Александр Золотько - 1941. Время кровавых псов
Обзор книги Александр Золотько - 1941. Время кровавых псов
Александр Золотько
1941. Время кровавых псов
Моему сыну Всеволоду
Meinetwegen! Einer muss der Bluthund werden, ich scheue die Verantwortung nicht.
Gustav NoskeПожалуй, кто-то же должен быть кровавой собакой. Я не стыжусь ответственности.
Густав НоскеГлава 1
31 июля 1941 года, 00 часов 30 минут.
Западный фронт
— Товарищ военинженер первого ранга! — Лейтенант охраны тронул Егорова за плечо. — Товарищ…
— Что?! — Егоров резко обернулся к лейтенанту, и тот отшатнулся, рассмотрев выражение лица военинженера. — Ты не видишь, что я…
— Вижу. Извините, но на КПП капитан требует встречи с вами…
— Объясни капитану, что…
— Я объяснял. — Лейтенант виновато переступил с ноги на ногу. — Но он предъявил документы… Там особые полномочия… Требует, не кричит, но сказал, что…
— Да куда же ты прешься! — закричал Егоров, бросаясь к грузовику, отъезжающему от склада. — Куда смотришь?
Военинженер запрыгнул на подножку и ладонью ударил по лобовому стеклу.
— Ты что, не видишь, что там бочки? Мозги просидел? А ты куда смотришь, сержант?
Старший машины начал оправдываться, бормотать, что темно, что без освещения, да еще и с выключенными фарами… но Егоров показал ему кулак, спрыгнул с подножки и бросился к следующему грузовику, подъезжающему под погрузку.
— Что там у нас с графиком? — спросил Егоров у военинженера второго ранга, стоявшего с бумагами в стороне. — Успеваем?
Мовсесян перевел луч фонарика с бумаг на лицо Егорова.
— Я тебе сейчас этот фонарь на голове побью, — пообещал Егоров, заслоняясь рукой.
— Извините, Артем Егорыч. — Мовсесян выключил фонарик. — Еще две машины и это хранилище мы вывезем. Остается третье и шестое. До рассвета — четыре часа, думаю, успеем.
— Ты уж постарайся. — Егоров снял фуражку и вытер бритую голову платком. — Жарко.
— Товарищ военинженер первого ранга…
Егоров обернулся к лейтенанту.
— Капитан говорил — вопрос государственной важности…
— Откуда капитан?
— Артиллерист. Имеет особые полномочия, и там всем предписывается содействовать…
— Ашот Гамлетович, — Егоров вздохнул и оглянулся на Мовсесяна: — Вы тут сами справитесь? Похоже, проще потратить на гостя несколько минут…
— Все в порядке, сейчас мы закончим здесь и перейдем к шестому. — Мовсесян включил фонарик и пошарил лучом по стене склада. — Я вот только начкара найду, скажу, пусть часового там снимает.
— Где капитан? — спросил Егоров лейтенанта.
— На КПП, где ж еще, — ответил лейтенант. — Я бы ни в жизнь не стал вас отвлекать, но бумаги…
— Бумаги, бумаги… — проговорил Егоров. — Куда же мы без бумаг… Если бы все бумаги, что я написал за время службы, мы сбросили на головы германцев, война бы уже закончилась…
«Кстати, о германцах», — подумал Егоров и посмотрел на небо. Звездное, чистое июльское небо. Погода обещает завтра… уже сегодня быть ясной. И это значило, что если машины не попадут на станцию до рассвета, то они могут вообще туда не попасть. И это было не просто плохо, это могло стать катастрофой.
Если бы можно было включить на территории складов свет! А так остается работать на ощупь. Одна машина протаранила постовую будку на выезде, вторая вломилась в проволочное ограждение, и пришлось менять четыре ската…
Егоров испытал сильное желание вернуться к хранилищам, наплевав на капитана с широкими полномочиями, но решил, что хуже не будет.
— Кто? — спросил Егоров, входя на КПП.
— Капитан Сличенко! — Капитан откозырял Егорову и протянул сложенный вчетверо лист бумаги.
Егоров взял со стола лампу «летучая мышь», поднял, чтобы рассмотреть лицо капитана, потом прочитал предписание, в котором говорилось, что капитан Сличенко имеет очень большие права, потребовал удостоверение личности.
Все вроде бы было в порядке.
— Я вас слушаю, — сказал Егоров, вернув документы.
— Если можно — не здесь, — капитан обвел взглядом комнатенку КПП. — Информация секретная.
Егоров вздохнул — получалось, что быстро отделаться от визитера не получится.
— Ладно, следуйте за мной. — Егоров двинулся к выходу и тут вспомнил вчерашнюю информацию особиста о немецких диверсантах.
— Лейтенант, пошлите с нами бойца, — приказал Егоров и подождал, стоя у КПП, пока к нему подбежал караульный. — Вы уж извините, товарищ капитан.
— За что? — удивился капитан Сличенко. — Позавчера меня чуть не подстрелил комендантский патруль. Им показалось, что у меня слишком новое обмундирование.
— А у вас новое обмундирование? — спросил Егоров.
— Им так показалось, — засмеялся Сличенко. — Но после того как мне пришлось полежать на земле, пока они проверяли мои документы, обмундирование перестало казаться новым.
— Осторожно, — предупредил Егоров, — тут у нас везде нарыты щели и окопы. Держитесь ближе к стене…
Из темноты вынырнул красноармеец, чуть не налетел на Егорова.
— Товарищ военинженер первого ранга, товарищ военинженер второго ранга просили уточнить, в каком порядке грузить?
— А передай товарищу военинженеру второго ранга, что все уже расписано. И все у него есть, пусть посмотрит в бумагах. — Егоров отодвинул бойца и взбежал на крыльцо канцелярии.
Дверь была распахнута, ни часового, ни дежурного не было — все были брошены на погрузку.
Приказав караульному оставаться снаружи, военинженер вошел.
Не зажигая света, Егоров пробрался в свой кабинет, на ощупь убедился, что окно закрыто светомаскировкой, и только после этого щелкнул выключателем настольной лампы.
— Присаживайтесь, товарищ капитан. — Егоров указал рукой на стул. — И, если возможно, давайте быстрее. Совершенно нет времени. Нам нужно за восемь часов сделать то, что в обычное время требовало неделю.
Капитан сел на стул, снял фуражку и положил ее на стол.
— Обычное время… — задумчиво протянул Егоров. — В обычное время я любого, кто попытался бы отдать распоряжение вывозить вооружение таким способом и в таких условиях, обвинил во вредительстве и послал бы ко всем чертям.
Егоров открыл ящик стола, достал пачку «Казбека», закурил, поискал глазами пепельницу, спохватился и махнул рукой. Завтра все это должно сгореть. Все должно сгореть.
— Курите. — Егоров подвинул пачку капитану.
— Нет, спасибо! — Сличенко достал из нагрудного кармана сложенный вчетверо лист бумаги и положил его на стол перед Егоровым.
— Еще одно предписание? Особо важное? — осведомился Егоров и стряхнул пепел с папиросы прямо на пол.
— Это перечень того, что мне нужно, — ответил капитан. — Там всего один пункт, но…
— Один пункт… — протянул Егоров. — Вы мне еще раз свои документы покажите, товарищ капитан.
— Что-то не так? — Сличенко достал свои документы и положил рядом с бумагой.
— Даже не знаю… — Егоров усмехнулся и демонстративно почесал в затылке. — На вид — вы кадровый военный… Но вы ведь должны знать, что существует определенный порядок… особенно в нашем случае… мы ведь, простите, не тушенку здесь храним.
— Я знаю, — сказал Сличенко. — Но обстоятельства…
— Обстоятельства… Обстоятельства, товарищ капитан, придуманы для оправданий… и не более того. — Егоров вздохнул, отодвинул документы и взял листок. — Люди все это придумали, чтобы…
Егоров развернул бумагу, прочитал. Кашлянул, будто что-то застряло у него в горле.
— Вы соображаете, что просите? — через секунду спросил он у капитана и загасил окурок прямо о крышку стола.
— Более-менее, — спокойно ответил капитан. — А что я еще мог у вас просить?
— Ну… — Егоров еще раз взглянул на бумагу. — Там, бензин, патронов, ту же самую тушенку, в конце концов. У меня здесь остается куча провизии между прочим.
— Тушенка мне не нужна, — сказал Сличенко.
— Я вижу, вижу… — Егоров осторожно положил бумагу на стол. — А мы ведь с вами знакомы…
— Павлоградский полигон, первого августа тридцать восьмого. — Сличенко еле заметно улыбнулся. — Я тогда был лейтенантом, сопровождал генерала…
— Да-да, я помню. И это, вы полагаете, дает вам право требовать…
— Просить. И не это дает мне право, а обстоятельства…
— Ладно, предположим… — Егоров положил ладонь на бумажный листок. — Я сошел с ума, произошло чудо, и вы получите требуемое… В карманах, извините, понесете?
— Мне понадобится все это вместе с машинами, — спокойно сказал капитан.
— Я понял, вы — сумасшедший.
— К сожалению — нет. Я — командир батареи реактивных минометов. И уже это — секретная информация.
— Это что-то меняет?
— Это — нет. Но в этих краях только у вас есть нужное мне. И я это получу.
