Дэн Бюттнер - Правила долголетия. Результаты крупнейшего исследования долгожителей
Не думаю, что первый человек, попробовавший жгучий перец, подумал, что это вкусно. Капсаицин, активный ингредиент перца, сильно раздражает кожу. Но каким-то образом мы, люди, научились наслаждаться этим вкусом. Почему? Потому что капсаицин является природным дезинфицирующим средством, убивающим многие виды пищевых бактерий. Положите жгучий перец в слегка подпорченное мясо, и он задержит размножение бактерий. Люди, которые употребляли перец, выживали. Люди, которые его не употребляли, болели и даже умирали. Со временем выжившие привыкали к его вкусу, что позволило развиваться здоровой культуре.
— Можно ли утверждать, что окинавское долголетие тоже объясняется культурной эволюцией? — спросил я своих коллег.
— Мне кажется, это вполне правдоподобное объяснение, — ответил Крейг. — Полынь имеет горький вкус. Но почему-то люди на Окинаве привыкли к этой горькой траве и традиционно используют ее в качестве приправы для риса. Связано это с тем, что они всегда любили полынь, или с тем, что их вкусовые пристрастия адаптировались к полезному? Кстати, такая же история произошла с овощем под названием гойя (горькая дыня). На вид гойя похожа на покрытый бородавками огурец, к тому же ужасно горькая. Пробуя ее сок, трудно не сморщиться. При этом в нем содержатся огромные количества антиоксидантов и три соединения, снижающие уровень сахара в крови. Неужели жители острова едят горькую дыню потому, что она приятна на вкус? Вряд ли.
Добравшись до самой северной точки острова, дорога, сузившись, повела через густые заросли. Наверное, именно так, подумалось мне, Окинава выглядела в начале прошлого века.
До Оку мы добрались ранним вечером. Проезжая мимо магазинчика на окраине маленького города, я остановился купить что-нибудь перекусить. И пока расплачивался, поинтересовался у девочки-подростка в школьной форме, не знает ли она в округе кого-нибудь старше ста лет. Я знал по меньшей мере двух долгожителей этого района.
— Через дорогу, — ответила девочка, — живет Годзэи Синдзато.
Грег, Крейг и я зарегистрировались в гостинице через квартал, точно зная, кому мы позвоним с самого утра.
Финал жизниВ семь утра на следующий день мы свернули с дороги, пересекли мост через бурлящую реку и направились к простому двухкомнатному дому на сваях. Ширма из рисовой бумаги была раскрыта, указывая, что обитатель дома бодрствовал.
— Годзэи! — кликнул я хозяйку.
Мы подождали снаружи. Шел дождь, и с крыши низвергался настоящий водопад. Спустя мгновение из спальни появилась Годзэи. Крошечная старушка, ростом примерно метр сорок, одетая в кимоно, на которое было накинуто пальто. Босые ноги ее мягко ступали по татами из рисовой соломы. Завидев нас, трех рослых американцев в ярких дождевиках, она вздрогнула. А затем рассмеялась — даже, скорее, захихикала, — выдыхая в студеный утренний воздух плотные облачка радости. Ее загорелое морщинистое лицо растянулось в улыбке, скулы приподнялись, и глаза превратились в две щелочки.
— Проходите, — пригласила она.
Мы сняли обувь, вошли в дом и уселись. Хозяйка предупредила, что говорит по-окинавски и немного по-японски, поэтому разговаривать нам будет затруднительно. Тем не менее с помощью нескольких десятков вопросов я разузнал ее историю.
Большую часть жизни Годзэи проработала в горах, рубила дрова и продавала их в деревне. Когда ей исполнилось восемнадцать, родители выдали ее замуж за местного фермера. У них родилось четверо детей, которых она вырастила, несмотря на все трудности.
Однажды в горах она повстречала женщину, намного крупнее себя, которую укусила хабу — смертельно ядовитая змея, обитающая на острове. Годзэи, весившая чуть меньше 40 кг, оторвала кусок от своего платья, сделала жгут, после чего взвалила женщину на спину и потащила пострадавшую к морю. Пришлось идти около семи километров. На лодке женщину отвезли в соседнюю деревню, оказали помощь, и та выжила. Годзэи тогда было 62 года.
Сейчас, по прошествии сорока лет, Гондзэи живет одна в крошечном доме. Ее муж умер на 52-м году брака. Каждый день она работает в огороде и три раза в год собирает урожай — преимущественно чеснок, гойю, куркуму и лук-шалот. С удовольствием читает комиксы, которые приносят внуки, и обожает смотреть бейсбольные матчи по телевизору. Ее любимое время — вечер, когда к ней в гости заходят соседи.
Когда разговор подошел к концу, мы нервно улыбнулись, глядя друг на друга.
— Посмотри на ее лицо, — прошептал Грег. — Обрати внимание на глубокий, въевшийся загар от постоянного пребывания на солнце. Заметил, что у Камады такая же кожа? Это означает, что они обе всю свою жизнь регулярно получали приличные дозы витамина D.
— И что?
— Я считаю, витамин D — важный ингредиент в рецепте долголетия, — воодушевленно принялся пояснять Грег, словно на него только что снизошло озарение. — Кожа под воздействием солнечных лучей вырабатывает витамин D.
Недостаток этого витамина повышает риск развития практически всех заболеваний, связанных с возрастом, включая многие виды рака, высокое кровяное давление, диабет и даже аутоиммунные заболевания вроде рассеянного склероза.
— Недостаток витамина D заметно ускоряет развитие сердечно-сосудистых заболеваний у пациентов с больными почками. Дефицит этого витамина вызывает ломкость костей, атрофию мышц. Резко возрастает вероятность падения и переломов. А когда люди в таком возрасте ломают кости, — Грег кивнул в сторону Годзэи, — они быстро умирают.
— Но мне казалось, что слишком долгое пребывание на солнце вызывает рак, особенно учитывая изменения в озоновом слое, — возразил я.
— Разумеется, если вы редко бываете на солнце, — парировал Грег шепотом. — Сейчас, конечно, не так, как было во времена наших родителей, и никому не хочется зажариться на солнце. Ожоги наносят вред, но еще вреднее постоянно сидеть дома из страха загореть слишком сильно. Люди вроде Годзэи, — продолжал Грег, — с глубоким загаром, привыкшие постоянно находиться на солнце, получают оптимальное количество витамина D. Тем, кто безвылазно сидит дома, приходится литрами пить витаминизированное молоко, чтобы получать оптимальное количество этого витамина. Содержание его в поливитаминах недостаточно, особенно если вы живете в северных городах типа Нью-Йорка или Чикаго, имеете смуглую кожу, подолгу работаете в закрытых помещениях или отпраздновали слишком много дней рождения. Витамин D в организме контролирует важнейшие элементы иммунной системы, кровяного давления и роста клеток и играет существенную роль в профилактике рака. Доказано, что витамин D угнетает раковые клетки, которые чаще всего убивают американцев.
Годзэи, которая терпеливо слушала нашу с Грегом беседу, поднялась и прошествовала в кухню. Я выждал минуту и последовал за ней. Она возилась на кухне — узкой комнатке, освещаемой только маленьким распахнутым окошком, через которое проникал слабый свет дождливого дня.
Я молча наблюдал за хозяйкой. Достав из-под раковины деревянную старую коробку, она встала на нее, чтобы достать до крана. Наполнив чайник водой, Годзэи поставила его на плиту и зажгла огонь. На полке стояли две прозрачные банки, похоже с какими-то настойками — лекарствами, как выяснилось позднее. В одной из них были дольки чеснока, а в другой — какая-то зеленая трава.
Ожидая, пока закипит вода в чайнике, Годзэи энергично вымыла пару тарелок, а заодно и свои вставные челюсти. Когда чайник засвистел, она сняла его с огня, присела на корточки в углу и залила кипятком чайные листья. Кухня наполнилась нежным сладким ароматом жасминового чая. Ее плавные и неторопливые движения отличались четкостью и спокойствием. Казалось, она совершенно не замечала моего присутствия.
Позже, за чаем, мы предприняли тщетную попытку возобновить прерванный разговор. Совершенно иные, мы были людьми из разных полушарий, даже из разных столетий, и никак не могли подобрать нужные слова. Она понимающе улыбнулась. И тут вспомнила, что забыла угощение! Легким движением поднявшись на ноги, она снова исчезла на кухне. И через какое-то время наша гостеприимная хозяйка вынесла две тарелки; одну с нерафинированным сахаром (любимое лакомство ее внуков), а вторую с сушеным гольяном (ее любимое лакомство). Ногтем она отковырнула голову одной рыбешки и запихнула ее в рот, жестами призывая меня сделать то же самое. Рыбешка была жестковатой, соленой и, естественно, с рыбным привкусом, правда, совсем не неприятным. Я заел ее куском сахара и запил чаем. И мы улыбнулись друг другу.
Через пару минут она снова вскочила. На этот раз, чтобы принести ежедневное подношение предкам — обязательный ритуал духовной жизни Окинавы. Годзэи встала у дальней стены, где на полке разместились коллекция ваз с цветами, урны и старые фотографии. Она зажгла несколько палочек с благовониями и поставила их перед старой фотографией угрюмой пары крестьян. Поднявшаяся вверх струйка дыма наполнила комнату ароматом сандалового дерева. И снова я будто превратился в невидимку. Последующие десять минут она читала молитвы, наклонившись к алтарю. После чего села на место и улыбнулась.
