Сирийский рубеж 4 (СИ) - Дорин Михаил

Сирийский рубеж 4

Глава 1

По позвоночнику пробежал лёгкий холод, но это был не страх. Это было то самое чувство, когда предельно ясно понимаешь — вот твоя цель, вот твоя задача. Ошибки быть не должно. Либо ты, либо они. А в голове промелькнула мысль: ' — И почему вечно так мало времени⁈'.

Небо над Пальмирой окутывал чёрным дым. Впереди на небольшой площади города среди жилых домов, развернулся весьма опасный «зверь», которого я сейчас ненавидел сильнее всего — зенитно‑ракетный комплекс «Квадрат».

Его ракеты, как клыки хищника, уже поднялись к небу. Ощущение, что прямо сейчас одна из них сорвётся и устремиться к цели. И уйти одному из бомбардировщиков уже не получится. А там и ещё один пуск.

В очередной раз счёт шёл на секунды.

— 110-й, отмена задания. Уходите. С земли работает «Квадрат», — информировал в эфир ПАНовец.

Но таким махинам, как Ту-22 не так-то и просто сманеврировать. У них ещё и высота большая. Как раз «хорошо» для пуска ракет.

— 17-й, к городу не подходи. Маневрируй у самой земли, — дал я команду Кневичу, который уже начал пристраиваться ко мне.

— По… Вправо, вправо! По тебе работают! — услышал я громкий голос ведомого в эфире.

Резко отвернул вправо, доверяя своему боевому товарищу. Силуэт на авиагоризонте начал заваливаться в сторону разворота, а сам Ми-28 практически лёг на бок. Где-то в районе хвостовой балки прозвучал глухой удар.

Вертолёт повело, но управление не потеряно.

В наушниках заработал сигнал опасной высоты. Ручку управления тяну на себя, чтобы уйти от столкновения с древней колонной.

— Тяни, командир! — тяжело говорит Кеша.

Рычаг шаг-газ вытягиваю вверх, чтобы дать мощности несущему винту. Верхняя часть колонны всё ближе, а вертолёт всё тяжелее. Нос задран, перед глазами голубое небо… Совсем немного до столкновения, но вертолёт успевает набрать высоту и перелететь препятствие.

Тащить за собой ведомого нельзя. Рядом с «Квадратом» однозначно плотная ПВО. Надо быстрее прицеливаться и пускать ракету.

— Саныч, быстрее. У нас секунды.

Ручку управления отклонил от себя, разгоняя вертолёт до скорости… да до какой получится!

Логичнее было бы ударить по 1С191 — самоходной установке разведки и наведения, входящей в комплекс «Квадрат». Но её не видно, а действовать надо.

В этот момент земля ожила вся разом.

— «Асошки», «асошки»! — продолжал подсказывать авианаводчик.

В это время и экипажи Ту-22 пытались уйти от удара, нервно переговариваясь в эфире.

— 117-й, уходим. Меня облучают с земли.

— Да меня тоже. В развороте уже. Тяжело идёт.

Кеша как мог, накладывал быстрее прицельную марку. В этот момент ещё одна очередь с земли.

— Вижу «Шилку». Атака! — прозвучал доклад Кневича.

Крупнокалиберные снаряды зенитной самоходной установки прошли вверх, словно рой ос, красно‑оранжевыми цепочками режа дым. Пару секунд спустя её поглотил огромный огненный шар.

С нескольких десятков точек продолжали бить боевики по мне, забивая воздух огнём. Ещё одна очередь прошла перед кабиной, осколки хлестнули в броню, и машину качнуло к земле.

— Кеша, быстрее, — торопил я Петрова, выдерживая вертолёт на боевом курсе.

Сквозь гарь, слепящий свет сирийского солнца и застывшие по горизонту холмы я продолжал смотреть вперёд.

В данный момент попасть в комплекс было очень сложно. Боевики его скрыли весьма хорошо. Да ещё и среди жилых домов. Тело чувствовало каждый оборот винта, а в висках ощущалось тяжёлое биение собственного сердца. Как будто весь мир сжался до кабины Ми‑28. И перед глазами ничего, кроме индикатора лобового стекла.

— Кеша, наводись, — сказал я по внутренней связи.

Иннокентий продолжал передвигать прицельную марку по индикатору. Главное, чтобы нам хватило этих секунд до момента пуска ракеты. Время реакции у комплекса «Квадрат» чуть больше 20 секунд, и несколько из них уже прошли.

— Сейчас-сейчас. Ровно пилотируй, — приговаривал Кеша.

Но как тут удержать вертолёт ровно, когда весь шквал огня с земли обрушился на тебя.

— Маневрируй, 302-й! — произнёс в эфир авианаводчик, который перекрикивал посторонние шумы.

Я начал тянуть ручку, уходя вниз, но удерживая в обзоре пусковую установку. Пролетел вдоль линий стен первой линии домов.

Ощущение, будто горячий воздух бьёт в стекло. Над головой проносятся снаряды зенитки. Осколки взрывов с земли колотят по корпусу. И отдают вибрацией с каждым ударом.

— Бррр! — прозвучал чей-то голос в ушах.

Я увидел, как в районе пусковой установки блеснуло пламя. Вверх взмыла ракета ПЗРК и устремилась в нашу сторону, приближаясь справа.

То самое чувство, когда ты видишь, что смерть пошла навстречу с тобой и… тут же ушла в сторону. Будто ракета потеряла цель, уйдя вверх. В воздухе остался серый спутный след, который так и висел перед глазами.

— Быстрее-быстрее, — приговаривал я, ожидая пуск ракеты от Кеши.

— Рррр, — вновь услышал я рычание в эфир.

В это время прицельная марка уже почти совместилась с целью. Счётчик дальности добрался до значения в 3 километра. С каждым мгновением всё меньше времени остаётся до пуска ракет по нашим Ту-22.

— Байкал. Нас облучают! Сирена не снялась, — услышал я в наушниках чужой голос, в котором ощущались нотки волнения.

Прицел на индикаторе лобового стекла пляшет. Палец уже на гашетке ПУСК. Если Кеша не прицелится, придётся пускать ракету как получиться. Наудачу.

— Кеша, время… — произнёс я.

В наушниках запищало, оповещая, что ракета готова к пуску по цели. Сигнал ПР на индикаторе лобового стекла так и продолжал гореть.

— Рррр, — продолжал кто-то рычать.

Впереди строение, которое перелетаем. В кабине уже чересчур жарко. Ручка управления будто бы прилипла к ладони, хоть и надеты перчатки. На скуле чувствую, как стекает противная капля пота, нервирующая каждую клетку организма.

И вновь новая встречная пулемётная очередь по воздуху. Трассеры идут прямо по носу, мимо кабины с визгом.

— Рррр! — вновь рычание, но я не могу разобрать, что это за слова.

И тут ракета с глухим звуком вырвалась из направляющей, отбросив сизый дым. Яркая вспышка впереди. «Атака» сделала пару витков, чтобы встать на курс, и устремилась к цели. Я замираю: на несколько секунд всё замедляется. Снизу летят десятки снарядов, а там, на земле пусковая установка «Квадрат». Вот-вот выпустит ракету по целям в воздухе.

Траектория ракеты уже ушла в город. На счётчике остались две секунды… одна.

Взрыв.

Через секунду «Квадрат» накрывает пламя. Машина противника ломается, загибается, как железная кукла.

Одна из ракет успевает подняться всего на несколько метров. Кажется, что опоздали. Как такое возможно⁈

И тут она совсем немного уходит в сторону и врезается в один из каменистых холмов вокруг города.

— Есть, — выдыхаю я, но ещё не всё.

Огненный цветок вырастает посреди площади. Пыль и камни, куски металла рвутся в небо.

— Цель поражена. Поражена, — выдыхает авианаводчик, но для нас с Кешей ничего ещё не закончено.

Вновь очередь из крупнокалиберного пулемёта совсем рядом прошла с фюзеляжем. Ручку управления резко отклонил влево, уводя вертолёт в сторону. Тут же «вытягиваю» вертолёт на боевой разворот, проносясь над крышами домов.

С каждой из них нас атакуют. Фюзеляж ловит отдельные патроны и снаряды, но вертолёт всё терпит. Снизу всё ещё бьют десятки стволов. Пули цокают по броне.

Оранжевый столб огня в нескольких сотнях метрах возникает из ниоткуда. Вертолёт трясётся, слушаясь отклонения органов управления, а небо заполнили вспышки тепловых ловушек.

Вновь взрыв совсем рядом с вертолётом. Да такой силы, будто по фюзеляжу ударили молотом.

Сквозь дым вижу горящий остов «Квадрата». На его фоне чернеют развалины древней Пальмиры. Там, где веками стояли колонны, теперь клубится огонь и пепел. Большая часть архитектуры сохранена, но боевики ещё продолжают сопротивляться.