«Желтая смерть» (СИ) - Романов Герман Иванович

То, что сотворил Николай Николаевич с конницей, было невероятно. Он не просто применил германскую схему, а творчески ее переработал. В войну 1904–1905 годов русская кавалерийская дивизия имела три драгунских и один казачий полк, в шесть эскадронов или сотен каждый. Японцы же имели в полках по три-четыре эскадрона, скорее ездящей пехоты, чем всадников. Плюс на дивизию имелись две 6-ти орудийных батареи конной артиллерии, какой у самураев вообще не имелось, как и самих дивизий — отдельная конница у них состояла из пары двух полковых бригад.

Выведя казаков за штат, великий князь отказался от всеобщей «драгунизации», которую провел покойный император Александр III. Бывшим гусарским и уланским полкам вернули исторические названия. Впрочем, разделив сразу на две половины по три эскадрона, каждая из которых стала полком — самых лихих назначили по легкой кавалерии, остальные эскадроны так и остались драгунскими с прежними наименованиями.

В каждой дивизии регулярной кавалерии получились три бригады по два полка — в каждом три действующих эскадрона с конно-пулеметной командой с семью «мадсенами», плюс четвертый эскадрон, развертываемый по мобилизации. Первые две бригады драгунские, для действий в конном и в пешем бою, личный состав умел великолепно окапываться, а стрелял еще лучше. А вот 3-я бригада предназначалась именно для рейдов и борьбы с вражеской кавалерией, там были собраны лучшие из лучших всадников. Да и своеобразное отличие имели — пики, самое пригодное для конного «шока» оружие. Каждая бригада усиливалась отдельным конно-пулеметным эскадроном, все восемь «максимов» перевозились на «тачанках» армейского образца — легких рессорных повозках, которые в реальной истории появились во время гражданской войны у «батьки» Махно. Придавалась также конно-артиллерийская батарея из четырех «коротких» 76 мм пушек, более легких и маневренных, чем обычные трехдюймовки. А для диверсий и разрушений вражеской инфраструктуры имелся конно-саперный эскадрон, с достаточным количеством взрывчатки, запалов и огнепроводного шнура

В распоряжении командира дивизии находилась «опора» из двух егерских батальонов, в четыре роты при 12 станковых пулеметов каждый. И отдельный конный артиллерийский дивизион из дюжины тех же «коротких» пушек. Именно на эту легкую пехоту, куда отбирали самых выносливых и здоровых парней, выпадали самые серьезные задачи — им надлежало захватывать железнодорожные станции и города со складами, сбивать вражескую пехоту с позиций, или, наоборот, прикрывать свою конницу, давая необходимую передышку лошадям.

И полный набор вспомогательных служб, от обозов и лазаретов, весьма больших, ведь действия должны вестись в тылу противника. И с жандармским эскадроном — без них теперь не было ни одного соединения.

Мощный ударный кулак, в почти девять тысяч офицеров и солдат, с многочисленной артиллерией и обилием пулеметов, с двойным запасом боеприпасов. В своем роде «моторизованная» пехота, что может совершить за сутки вдвое больший переход, чем обычная инфантерия. Но главное в том, что такие кавалерийские дивизии, да к тому же сведенные по три в корпуса, способны долгое время действовать самостоятельно без всякой поддержки, имелся бы только маневр для конницы.

Орда Чингисхана на новый манер, с высокой мобильностью по нынешним временам. Да все армии Европы не могли создать подобное, откуда взять столько коней. А лошадей в России хватало — по их поголовью страна первое место в мире занимает…

Погоны обер-офицеров в русской армии. Прапорщик (только в военное время), подпоручик, поручик, штабс-капитан и капитан. Последние четыре чина у казаков — хорунжий, сотник, подъесаул и есаул.

Глава 11

— Это война, я ее просто чувствую, Петр Николаевич, хотя она еще не объявлена. И тебе надлежит со своей дивизией вступить первыми на германскую землю. Силезия перед нами, Варта позади — как говорили в старину — путь чист, теперь дело за саблей!

Генерал-лейтенант Каледин с гордостью смотрел на проходившие в клубах пыли длинные сотенные колонны 3-й Донской казачьей дивизии. Чубатые донцы выпрямлялись в седлах, видя своих войсковых генералов, которых знали в лицо и поименно. Так они и были уроженцами тех же станиц — сам Алексей Максимович родился на хуторе Каледин, откуда пошла его фамилия, командир 8-й Донской бригады, сотни которой шли сейчас маршем перед ними, полковник Гусельщиков из Гундоровской станицы. А командир дивизии генерал-майор Краснов, хотя и появился на свет в Петербурге, но корни его старинного казачьего рода из станицы Букановской, что на Хопре. Только полковник Мамантов, командир 7-й бригады не из казаков по своему происхождению, но служит уже с донцами 15 лет, Хотя с японцами воевал, командуя сотней забайкальских казаков. Константин Константинович пользуется заслуженным уважением у станичников, и таким, что уже приписан к станичному обществу Усть-Хоперской.

Представление на чин генерал-майора давно отправлено в Петербург, вот только там до сих пор решения не принято. Но теперь точно подписано государем будет — Мамантов огнем и мечом пройдет по германским городкам, чтобы знали бюргеры тяжелую казачью длань. И судя по ухмылкам на лицах проезжавших мимо казаков, те уже были мысленно на той стороне границы, в богатых селениях, где смогут захватить изрядную добычу на радость в родных куренях.

Но тут ничего не поделаешь, вековые ухватки, ибо всем известно, что солдат воюет за славу, а казак за добычу!

— Что война начнется со дня на день, все мои казаки прекрасно понимают, Алексей Максимович, вон как они в седлах ерзают, будто сапожными гвоздями кожу подбили, — усмехнулся Краснов, оглядывая всадников пристальным взором, пытаясь найти непорядок. Зато те, заметив требовательный взгляд командира дивизии, тут же подтягивались в седлах, стараясь выглядеть молодцевато, как казаку и положено.

— Офицеров мало у меня, Алексей Максимович, — хмурясь, произнес Краснов — по казачьей традиции они общались на «ты», несмотря на разницу в должностях и чинах. — Едва по два на сотню, но чаще один, если три звездочки на погоне имеет. Зауряд-хорунжих почти нет, подхорунжих мало, их субалтернами на полусотни ставим.

— Тут ничего не поделаешь, если число конных полков вдвое увеличилось, и в регулярных дивизиях, а у нас так особенно — шутка ли, вместо двух шесть кадровых дивизий выставить, да еще три льготных. Так что всех, кто по армейской кавалерии проходил, из полков по приказу вывели, впредь мы только на исключительно казаков рассчитывать можем, а они у нас храбрецы изрядные, в чины быстро выйдут,

Каледин внимательно посмотрел на проходящую мимо него полусотню, впереди которой ехал усатый зауряд-хорунжий, в офицерских серебряных погонах с одинокой звездочкой под нашитым поверху галуном вахмистра, на груди серебрились крест и две георгиевские медали. Они, как и зауряд-прапорщики, прошедшие войну с японцами, имели право на ношение офицерского обмундирования, с кокардами на фуражках и темляками на шашках. И пользовались соответствующими привилегиями, хотя формально офицерами не являлись, однако находились на их положении.

— Вон, зауряд-хорунжий сотню ведет, усища как у Ренненкампфа, грудь в наградах. Так что после первых боев подавайте представление на прапорщика, а там, глядишь, и в сотники выйдет, а то и в есаулы. Вид лихой — природный казак, бравый…

Краснов при этих словах хмыкнул, но кивнул головой, негромко заговорил, с ехидной усмешкой:

— Уникальный казак, да, теперь уже полноправный станичник. Семен сын Михайлов Буденный. Уроженец хутора Козюрин, из иногородних. В девятисотом году в станице Платовской показал военному министру генералу Куропаткину отличную джигитовку и рубку лозы, за что получил из его рук рубль в награду. А в войну с японцами сразу был направлен в Маньчжурию в 26-й Донской полк, на пополнение.

— Вон оно как, — задумчиво протянул Каледин, теперь пристально всматриваясь в Буденного. Это каким же надо быть лихим наездником и рубакой, чтобы сами казаки выставили его в показательном выступлении. Настоящий уникум — действительно казак. Одновременно с мыслями, Алексей Максимович продолжал слушать рассказ Краснова, который знал своих подчиненных чуть ли не поименно. Но так на то он и писатель, прозой балуется, к тому же путешественник — у абиссинского негуса в войсках служил, советником у эфиопского императора.