В Скрипалев - И снова холод полюбить
Ваше солнце прекрасное. Я наблюдал его в течение двух июльских недель: и днем и ночью. Это был жаркий полярный день 1984 года. Асфальт плавился под ногами, на небе — ни облачка, скудная городская растительность. Меня не покидало ощущение, что я уже видел подобную картину… Казалось, заверну за угол и увижу гостеприимную шашлычную под открытым небом… Да, вспомнил! Сходная картина наблюдалась за тысячи километров от вас, в городе Чимкенте (дословно: каменный город), рядом с Ташкентом.
Там солнце, накалив атмосферу за день, круто ныряло за горизонт. У вас же оно лишь приближалось к нему на какое-то время и неумолимо шло вверх. Словно гигантский атлант крутил хулахуп вокруг Земли. Или солнце само, соскучившись по необычайной красоты Заполярью, наверстывало упущенное за долгую полярную ночь.
Африканцам, монотонно встречающим светило на экваторе каждый день, прячущимся от его палящих лучей в зарослях джунглей, трудно понять ваш восторг перед солнцем. Вы считаете на пальцах дни — субботы и воскресенья, — проведенные под солнцем в тундре. Их, кажется, 12. Но каждый из них — событие, возвышающее вашу душу. Я видел этот ритуал крещения солнцем. По могучей реке Норилке, перекатывающей по валунам на Север сразу несколько Волг, споря с ее мощью, ревели моторы лодок. Они шли не гуськом, друг за другом, как ходят на малых речках материка, а веером, словно стальные сверхзвуковые истребители. В них, подставляя обнаженное тело солнцу, неслись навстречу волнам, вечно молодым девушкам-березкам и солнечным цветам — жаркам, норильчане.
Спать после такого душевного подъема неестественно: крещение солнцем продолжается всю первую ночь. Тундра — нежная, очень экономная и тонкая природа. Даже мягкий мох под ногами настраивает общаться с ней "на цыпочках". Густая высокая растительность здесь неуместна. А невысокие, редкие березы и лиственницы кажутся кружевом вокруг чудес Севера. Первое из них -озера, второе — горы. Глядя на них, вас не покидает ощущение, что атланты -самые древние жители Севера. Вот здесь они взяли гигантской рукой, насыпали кольцо гор, затем сгладили их вершины ребром ладони и пригоршней плеснули в середину сине-голубое озеро.
Этим творением вместе с вами любуется солнце, исполняя вокруг кольца гор свой ритуальный круглосуточный танец. В такие минуты и рождается клятва друг другу, что никакие кипарисы юга не сравнятся с красотами Севера, что верны мы ему будем до конца.
Ну а как же полярная ночь? Не застудит ли вас пятидесятиградусными морозами с ветерком? Ответ дает Норильский горно-металлургический комбинат имени А.П. Завенягина. Это он принес тепло в тундру. Это у его жидкого металла нестерпимо жарко. Это его полувековой труд несет в ваши сердца правоту "металлурга-цветника".
Вы научились добывать руду, обогащать ее, выплавлять металл. Вам по плечу и необходимый спутник жизни — физическая культура. Солнце долго ждать — это правда Кто-то его недополучил летом, оставаясь на рабочем месте. Но добытый вами цветной металл является материалом для развития ведущих отраслей промышленности, в том числе по производству различных ламп. Некоторые из них могут вернуть вам частичку солнца, скрывшегося за горизонтом…
Перечислим аппараты для облучения инфракрасными и видимыми лучами, имеющие нить накаливания: облучатель инфракрасных лучей, облучатель светотепловой — соллюкс, лампа Минина, а также ртутно-кварцевые лампы ("Кварц") для ультрафиолетового облучения на штативах и настольные. Дуговая ртутная лампа представляет собой кварцевую трубку, заполненную парами ртути.
Под влиянием ультрафиолетового облучения в коже образуются биологически активные вещества (гистамин, витамин D). Они оказывают на организм общее действие, вызывают повышение сопротивляемости к инфекциям и аллергенам, нормализацию обменных процессов.
В полярную ночь ультрафиолетовое облучение может оказаться полезным детям, будущим мамам, тем, кто недополучил солнце в полярный день, и ослабленным. Контингент облучаемых подбирает врач-физиотерапевт.
Он же определяет и курс светолечения (фототерапии). Как правило, для общего укрепления назначается 15 процедур длительностью от 0,5 до 5 минут на каждую сторону (грудь — спина). Процедуры проводятся ежедневно на расстоянии от лампы не менее одного метра. Особенно тщательно защищаются глаза, пах, у женщин — и грудь.
В домашних условиях по назначению врача можно пользоваться лампой Минина, строго соблюдая, во избежание ожогов, режим, указанный врачом, и (под наблюдением медсестры) настольной ртутно-кварцевой лампой.
Во время процедуры на кушетке лежать спокойно, не двигаться, не читать, не спать и не прикасаться к частям аппарата.
Глава III.
Воздух
Закаливание "на ходу"
"Что-то воздуху мне мало, ветер пью, туман глотаю…"- звучит песня Владимира Высоцкого. А я вспоминаю свой спор с одним товарищем, который утверждал, что загородный свежий воздух окупает все лишения, связанные с устройством городской жизни. К воздуху, в котором мы живем, мы привыкли, его не замечаем, хотя и частенько употребляем афоризм: "необходим как воздух".
Однако стоит попасть на морской берег, и мы ощущаем прилив сил, дышим полной грудью, глотая запах настоя морских водорослей на горьковато-соленой воде.
Иное ощущение — в горах. Горный воздух необычайно легок и свеж. Он вобрал в себя цветы альпийских лугов, ионы горных водопадов, летучесть высоты. В нем свободно дышится.
"Свободно дышится"… А не есть ли воздух символ самой Свободы, Ведь нацисты отнимали у узников концлагерей именно воздух, необходимый им для жизни… "Что-то воздуху мне мало"…
С первым глотком воздуха начинается жизнь человека, с последним кончается. Мы дышим, когда и спим. Именно с воздухом связано здоровье ведущих систем организма: сердца, сосудов и легкие преддверии третьего тысячелетия возникли и успешно распространяется на Земле дозированная физическая культура — аэробика. Она делает ставку на максимальное потребление кислорода из воздуха.
Жаль, конечно, что современная реальность — города имеют воздух, начиненный автомобильными выхлопами и выбросами предприятий. Мы отнимаем у себя часть свободы. И в третьем тысячелетии вернем ее себе. Но даже сейчас городской воздух ценен по крайней мере двумя составляющими: сезонной прохладой и отрицательными ионами.
Облегченная одежда
Однако цивилизация пытается свести на нет и эти достоинства. Многовековая инерция спасения от холода приносит все новые жертвы. Уже нет необходимости отогреваться в пещере от долгой охоты на холоде. Вместо шкур-накидок придуманы теплые шерстяные одежды, скрывающие нас с головы до пяток, изолирующие от породившей нас природы. А изобретения продолжаются. Входят в моду мужские сапоги на меху, хотя большинству нужно лишь добежать минут пять да остановки-автобуса. Да что сапоги? На ногах -многих вы увидите синтетические, словно надувные, огромной толщины устройства, зашнурованные у самых коленок. Не думайте, что это космонавты, впопыхах забывшие разуться. Это — современная мода. Ей дела нет до прелестей ног, грибков, аллергий и прочего. Инерция кутания требует, чтобы ни один ион, ни один "холодный градус" не просочились к ногам. А из Парижа идет уже — резиновая одежда, плотно облегающая все тело… "Раздеть людей становится национальной проблемой".
А ведь облегченная одежда может сослужить добрую службу. Подобно "машине времени", она позволяет закаляться "на ходу", экономя нам это самое драгоценное время. И не просто экономить, а добавлять в виде здоровых дней, прожитых полноценной жизнью: на работе, в семье, в увлечениях. Что за жизнь на больничной койке?
В нашей семье из года в год одежда становится все легче и легче. Причем этот процесс идет незаметно, — через пример родителей, через "рекорды" раздетости на морозе, через поощрения облегчения одежды, через удовольствие от общения с холодом.
Лично я с мягкой зимы 1980/81 года в Москве ношу всю зиму только ветровку, естественно, поверх костюма. Привыкнув к ней в долгие осень и начало теплой зимы, я однажды возвращался с работы в довольно большой мороз. Случилось не такое уж редкое: подул северный ветер, пришел антициклон и температура за день упала градусов на 20.
Выйдя с работы на улицу, я ощутил нешуточный, ударный холод, перехватывающий дыхание. На мне — ветровка. Кисти рук и голова — голые. До метро идти 20 минут. Мелькнула радостная мысль: "Ничего, поборемся!" Еще не замерзнув, для профилактики я начал растирать уши. Когда они раскраснелись, перешел к ладоням, растирая большим пальцем свободной руки кончики остальных. Перекладываю портфель в другую руку и растираю друг о друга пальцы второй руки.
За это время уже начинают мерзнуть уши. Свободной рукой произвожу разминание уха, перекладываю портфель и отогреваю второе. А до метро уже -рукой подать, метров 100. Но как раз эти 100 метров, как в сказке о поединке с Кащеем, самые трудные: пространство открыто встречному ветру. Голова не беспокоит, ее закрывают плотные волосы. Но уши уже не чувствуют пальцев, да и сами пальцы начинает ломить. Принимаю последнюю меру: поднимаю капюшон ветровки и закладываю свободную от портфеля ладонь в ее карман. Сразу испытываю облегчение. Уши начинают покалывать — отогреваются. А ладони ломит на прежнем уровне.
