Александр Мазин - Вождь викингов
Тут вышло похуже. Несмотря на плотный огонь (тупыми стрелами, разумеется), трое из пятерых добежали до стрелков и учинили «резню». А в реальном бою добежали бы четверо, потому что стрела в ляжку вряд ли остановила бы Стюрмира.
После двух дней «встречных» боев результат сдвинулся в лучшую для стрелков сторону. Теперь добегали максимум двое, а чаще – один Свартхёвди, который даже вне «режима берсерка» обладал фантастической реакцией и сбивал практически все стрелы. Само собой, если лучшие стрелки, Дикон, Уилл и Юсуф, сосредотачивались на Медвежонке, то успевали его «стреножить», но тогда потери среди остальных нападающих оказывались минимальными. А если прорывались трое, то для моей «стрелковой дюжины» наступали скверные времена. В ближнем бою нормально работали только Юсуф и Скиди, остальные были просто мясом для рубки.
Я уж и так и эдак пытался научить молодежь действовать совместно, но тщетно. Все они имели отличный потенциал. Почти все умели работать с копьем на уровне «взять кабана» (дело непростое, по собственному опыту знаю), прилично метали топоры и даже неплохо держали строй. В спокойном состоянии. Если их чередовать матерыми бойцами. Тем не менее перемахнувший через условный «борт» Стюрмир среди моих недорослей чувствовал себя как лис в курятнике. А ведь парни не боялись, потому что знали, что их не убьют: отделаются синяками. В реальном бою будет только хуже.
Я злился. Не при обучающихся, разумеется. Изливал свое недовольство на Медвежонка. А тот меня успокаивал традиционным: вспомни Скиди. Тоже ведь ни хрена не умел, а сейчас – полноценный дренг.
Вот только Скиди на начальном этапе обучения впахивал как заводной, а половина молодых, на мой взгляд, откровенно ленились. Типа, мы и так здоровые. Торопиться некуда. Научимся. Пришлось мне даже выбрать «мальчика для показательной порки» – Каппи Обжору. Этот сынок богатея-коннозаводчика, мало того что сам норовил выполнить урок даже не вспотев, так еще и над Младшим, который честно впахивал, мерзко потешался. Наверное, по привычке. Хавур воспитывался у них в семье, и по-моему, на правах бедного родственника. Я бы их «стравил», но это не дало бы результата, потому что уровень владения оружием у молодых был примерно одинаковый, а Хавур к тому же относился к Каппи с изрядным почтением. Так у них сложилось. Тоже понятно: Каппи – явный лидер, предприимчивый, быстро соображающий, язвительный, а Хавур из тех, кто делает, что скажут. Причем делает честно и старательно. Будь Каппи – правильного мировоззрения, я бы эту связь ломать не стал. Но мировоззрение у него было… Как у балованого сыночка олигарха. Так что будем вычищать его из альфа-самцов. Не хочу я видеть лидером Каппи. Не нравится он мне в качестве лидера. И в игре, которая называется «игнорируем бывшего пастуха-словенина», он – заводила. На хрена мне лидер, который отсекает перспективного члена команды только по национальному признаку. Не по-нашему это, не по-викингски.
Короче, я придумал план по психологической коррекции. И попутно – замены неформального лидера формальным. И откладывать его реализацию не стал. Как только увидел, что программа «залп» работает более-менее терпимо, объявил обучаемым, что настала пора экзаменов. Я даю им день отдыха для накопления сил, а потом – военно-спортивные состязания. Открытые.
Глава пятая,
в которой герой планирует будущее и наслаждается семейными ценностями
Отдых у молодежи был условный. Я отправил их на лесозаготовки. Дело в том, что мой новоприобретенный раб Пэррик пришел в рабочее состояние. Качественная кормежка и медицинская помощь отца Бернара сотворили маленькое чудо. Непоследнюю роль играло и то, что отец Бернар оказался не просто его соотечественником, а еще и священнослужителем. То есть мой будущий зодчий обрел вожделенную возможность получить отпущение грехов. На мой взгляд, грехов у него было куда меньше, чем, например, у меня, но после соответствующего ритуала душевное состояние моего трэля тоже заметно улучшилось. Надо полагать, он понял, что и в плену у кровожадных язычников тоже можно жить.
Как только он чуток оклемался, я поставил ему задачу: хочу двухэтажный отапливаемый дом. Деревянный, но на каменном фундаменте.
Пэррик первым делом уточнил: какой уровень защищенности должен быть. К примеру, делать ли вход с первого этажа или сразу со второго?
Я уточнил: возможность правильного штурма моего жилища мы отметаем. Но от лихих людей защита должна быть. Опять же надо учесть, что вокруг должен быть крепкий забор, а внутри – всякие полезные помещения, вроде конюшни, амбара и прочего. Свой старый дом я намеревался отдать под казарму. Местная братва любит традиции, вот пусть и живут традиционно: в чаду и полутьме.
Затем мы занялись выбором места для будущего строительства. То, самое красивое, на холме, которое выбрал я, Пэрриком было решительно забраковано.
Раз уж я в первую голову ставлю комфорт, а уж потом – безопасность, то строить надо там, где до него не доберутся злющие зимние ветра, от которых так натерпелся бедный трэль в прошлую зиму. Что ж, он – мастер. Ему и карты в руки.
Я сконтактировал зодчего с Хавчиком и повелел последнему обеспечить строительство всем необходимым: материалами, рабочими руками… И не скаредничать, потому что барин желает всё самое лучшее.
Практичный раб тут же решил сэкономить. Мол, древесину для строительства можно заготовить прямо сейчас. Вон у меня сколько квалифицированных лесорубов, пользы от которых никакой. Только жрут в три горла да день напролет железяками машут.
А что? Осмысленное предложение.
Вот так свободный день у моих недорослей плавно перетек в лесозаготовительные работы. Причем годная часть древесины предназначалась на стройку, а та, что поплоше, – на оборудование спортплощадки.
Надо будет попозже еще и тренировку с камнями устроить. Дому фундамент нужен.
– Что это ты задумал? – поинтересовалась Гудрун, узнав о готовящемся строительстве.
Что ж, она имеет право знать. Будущая жена, как-никак.
Я усадил ее рядышком, поцеловал в ушко, начертал на земле план будущего дома и попытался объяснить, как он будет выглядеть.
Не поняла.
Тогда я сложил конструкцию из щепочек.
Опять не поняла. Пространственного мышления у нее не было (откуда?), и двухэтажных строений она в жизни не видела, поскольку нигде, кроме Сёлунда, не бывала.
Так что я объяснять перестал и увел свою невестушку в заветный домик на берегу и поступил с ней «традиционно». Нет, всё-таки превосходные обычаи у викингов. В других культурах пришлось бы до самой свадьбы отказаться от возможности приласкать любимую.
Кстати, о свадьбе. Пока мои бойцы рубили лес (в этом деле они разбираются куда лучше меня), мы скатались к матушке Рунгерд.
Пока мама с дочкой обсуждали дела грядущего осенью бракосочетания, я тетешкался с сыном. С моим сыном.
Так вышло, что первой моей любимой на славном острове Сёлунд стала не моя невеста Гудрун, а ее замечательная во всех отношениях матушка: красавица-колдунья с королевскими манерами и огненным темпераментом. От этой самой огненной страсти и появился на свет маленький Хельгу. То есть для всех, кроме нас с Рунгерд, его папой числился некий неопределенный бог (для мистичных скандинавов – нормальная ситуация), но вскорости, а точнее, сразу после нашей свадьбы, я намеревался усыновить малыша по всем местным законам, что юридически производило Хельгу в мои прямые наследники.
Впрочем, жить он всё равно останется с матерью. И это правильно. На фига младенцу страшный волосатый папа? Хотя насчет «страшный» это я загнул. Ни фига этот карапузик не боялся. Ни меня, ни собак, ни вырезанных из дерева страшных дядек – домашних богов.
Сын – это здорово! Вырастет – будет со мной в вики ходить. И Вихорёк, который к тому времени станет могучим воином, будет его опекать. На правах старшего названого брата. Ну да к этому времени мы с Гудрун ему еще братьев заделаем. И сестричек парочку.
* * *– Не знаю, зачем я так поступила, мама, – с искренним огорчением проговорила Гудрун. – Ульф спрашивал меня… Я не знала, что ответить. Брат сказал: Гримар едва не убил его… А Ульф не стал его убивать. Тоже не понимаю – почему.
Нож в ее руках мелькал, как стрекозиное крылышко. Отделенные от костей рыбные ломти аккуратными горками выстраивались на разделочной доске. Горок было много. Накормить несколько десятков человек – непростое дело. Хотя для Гудрун – дело привычное. Ей нравилось готовить. Такой у нее дар. И еда получалась не хуже, чем пиво.
– Это дела мужчин, – сказала Рунгерд.
– Может, и так. – Гудрун подхватила следующую рыбину, живую, зевающую жабрами. Взмах ножа – и отсеченная голова плюхнулась в деревянную кадушку с объедками. Еще один взмах – туда же отправились потроха. – Но я бы убила любого, кто попробовал бы отнять у меня Ульфа. – Еще один промельк ножа – и две пяди рыбьей плоти разошлись, обнажив позвоночник.
