Дмитрий Светлов - Закон меча
Ну да, в этом времени используют совсем другую тактику: морской бой начинают лучники и арбалетчики, затем сходятся на абордаж, после чего происходит решающая схватка. Корабли собираются в единую плотную группу и образуют маленький плавучий островок. Это позволяет объединить силы в рукопашном бою и облегчает руководство сражением. Норманн улыбнулся, похлопал по каронаде и подмигнул Речану, тот в ответ показал большой палец. Они уже победили! Пока старшина корабельной сотни выводил карфи на ударную позицию, лучники успели сделать с десяток выстрелов, впрочем, и от противника прилетели стрелы. Вот и последний маневр.
– Так хорошо? Или еще подвернуть? – спросил Речан.
– Отлично! – ответил Норманн. – После выстрела подверни ближе, я добавлю с фальконета.
Резкий хлопок каронады закончился злобным воем и стонами раненых. Тем не менее противник не испугался, по щитам пробежала глухая дробь прилетевших стрел. Норманн перешел к стандерсу, проверил легкость поворота фальконета на шарнире и присел за щит. Шведские лучники продолжили интенсивный обстрел, иногда в дерево звонко вонзался арбалетный дротик. Спешат господа, лупят на скорострельность без тщательного прицеливания, значит, боятся. Посмотрел на корабелов, которые продолжали спокойно работать с парусом, не обращая внимания на пролетающие стрелы. Очередной дротик срикошетил от окованной кромки щита и упал под ноги.
– Ха! – воскликнул Норманн. – А не запустить ли производство арбалетов?
– Сейчас лучшими считаются арбалеты византийской или генуэзской работы, – отозвался Речан.
– Мы китайские начнем делать!
Привычно сославшись на источник знаний о диковинных механизмах, Норманн неожиданно для себя вспомнил книгу об арбалетах. Среди разнообразных вариантов этого древнего оружия он с удивлением прочитал о скорострельном экземпляре из Китая. Более того, там был настоящий магазин для дротиков, который позволял сделать десять выстрелов в минуту! Карфи наконец завершил начатый разворот, пора. Норманн поджег запал и прильнул к прикладу фальконета, выстрел раздался на третьей секунде. Быстро сменил оружие, второй выстрел заметно проредил шведов. Он успел пальнуть три раза до того момента, когда Речан неожиданно заложил руль, и кораблик начал круто уходить в сторону.
– Ты чего? – возмутился Норманн. – Я быстро перезаряжу!
– Мешаем! – откликнулся старшина корабелов. – Вишь свои на подходе, без нас доведут дело до конца.
Норманн осторожно выглянул из-за укрытия: со стороны давешней стоянки на шведов набегали остальные кораблики его небольшого флота. Что же, можно поздравить с успехом и хорошей добычей – на сбившейся в один остров торговой флотилии осталось не более двух дюжин защитников.
– Возвращаемся! – крикнул Норманн и махнул рукой в сторону острова.
Речан утвердительно кивнул и подправил курс, а корабелы принялись чистить каронаду и фальконеты. Можно сказать, что прошел не просто скоротечный бой, бой был образцово-показательным. Теперь не придется доказывать преимущество огнестрельного оружия, сегодняшняя победа послужит наилучшим аргументом в споре.
Войны без потерь не бывает. Норманн сидел рядом с Нилом, который поймал сильный удар в грудь. Вражеский топор разрубил парню кольчугу, поддоспешник, сделанный по типу ватника, только с набивкой из пакли, и сломал ребра.
– Не кручинься, Андрей Федорович! – со вздохом повторил Речан. – Жить будет.
– Как же так? Почему он не прикрылся щитом?
– Пошел на двоих, – объяснил Лунд, – те его и уделали, один обманно замахнулся булавой, а второй ударил топором.
– Строй, строй и еще раз строй! Только так можно бить врага и выходить из сражения с малым уроном! – выкрикнул Норманн.
– Да какие у нас потери! – возразил Речан. – Всего-то двое убитых да пятеро раненых.
– Когда будем готовы, сразу пойдем к Худигсхольму, я останусь с добычей у мурманов, а вы с ранеными возвратитесь домой.
– У нас нет дома! – резко ответил Лунд.
– Ты прав, извини, я все время забываю, сейчас напишу письмо, на зиму встанешь в Кореле, а по весне…
Новая идея заставила Андрея взяться за арифметические расчеты. В свое время он ездил на Петровский канал старой Мариинской системы. Надо сказать, красивейшие места, на зависть пейзажисту Шишкину. Простенький расклад, который он сделал на семикилометровый канал шириной в десять метров, обнадеживал – судя по всему, возведение сего инженерного сооружения можно было осилить за три летних сезона. Это при условии, если задействовать сотню рабочих. А если вариант рабского труда заменить на артельный договор с оплатой за кубометр грунта?
– Как ты смотришь на то, чтобы заняться строительством крепости? – спросил Норманн. – Станешь воеводой.
– Где? – внешне вроде бы спокойно отреагировал Лунд.
– Верхний мост, волок на Итиль нуждается в надзоре. В тех краях бесермяне с черемисами разбойничают.
– Спасибо, конунг!
– Тебе домашняя утварь понадобится и жены, – понимающе подмигнул Норманн. – По весне часть людей отправишь в набег.
– Житейское дело, – хохотнул Лунд, – остальным что делать?
– Пойдете с Софьей Андреевной место под крепость искать.
– Зачем? Где можно строить, где нельзя, земля сама подскажет.
– Не в этом дело. На месте волока построишь канал, для этого и нужна Софья Андреевна.
– А люди? Воинов не заставишь землю копать.
– То твоя забота, сколько людей привезешь – все твои, я свою долю брать не буду.
– В таком случае мои парни и тысячу соберут! – засмеялся Лунд.
– Поставь две деревни с церквями, и получишь баронский меч! – расщедрился Андрей на очередное обещание.
– Церкви обязательно?
– Это непременное условие, иначе не признают твоего баронства.
Здесь Норманн приврал, церковь ему нужна была как место для обучения молодого поколения. На Руси уже действовала трехлетняя, вернее, трехзимняя система образования. В Европе существовала только латинская письменность, естественно, подразумевавшая умение писать на латыни. Подобный подход изначально делал грамотность уделом избранных, хорошо знающих язык церкви. На Руси все население владело грамотой и знало арифметику. Лунд низко поклонился и побежал с радостной вестью к своим товарищам. Отряд беглецов, не имеющих родины, превращался в группу полноправных людей со своими землей и рабами.
К острову Худигсхольм подошли только на третий день. К удивлению Норманна, трофейные карфи получили слишком много повреждений. Ожидаемой заменой сбитых или поврежденных мачт не обошлось, нужно было латать насквозь пробитые борта. Занимаясь ремонтом, воины уважительно поглядывали на смешные мортирки и фальконеты. Иногда собирались толпой возле особенно впечатляющих проломов или застрявшей в толстом дереве гальки. Норманн решил по возможности проверить эффективность каменного ядра, для чего набрал подходящие по размеру булыжники. Примостившись возле кромки воды, он усердно крутил камни, то и дело проверяя размер. Долгое время ничего не получалось, гранит упорно не желал принимать форму шара. Положение исправилось после минутного мастер-класса, который провел Речан.
– Ты камень не души и не дави на него, крутани волчком, затем в водичке обмой и снова крутани.
Как ни странно, этот прием сразу дал отличный результат. В залив у острова Худигсхольм пришли с запасом матовых десятикилограммовых шаров.
– Заждались мы тебя, конунг! – почтительно поклонившись, заговорил Геланд. – А ты пришел со знатными трофеями!
– Подходы к руднику искали, вот и задержались, а эти, – Норманн указал на захваченные карфи, – сами напросились.
– Сами! Скажешь тоже! – засмеялся Геланд. – Судя по количеству кораблей, врагов было вчетверо больше!
– Долго ли умеючи подровнять да укоротить! – язвительно заметил Лунд.
– Речан! – не обращая внимания на разговоры, крикнул Норманн. – Принимайся за сортировку кораблей и груза, завтра утром уходим!
– Куда на этот раз? – поинтересовался Геланд.
– Мы с тобой пойдем на Готланд, сможешь уговорить тамошних викингов?
– На выгодный набег никого уговаривать не надо. А если хочешь просто навредить, тогда за серебро найми парней с Рюгена, – резонно заметил Геланд.
– Я хочу увести корабли из Висбю.
– Не получится, до тебя многие пытались, да мало кто живым выбрался.
– У викингов лошади есть?
– Лошади? – Геланд удивленно посмотрел на князя. – Мы верховой езде не обучены.
– Да нет, я не планирую кавалерийского наскока на стены, – отмахнулся Андрей, – нам не обойтись без тягловых лошадок.
– По острову пастухи кочуют, лошадей у них возьмем.
– На острове кочевники? Откуда они взялись?
– Испокон веков здесь жили. Северяне кочуют со своими овцами, южане занимаются земледелием.
– Это что, на острове живут не свеи?
