Татьяна Грекова - Все, что вы еще не знали о щитовидной железе
В то адское время я была явно не в том состоянии, чтобы стоически переносить удары судьбы. Жаль, я не умею, как некоторые, обрастать мужеством на глазах у распоясавшейся фортуны… Гм, но должен же быть хоть какой-то выход?
Вспомнился злой пример из литературы. Я все чаще стала вспоминать Анну Каренину. Сначала, как она, думать: все, выхожу из игры, раз ехидная судьба выкидывает такие коленца! Каренина, бедняжка, в своем аду не могла найти такого положения, чтобы ей не было больно. Фрр… и я подобным образом стала маяться, правда, по причине своих болезней. Ой, жить с ними трудно, а умереть от них нельзя. Каждый день у меня что-то да болит.
Наконец дошло до того, что мою голову стали посещать злобные мысли о самоубийстве. Нет, конечно, умирать под колесами, как Каренина, совершенно не эстетично. Мерзко, дико, сверхжестоко по отношению к другим. Тем не менее в моем состоянии СТРАХ СМЕРТИ СМЕНИЛСЯ СТРАХОМ ЖИЗНИ. Это был признак тяжелой клинической депрессии. Все плохо – я, другие и мир. Депрессия – болезнь пессимистического восприятия всего.
...
Размышлизмы
• «Умирать не страшно. Природа защитила психику умирающего от страданий» – так оптимистично писал академик Н. Амосов. Страшно не жить. Да какая у меня жизнь? Откровенное одряхление в тридцать пять лет… С этим надо смириться? Нет! Не согласна! Что делать?
• Полюс «Жить хочется, смерть страшна» почему-то поменялся местом с противоположным: «Жить страшно, умереть хочется». Замена произошла из-за гипотиреозного депрессняка, но я об этом тогда еще не ведала…
Боже, но как умереть красиво? Гм… я придумала военную хитрость. На войне с судьбой, как и на обычной войне, годится и блеф. В моем деле кроме меня самой никто мне не поможет. Так мне по-идиотски тогда казалось. Психиатры – они обязаны не давать нам убиться?
Опа! Тут я придумала пойти к психиатру, рассказать про свое желание умереть, но не для того, чтобы лечиться. Расскажу спецу про обиды на всех, про чувство, будто все вокруг – предатели. Понимала: в моей ситуации совершенно нечего бояться клейма психиатрии. Так – не так, мне все равно крышка. Больше нет иллюзий, зацепок за жизнь.
Психиатр выпишет стандарты лекарств от депрессии. Я выпью все сразу и засну навсегда, как Ромео, а не как Джульетта. Ей, бедняжке, пришлось неэстетично орудовать кинжалом. Ромео не оставил ей ни капли отравы. Все сам вылакал, оторва отчаянная.
М-м-м… а как же родители, любимая умница-сестрица, которую мы так небрежно зовем Манькой? Очень жаль их, конечно. Особенно было жаль сестру, над которой я неосознанно куражилась за высказываемые ею гениальные идеи…
Родные, конечно, постепенно смирятся с моей смертью. А куда они ДЕНУТСЯ? Так устроен мир. Я, честно, не виновата. Я-то еще пожила на земле, а у других вообще – мотыльковый срок. Пожила сколько было, и хватит. А в моем грустном деле, как и во многих других, проще получить прощение, чем разрешение.
Мне еще хотелось, чтобы близкие вспоминали обо мне не с грустью, а с радостью. С радостью мне всегда хотелось жить, но не получилось. Из-за недиагностированного гипотиреоза, с которым я никак не могла познакомиться, так сказать. Именно из-за него мне не удавалось зажечь в себе Радостное Мужественное Солнце, как я поняла впоследствии. Из-за него я не отличала благородство ухода из жизни от жуткой глупости непоправимой, СВЕРХОШИБКИ…
...
Размышлизмы
• Почему мои глаза, некогда сверкавшие непобедимым огнем оптимизма, теперь уныло бегают из угла в угол? Знать бы мне: попью я немного L-тироксина – и отыграю оптимизм обратно. Уйдут опрометчивые, предательские суицидальные мысли. Появится единственное желание – ЖИТЬ! Жить смело, пусть с сумасшедшинкой, но так, как хочется…
Механизм рокового суицидального шага от сложной СИТУЕВИНЫ часто не так страшен, как кажется отчаявшемуся. Часто ситуацию можно исправить или принять. А иногда необходимо только полечить предательницу – злую тетку Депрессию. И появится умение отключаться от саморазрушающего поведения.
Возможно, мамуля на мой суицид, рыдая, прокричит, что я тупая стервоза. Нанесла ей жесточайший, зверский удар. Что она воспитала ядовитую змею в собственном доме. Однако с меня уже взятки будут гладки.
Сказано – сделано. Я человек драмы, а не комедии. Разве что трагикомедии?
Опа! Я уже на приеме у участкового психиатра.
Психиатр Непсихайлов – мужчина-коротышка средних лет воинственного вида, показался мне настоящим Мозговедом. Внимательно выслушав меня, он так высоко поднял брови, что белый колпак на голове стал дыбом. Поднялся, словно божественный нимб.
«Он похож на Бога», – промелькнула в моей голове странная мысль. Ох, трудно быть Богом, когда тебя окружают далеко не ангелы. Хотя бы такие, как хитрая я.
– О, Мила, у вас болит то там то сям, я правильно понял? Вам не хочется жить? – сочувственно отчеканил вопросы Мой Психиатрический Бог, а точнее – Мозговед, возвращая меня к реальности. В вопросах он повторял мои слова – есть такой прием типа «Я вас услышал, я вас понял».
– Э-э-э, док, к сожалению, именно так…
– Мила, но суицид – это окончательное решение временных проблем.
– Божественная фраза, – вторила я. – Э-э-э, но я уже устала ждать, когда я вконец надоем собственным болезням и они пришлют за мной Смерть. Мне НАВЕРХУ еще не подписано?
– Дайте мне три дня, и мы найдем как разрешить красиво ваши временные трудности, – пообещал психиатр помочь с размахом Господа нашего. – Все ваши ненужные, злые мысли идут от нездоровой головушки. Когда болит душа, ноют и другие органы. Давайте полечим вашу депрессию, ваш мозг, управляющий психикой. Депрессия – всего лишь синдром биохимической нехватки в мозге вещества серотонина . Мы вам восполним серотонинчик. Вы на дневном свету гуляете, чтобы превращать пищевой серотонин в собственные гормоны радости?
Ха-ха-ха, все мы не так безумны, чтобы понять психиатров. Тем более моего Мозговеда, который брался за меня все решить. Дневные прогулки меня спасут? Хо-хо.
НО! По непонятным причинам я почему-то автоматически подписала бумажку, подсунутую мне врачом. В ней отмечалось мое согласие на госпитализацию в психиатрическую больницу. Что меня в полсекунды «срубило» на подпись? Психиатр-волшебник, наверное, загипнотизировал меня. Умеют такие типы огорошить собеседника! Точнее, прекрасно знают всю СУММУ ТЕХНОЛОГИЙ УБЕЖДЕНИЯ.
Только потом, выйдя из депрессии, я поняла: он своим профессионализмом спас меня от рокового шага. До этого мои мысли и предположения были иными, а именно следующими.
Думал Мозговед об одном: меня надо запереть в дурдом. В Дом скорби, как говаривали раньше. Может, я и хороший человек, полагал он, но на свободе оставлять меня нельзя. Ему это было ясно как день-деньской. Я опасна для СЕБЯ САМОЙ. Могу наделать непоправимых бед.
Тьфу! Уже через час я была в психушке как у Христа за пазухой.
Психиатрическая скорая помощь взяла меня под белые ручки и моментально доставила в дурку.
После осмотра врача острого психиатрического отделения медсестра насильно сунула мне в рот горсть лекарств и впорола укол. Сволочные сволочи! Планета сволочей!
Кошмарный кошмар и ужасный ужас. В первую минуту от психиатрических медикаментов в моей душе все осело, как весенний снег. Затем я вырубилась окончательно. Погрузилась в глубокий обморочный сон. Проснулась только следующим утром.
Пробудившись, осознала что произошло со мной. Меня поместили за решетки! Вот она, КАРАТЕЛЬНАЯ ПСИХИАТРИЯ. Двери на замках! Кошмар! Вокруг ходят настоящие психи и несут очевидную чушь! Судьба кинула меня, и не просто, а на ржавые гвозди. Смесь реальности с вымыслом, как в страшном сне.
Пфф! Сделают меня тут уколами идиоткою, доведут до галлюцинаций.
Ужас, вот она, большая психиатрия – предательство, не знающее границ! Что делать?
Наверное, надо требовать моей выписки от лечащего врача. Надо сказать ей: я хочу жить. Иначе век воли не видать.
Я попросила медсестру срочно пригласить ко мне врача. Она проигнорировала мои слова. Игнорирование слов пациента – коронный прием в психиатрии.
Тогда я категорично пригрозила: «Доведу дело до суда – международного…»
...
Озаренка
• Похоже, что в психиатрии, как и в политике, чистоплотность практически невозможна.
