Магия растений: убийцы и целители - Инкрайт Фез

Митридат в конце концов создал формулу, известную как Antidotum Mithridaticum, общее противоядие от многих распространенных ядов, которое было настолько эффективным, что римляне использовали его даже после смерти царя. Единственный дошедший до нас рецепт Antidotum Mithridaticum – это запись Плиния. Кроме десятков самых известных растительных ингредиентов того времени в нем содержались 54 яда в малых количествах. Хотя утверждалось, что противоядие действовало – и стало настолько популярным, что впоследствии в течение некоторого времени любое противоядие называли «митридат» – ни один из ингредиентов, перечисленных Плинием, не известен эффективностью против ядов (за исключением нескольких слабительных, таких как корень ревеня), и сегодня среди историков по-прежнему ведутся споры о том, были восстановительные свойства этого средства подлинными или вымышленными. Возможно даже, что рассказы об эффективности противоядия были распространены самим Митридатом для того, чтобы скрыть его тайну – повышенную устойчивость к ядам, которую он приобрел путем ежедневного их употребления.

Правдива эта история или нет, но она стала настолько известной, что встречается даже в поэзии, например у Альфреда Хаусмана:

К XVI в. преступники и отравители, особенно европейские, стали часто использовать токсичные химические вещества, такие как мышьяк. Симптомы отравления мышьяком схожи с симптомами холеры, которая в то время была распространенной болезнью, и поэтому была идеальным алиби. Нет сомнений в том, что частота случаев отравлений объяснялась теми же причинами, что и у римлян, поскольку к XIX в. мышьяк стали называть «порошком наследования».

Наиболее известными в этой сфере были Борджиа и Медичи – две выдающиеся итальянские семьи, которые подарили миру пять пап римских и двух королев-регентов Франции. Их подозревали во многих преступлениях. Борджиа сказочно разбогатели, злоупотребляя законами, по которым имущество их жертв должно было возвращаться церкви (и, следовательно, им). А у Медичи – в первую очередь у Екатерины и Марии де Медичи, – по слухам, имелась комната с 237 крошечными потайными шкафчиками с ядами. В частности, Екатерина, жена одного французского короля и мать еще троих, имела обыкновение вмешиваться в государственные дела и была замешана в нескольких загадочных, но удобных ей смертях.

К 1531 г. Генрих VIII объявил «отравление как умышленное убийство» актом государственной измены, и всех обвиняемых варили заживо. Возможно, отчасти это было реакцией на широкое распространение политических убийств, происходивших по всей Европе. Сам король очень боялся такой участи. Также считается, что отравление было причиной смерти его бывшей жены, Екатерины Арагонской. Однако вполне вероятно, что король принял этот закон по личным причинам: в то время в тюрьме сидел повар по имени Ричард Руз, которого, как подозревали, Генри нанял для убийства епископа Джона Фишера. В свое время Фишер был наставником Генриха, но стал выступать против короля, и Руза наняли, чтобы отравить его еду. Однако тем вечером Фишер чувствовал себя слишком плохо, чтобы ужинать, и вместо него отравленный бульон съели двое слуг. Они умерли, и арестованный повар не смог объяснить, почему еда оказалась отравлена. Поэтому Генри не мог отпустить его на свободу. Закон об отравлении спешно провели через парламент, и Руза судили так, как будто он убил королевскую особу, а не двух слуг, которые случайно приняли участие в трапезе. В течение 6 недель после совершения преступления он предстал перед судом, был признан виновным и сварен в кипятке. Всего 3 человека были подвергнуты этой казни: Ричард Руз, неизвестная служанка из Кингс-Линна и Маргарет Дэви, которая отравила хозяев трех домов, в которых работала в 1542 г. Этот закон отменил сын Генриха Эдуард VI в 1547 г, за 6 лет до своей смерти… предположительно, от отравления.

О ведуньях и ведьмах

После череды отравлений в Европе в 1500-х гг. история человечества с его любовью к убийствам двинулась в сторону химических и механических способов ведения борьбы. Однако одну группу людей еще очень долго продолжали обвинять в «отравительстве», причем с ужасающе жестокими последствиями. Но чтобы погрузиться в эту историю, мы должны вернуться на несколько столетий назад.

В 1300-е гг. началась и продолжалась три с половиной столетия фанатичная ненависть к травникам, а точнее к женщинам, которых считали «тронутыми» или иным образом получившими дар исцелять. Эта массовая и продолжительная травля была одобрена как христианской церковью, так и правительством (которое в то время было настолько тесно связано с церковью, что практически слилось с ней). В результате истерии по приблизительным оценкам 63 850 женщин, обвиненных в ведьмовстве (согласно официальным данным, не включащим тех, кто подвергся самосуду), были сожжены, утоплены, повешены и раздавлены.

Но даже в 1300-е гг. ведьмы не были новым понятием для мира. Плиний часто писал о местных «мудрых женщинах», которые были хорошо известны. Их искали, потому что они обладали способностями лечить и проклинать. Ведьмы поклонялись Гекате, греческой богине, которая руководила магией и чарами. Дочери Гекаты, Цирцея и Медея славились знаниями о мистических свойствах трав, особенно ядовитых.

Связь ботанических ядов с женщинами (и ведьмами) наблюдается со времен ранних римских письменных источников и, скорее всего, появилась еще задолго до них. Оружие слабых против сильных, невидимый и неуловимый источник страха, яд с незапамятных времен считался оружием женщин. Реджинальд Скотт в «Открытии колдовства» (1584 г.) отмечал: «Именно женщины придумали и применяют искусство отравления, к которому они более предрасположены, чем мужчины». И даже в 1829 г. Роберт Кристисон писал в своем трактате о ядах: «Искусство отравления во все века было главным образом обязано женскому полу своим научным развитием».

Женщин, особенно «мудрых женщин» Плиния, следовало и уважать, и бояться. У них были знания, чтобы убивать, но также и знания, чтобы исцелять; они знали местные растения лучше, чем кто-либо другой. По всей Европе именно «мудрые женщины» взяли на себя роль повитух, медсестер и даже провидиц, изучающих небо и предсказывающих погоду. Все эти знания редко записывались и почти всегда передавались из поколения в поколение устно. Ни одно из них не было подкреплено или хотя бы одобрено официальным образованием или – что было важнее всего – христианской церковью.