Ирина Чеснова - Рожаю! Записки сумасшедшей мамочки
Из веселой, беспечной девушки она превратилась в подозрительную мадам, которой стали мерещиться обман и измены. Наверное, подобные метаморфозы произошли все же не на пустом месте. А потому, что муж Паша уделял Алле мало (как она считала) внимания, был недостаточно заботлив и участлив. Ведь с беременностью жены в его-то жизни ничего не изменилось!
А Алла сидела на больничном с диагнозом «угроза выкидыша», который любую нежную душу доведет до нервного срыва, и у нее было о-о-очень много времени, чтобы накрутить себя. Вот она и накрутила! Ей вдруг стало казаться, что Паша, с которым прежде они жили душа в душу, охладел к ней и ищет развлечений на стороне. Стоило ему задержаться и прийти домой позже обычного, как богатое воображение тут же рисовало Алле картины Пашиных измен. Естественно, держать эмоции в себе она не могла и тут же выливала на мужа свои подозрения.
Со своей стороны, Паша повел себя совершенно неправильно. Я бы даже сказала – не по-мужски. Вместо того, чтобы снисходительно и вполне оправданно списать все истерики жены на беременность, попытаться не раздражать ее и не питать почву для всяких глупых домыслов, он «встал в позу». В позу обиженного и оскорбленного мужа, на которого наводят напраслину.
Не желая выяснять отношения, он стал специально позже приходить домой. Но этим только усугубил ситуацию. Параллельно увлекся лошадьми и проводил в конюшнях и на выездах практически все свое свободное время. Алле казалось, что Паша специально показывает ей, что у него своя жизнь, и он будет распоряжаться ей так, как сочтет нужным. Не оглядываясь на интересы и желания жены. А беременной Алле ничего не оставалось, как сидеть одной дома и ждать, когда же ее благоверный снизойдет до общения с ней.
Само собой разумеется, ни о каком улаживании конфликта здесь не могло быть и речи. Каждый считал себя правым. И вместо того, чтобы сесть и спокойно расставить все точки над «и», поделиться своими переживаниями и найти выход, Алла и Паша все больше отдалялись друг от друга. Она все больше ему не верила, считала, что он что-то скрывает или недоговаривает, а он только подливал масла в огонь. Конечно, они не перестали враз друг друга любить, но из их отношений уходило главное – ДОВЕРИЕ. Оно медленно испарялось из-за ежедневных мелочных придирок и недомолвок. И вместо него между Аллой и Пашей, кирпичик за кирпичиком, стала вырастать прочная, глухая стена.
Кто-то из них двоих должен был оказаться умнее и дальновиднее и разрушить эту стену вместе с фундаментом. И мне кажется, что этим «кто-то» должен был стать Паша. Почему? Потому что, он – мужик. Он сильный и стойкий. И мозги у него не расплавлены беременностью. И гормоны в нем не играют. И на нем лежит ответственность за свою жену, которая находится в необычном для себя состоянии и порой не контролирует свои мысли и эмоции. Ответственность за их отношения. За атмосферу в семье, в которой скоро родится ребенок. За будущее их семьи. Он должен был это понять. Но не понял. Или не захотел.
Апофеозом этого накала страстей стала совершенно дурацкая ситуация. Алла, окончательно возомнив себя хозяйкой медной горы, взяла и переложила в другое место крупную семейную заначку. А Паше об этом не сказала. Мол, теперь без моего ведома ни копейки из дома не утечет, а то неизвестно на что он их там тратит.
Увидев, что денег на привычном месте нет, Паша пришел в неописуемую ярость. Разгорелся грандиозный скандал с взаимными обвинениями, истерикой и битьем кулаком по столу. На следующий день Паша ушел на работу, а Алла, которая находилась уже на девятом месяце беременности... покидала в чемодан свои вещи и рванула к родителям.
Я до сих пор не могу себе представить, как она, хрупкая девушка с огромным животом, перла такую тяжесть через весь город – сначала на метро, потом на трамвае, а потом еще на пятый этаж без лифта. Нет, конечно, решиться на такое, находясь в здравом уме, невозможно. Тут определенно имел место «сдвиг по фазе». Но вполне понятный, объяснимый, временный.
К родителям Алла приехала как раз тогда, когда те уже пришли с работы. Увидев дочь с чемоданом наперевес, они просто ахнули. Алла была уставшей, измученной, в слезах. Она твердо заявила, что обратно не вернется ни за что в жизни.
Через два часа, обнаружив, что жена ушла из дома, примчался Паша. Он буквально на коленях умолял простить его и клялся-божился, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах, ничего подобного не повторится. Конечно, Алла простила. И потому, что сильно любила. И потому, что, наверное, чувствовала и свою неправоту.
Это была первая действительно крупная ссора Аллы и Паши. Ссора, которая благополучно закончилась воссоединением молодой семьи и возвращением жены домой. Но могли ли тогда подумать пылкие участники этой ссоры, что их затяжной конфликт, то разгорающийся ярким пламенем скандалов, то затихающий от нежных примирений, станет началом конца. Конца их отношений, их семьи. Не сразу, не завтра, а через несколько лет.
Именно тогда, во время Аллиной беременности, в их доме поселилось отчуждение, которое потом никуда не делось, а год за годом продолжало расти. Стена недоверия не превратилась в поросшие мхом развалины. Из памяти не стерлись подозрения и обида. Алла с Пашей сами, собственными руками, разрушили хрупкое здание своей любви. Разрушили, не подумав, что утраченное не восстановить. И то, что когда-то ушло, уже не вернется. И как прежде уже не будет никогда.
Печальный опыт их отношений привел меня к важному выводу: какими бы ни были твои чувства и эмоции, каким бы «неправым» ни казался партнер, нельзя давать волю своей одержимости и доводить ситуацию в семье до края, до того рокового момента, откуда назад дороги уже нет. Нужно призвать на помощь все силы разума и вовремя остановиться. Иначе – крах.
Во время беременности моей подруги Вики отношения с мужем у нее тоже складывались непросто. Нет, с чемоданом на девятом месяце никто из дома не уходил, и семья их – тьфу-тьфу-тьфу – не распалась, но крамольные мысли о том, что «может быть, нам расстаться», все же были.
Если «плясать от печки», то отношения Вики и Леши имеют долгую историю. Леша – мой друг детства. Я помню его, сколько себя (наши родители дружили). С Викой они соседи. Причем долгое время общались лишь как обитатели одной лестничной площадки и существовали в параллельных мирах. И вдруг, уже учась в вузах, что называется, «разглядели» друг друга. Помню, на моем двадцатилетии Леша рассказывал о вспыхнувшем в нем сильном чувстве к своей соседке. По его лицу, по тому, КАК и ЧТО он говорил о своей девушке, было ясно – Леша влюблен. Я даже ощутила легкий укол ревности, хотя ничего между нами (кроме давней детской привязанности) не было и быть не могло. Мне стало интересно, действительно ли у Леши все так серьезно на личном фронте. И надолго ли весь этот душевный подъем? Оказалось – надолго. С тех пор они с Викой больше не расставались.
Впервые я увидела Вику на одной из дружеских вечеринок. И она мне сразу понравилась – открытая, жизнерадостная, веселая. Без глупых выпендрежей. Без самолюбования. Без «второго дна». В общем, «мой» человек.
Долгое время они с Лешей жили вместе, но с официальным браком не спешили. Естественно, все (в том числе и я) уже стали допекать их вопросами о том, «ну, когда же?», чем довели моего друга до состояния агрессивного бешенства. И чем дольше они оставались формально неженаты, тем чаще меня посещали мысли о том, как ко всему этому относится Вика. Согласитесь, ситуация для молодой женщины, чьи подруги уже давно замужем (а некоторые и не по одному разу), несколько неловкая. Было странно, почему они столько лет вместе, но до сих пор свои отношения не оформили. Да, для многих (чаще всего мужчин) «штамп в паспорте не имеет значения», но если действительно не имеет, то почему его не поставить-то?
Конечно, напрямую спросить об этом у Вики я не могла – нетактично. Но судя по ее жизнерадостному настрою и отсутствию в разговорах шутливых фразочек типа «Ну, когда же я его на себе женю?», я поняла, что и ее ситуация вполне устраивает. На том я и успокоилась.
Но все-таки они поженились! Свадьба была просто фантастической! Да и свадьбой в привычном для нас смысле – с фатой, хлебом-солью, тамадой и подносом для сбора конвертиков – это назвать трудно. Скорее, это была красивая праздничная вечеринка. Мне даже подумалось тогда, что после стольких лет гражданского брака традиционная свадьба действительно выглядела бы пошловато. А Леша с Викой – молодцы, придумали яркое празднество, которое произвело неизгладимое впечатление на всех без исключения.
Через несколько месяцев после свадьбы с формулировкой «Мне скоро тридцать, а у нас до сих пор нет детей» Вика предложила Леше поработать над этим вопросом. Тот не возражал, хотя особым желанием, как потом выяснилось, не горел.
