Валентина Травинка - Разыщи в себе радость
Если ж нитка несет гаечку от целителя к вам, а затем обратно к нему, то радуйтесь: он вполне сможет кое-что починить в вашем организме. Пусть-пусть покачается гаечка. Заметили, как славно стало вам без всякой причины, да? Причина есть. Если довольно долго задержался врачеватель со своими манипуляциями, а гаечка просто ударяет вас в грудь, то вы получаете (бесплатно, причем) в описываемой ситуации некую долю его доброго поля. Потому оно к вам и тянется, что очень близко вашему.
Карандашик, конечно, рядом? Обязательно запишите данные: где, когда начинаются его оздоровительные сеансы. Записали? Ну и прекрасно! Счастливой вам встречи! Однако надо еще многое узнать, чтобы свидание прошло с наибольшей пользой для вас, мои милые.
…Народу в зале — не протолкнешься. Так хочется устроиться поближе, лучше всего возле его ног… Ни к чему такое. Его биоэнергетика найдет вас повсюду, на самом последнем ряду галерки. Она понесется к вам по невидимым проводам, потому что близка вам по знаку, модулю и другим параметрам.
Вот все словно застыли в зале. И все-таки есть такие, которые и глаза не хотят закрыть, как советует маг. Еще и переговариваются: а я ничего и не чувствую, а на меня не действует. Почти все уже плачут или громко хохочут (одним словом, делают все, что прикажет волшебник, экстрасенс, значит). А у этих вовсе ничего не возникает, ни в одном глазу, как говорится. Этакие упорные!
Отчего так происходит? Наверное, вышеназванные единицы не проверили гаечкой еще дома поле человека, который стоит на сцене. Конечно же, он им просто «не по крови», как говаривали наши бабушки-старушки в деревнях.
…Сколько банок, бутылок, канистр стоит возле сцены и на ней! Я надеюсь, вашего сосуда там нет? Сами подумайте, сколько воды вы можете принести, если у вас нет мужа, а у того личной машины, а оба вы довольно пожилые, значит, вам не положено носить вещи весом более трех килограммов…
Вот тут-то я вам и подскажу выход из положения. Не я его придумала, но я его лично опробовала и добилась прекрасных результатов. Итак, берете на сеанс с собою… соль. Да, да, пищевую поваренную соль крупного помола (лучше не «Экстру»). Пачку-другую.
Ставите пакетики возле себя и спокойно сидите. Пришедшая со сцены энергия достанется и вам, и пакетику. Соль зарядится. Дома вы сможете проверить. Навели гаечку с ниточкой на соль и идите от нее, а в руке индикатор работает: чем дальше вы отходите, тем веселее двигается гаечка на ниточке, вон как закручиваться стала перед самым носом!
Времени до следующего сеанса у вас немало, но его не теряйте даром. Насыпьте соли в спичечный коробок и обойдите знакомых, друзей, родственников, проверьте их на совместимость с полюбившимся вам доктором.
И какое доброе дело сделаете, дорогие мои! С вами пойдут только те, кто «совмещался», а другие не станут деньги и время тратить понапрасну, а разыщут своего целителя (вы ведь им обязательно объясните, как это делается?).
Возможно, некоторые, кого вы проверяли и получили положительные результаты, очень больны, а пойти не смогут. Вот для них и сходите еще разок, прихватив с собою еще несколько пакетиков, принесите им домой целительной силы.
Молодцы вы у меня! Все так и сделали, как я тут пишу. Добро возвращается сторицей. Так делайте его! Несите его людям, помогайте им!
И вот что вы расскажете людям, которым принесли лечебную соль. Будем называть ее энергетическою, а для краткости обозначим э. с.
О методике лечения дома я узнала от простой белорусской женщины, одаренной Господом нашим искусством врачевания. Если бы она мне не встретилась, то я не дожила бы до встречи с вами, любезные мои читатели. Биография ее сама по себе примечательна, и я думаю, что вам будет интересно с нею познакомиться.
Ей было всего 35 лет, когда страшное заболевание обрушилось на нее как снег на голову. Цирроз печени. Эскулапы дали ей всего два-три месяца на прощание с земными делами. А дел у матери двоих малолетних ребят было полным-полно.
Как их оставить? На кого? Пропадут дети… С такой мыслью она ложилась, с нею и просыпалась. Только она одна могла их уберечь. А ей осталось недолго гладить их по головке, стирать для них, готовить… Много слез пролила она в те дни. Не могла их иной раз и от малышей скрыть.
Загрустили и они, жались к ней все чаще и чаще, словно пытаясь удержать ее рядышком… От их тревожных глаз пуще щемило и сжимало сердце. Казалось, не было никакого выхода…
И однажды какой-то едва слышный голос сказал: вспомни, вспомни, как приходили к твоей бабушке люди, когда тебе было столько, сколько твоим нынче. Вспомни хорошенько!..
И она стала вспоминать. Скорбевшая душа словно осветилась надеждой, она-то и стала высвечивать в памяти те далекие дни, когда толпились в доме женщины, мужчины и много-много детей. Они приходили за помощью.
И все предстало перед ее глазами, словно сейчас совершалось, со всеми подробностями. Она поднесла свои руки к правому подреберью, и будто кто-то подсказал, что же именно надо делать.
Именно ей передалось бабкино умение врачевать… И она сумела одолеть смертельный недуг, руками убрала скверну из печени (помните, «как рукой сняло»). Потрясение было столь сильным, что раскрыло сразу ее сенсорные (как бы мы сегодня сказали) свойства.
С каждым днем увереннее становились ее действия, а что касается пациентов, то их становилось все больше. Однако не те были времена, чтобы можно было безопасно помогать людям. Такое, как известно, запрещалось, считалось знахарством, не соответствующим науке, медицине. Больше всего доставалось от родственничков, которые преследовали еще ее бабку.
Она уехала из села, но не переставала помогать страждущим, она понимала, что не зря спас ее Господь, и не только для ее деток, а для многих и многих недомогающих. Так она стала народным врачом без диплома.
Нет, она нигде не училась, ее наставником был только Он, Господь-Спаситель. Да и право же, разве возможно такому научиться? То дар Господень, и дается он не всякому и не всегда, а в особые минуты бытия, как вознаграждение за стойко перенесенное, тяжкое, непомерное для души и тела.
Сейчас пооткрывали десятки, сотни школ, только проку в том ничуть, — считает Федора Даниловна. И я с нею вполне согласна. Разве можно объяснить деяние Богово? Тщетны потуги профессоров. Надо принимать дары Господа, а не обсуждать их. Принимать и возблагодарить Всевышнего. И использовать их во имя Добра.
Суров и требователен учитель Федоры Даниловны. Но нельзя роптать. Никто как Бог. Он даст и отнимет. Он накажет. Он и помилует… Только прислушайся к Нему, не отходи от Него ни на шаг…
Да, еще раз «устроено» было испытание на крепость духа, скажем так. А иначе и трудно объяснить.
…В то утро ей не хотелось выезжать из дому. Какая-то сила удерживала, запрещала. Но заботы наши отвлекают нас от предчувствий, не прислушиваемся мы к ним в суетной нашей жизни. И она двинулась в путь.
На первой станции в поезд принесли телеграмму. Для нее. Думалось, остановится сердце, когда прочитала она те строчки. «Разбились дочь, зять, внучка в автокатастрофе».
Ей и сегодня кажется, что она собрала девчушку из кусочков: все было разрушено в маленьком тельце, из которого уходило тепло… До дочки и зятя руки не дошли, а внучка жива-здорова и по сей день.
С той поры удесятерились ее силы. Вот она через свинцовую дверь снимает приступ эпилепсии.
Академики исследуют ее и поражаются. Да и сама она не перестает дивиться чуду, что ниспослал ей Всевышний. И отдает плоды его людям. Для того Он и одарил ее, чтобы оказывала помощь всем, кто придет просить ее у нее.
Нелегко было делать такое. Помогло удержаться на плаву и не затеряться в магаданских степях лечение совместно с московским академиком мамочек-старушек кремлевских боссов. Потом пошли высокопоставленные алкаши. Но тут не выдержала Федора Даниловна и решила оторваться от тех лиц, которые ей были попросту омерзительны.
В Алма-Ате, куда переселилась на жительство из своей белорусской деревни, она принялась повышать урожаи на полях. Проценты оказались внушительные. В отдельных случаях — в два раза. И как всегда, бесконечная вереница пациентов, что молили о спасении.
…Здесь я должна прервать описание биографии целительницы, ибо мы встретились с нею, и началась наша общая история, которая и до сих пор продолжается, хотя Федора Даниловна и далеко.
О том, что она есть, я узнала за год до встречи с нею. Она приезжала в дом моей подруги, с сыном которой работала при университете в Алма-Ате.
Как оказалось в дальнейшем, Федора Даниловна, узнав о моем тяжелом заболевании, предложила передать мне свою фотографию, с тем чтобы я ее почаще клала на голову, которая была давным-давно поражена ударом (о чем позднее). Но моя подруга не обратила никакого внимания на слова о фотокарточке.
