть! И что дальше?
– Так помре батюшка намедни, а его сыну я сразу не угодил. Да еще с молодой женой он приехал в поместье, ну и сами понимаете… взревновал меня мой братец…
– Так уж и без причины?
– Как есть без причины! Вот те крест! – перекрестился Андрей. – Ну не считать же за таковую то, что его жене моя игра и пение по нраву пришлось?
– Сначала пение, а потом и… – прозвучало предположение глумливым тоном.
– Цыть! Ты продолжай…
– По трезвому-то еще ничего, только зыркает зло, да гадости говорит – на конюшне все обещал запороть, еще ударить норовит, а как напьется, так просто спасу от него нет, драться лезет.
– И часто порол?
– Ни разу. Один раз дворовые уже схватили и повели, а хозяйка скандал устроила. Оно вроде, как и спина, да как петь при этом и играть? А она музыку очень любит, сама часто на клавесине играет… с собой этот инструмент из столицы привезла.
– Понятно…
– Уж не знаю в чем там дело… может по мужской части что не так… по крайней мере я не понимаю, как при такой молодой и красивой жене столько пить, вместо того, чтобы… наследников делать…
– Гы-гы-гы, – глухо засмеялись окружающие.
– А тут недавно напился до совсем уж невменяемого состояния… я как раз новые любовные романсы что в столице нынче популярны стали спел, да за шпагу схватился и начал за мной по всему поместью гоняться. В общем понял я, что проткнет он меня своей пырялкой и подался в бега. Так он за мной самую настоящую загонную охоту устроил из ружья да пистолей по мне палил, и чтобы не быть подстреленным, пришлось в болота уходить. Чуть не сгинул там… как выбрался, меня местные мужики словили. Вот и сдали властям.
– Да уж…
Градов осторожно осмотрелся и понял, что его история недоверия не вызвала, как впрочем и особого сочувствия.
«Видать обычное дело, – подумал он, – ну или не выпадает за рамки возможного».
– Ну а вы тут по каким грехам сидите? Бунтовали, что всех скопом повязали?
– Нет за нами грехов… рекрутские мы…
– А не староват ты для рекрута, дядя? – удивился Градов. – Да и остальные тоже большей частью…
– Так меня и много кого еще при прежней императрице в рекруты определили, да только не попали мы в армию…
– Почему?
– Разобрали нас по своим имениям разные князья да сановники и в свои крепостные определили.
– Ого! Вот так просто взяли и забрали?!
– Может и не просто… может записали нас в помершие или сбежавшие… Обычное дело.
– Что именно обычное? – не понял Андрей. – То что рекрутские наборы разворовывали и армия без солдат оставалась или то, что по пути умирали и бежали.
Многие на это невесело усмехнулись и авторитет кивнул, подтверждая:
– И то, и другое, барчук. В лучшем случае до полков доходила половина из забранных в рекруты. Остальные кто в пути помирал, кто бежал, а кого продавали.
Градов только головой покачал в изумлении.
– А теперь что же? Вскрылась правда со злодеяниями сановников?
– Да… как Павел Петрович на престол взошел в прошлом годе, так повелел всех нас из тех, кого разворовали, вернуть в армию… Кто сам уже не способен, так вместо себя сынов выставили… – кивнул он в сторону кучки из дюжины молодых парней, что держались наособицу.
Градов же для себя вычленил, что сейчас на престоле один из самых неоднозначных императоров России – Павел Первый.
«Коего золотой табакеркой прихлопнут английские агенты влияния и просто наймиты, – подумал он. – Так… в прошлом годе на престол взошел… а случилось это… нет не помню… грохнут его в тысяча восемьсот первом…»
Андрей слышал в свое время мысль, что он, при всей своей взбалмошности и непоследовательности, мог быть стать одним из лучших правителей, но он даже мысли не допустил бежать и спасать императора, открывая ему глаза на предателей в ближайшем окружении вроде тех же Панина с Паленым, даже если удастся вырваться из своей передряги.
Кто он такой для императора? Да никто. Пыль. Его слова – пустой звук. На дыбу в Тайный приказ отправят и будут долго пытать.
Писать письма? Не дойдут даже до адресата. А если и дойдут, то опять же не поверит.
«Зачистить основных фигурантов самому? – мелькнула мысль. – Так это только отсрочит неизбежный конец – англичане через год-два найдут других исполнителей. Очень уж многим Павел ноги оттоптал, ведь он, вот ведь погань какая, дворянство служить заставляет! Да и вообще прижал высшее сословие, вон тех же ранее разворованных рекрутов вернуть заставил. Так что смерть императора неизбежна, не простят ему посягательств на свои свободы. Чтобы выжить он должен был собрать преданную лично ему команду, чья жизнь будет зависеть от жизни лидера и потеряют все с его смертью. Ну и вести себя надо все же чуть вменяемей и не клепать пачками совсем уж идиотские законы что даже регламентируют какую одежду носить или не носить…
– Ты я вижу сам с сыном. Да и не ты один такой.
– Верно подметил. Помимо того, что прежних рекрутов обратно в армию отправили, провели набор по новому рекрутскому набору. А мы ведь за эти годы семьями успели обзавестись да детьми… вот и выпало моему Емельке служить. Мне-то что… осталось пять лет отслужить, глядишь, даст Господь и минует меня чаша горькая если доведется на войне побывать, и вернусь к семье живым и здоровым, не успеют еще забыть, ибо повелел император зачислить нам года, что пребывали мы в холопах в счет службы, а вот сыну полный срок придется отслужить – двадцать пять лет…
Мужик тяжело вздохнул, а его сын – Емельян сидел понурив голову.
Андрей невольно присвистнул.
– В каземате-то чего сидите, раз рекруты?
– Чтобы не разбежались…
– Нет, я в том смысле, почему к месту несения службы не идете?
– Ждем подхода еще рекрутских наборов из других уездов… и потом уже нас всех вместе поведут куда предписано.
– Понятно… И давно сидите?
– Третий день…
Рекруты затянули протяжную песню из серии «этот стон у нас песней зовется», а Андрей вдруг подумал, что тот, кому он начнет впаривать свою легенду может хорошо знать Виноградовых и его история, шитая белыми нитками, с оглушающим треском разойдется по швам.
«И что тогда?» – забеспокоился он.
