Вадим Лапшичев - Самый надежный и правдивый метод избавления от любой вредной привычки. Метод Шичко
В корне отличается от перечисленных способов метод Г. А. Шичко. У человека полностью перестраивается сознание, разрушается алкогольная запрограммированность. Исчезают привычка и потребность в алкоголе. Человек сам, сознательно, отказывается от алкоголя во всех видах и до конца жизни. И это оказывается надежнее всяких кодирований и химзащиты. При условии выполнения всех требований метода результат близок к 100 %.
И главное, что человек не чувствует себя ущербным или обделенным. Его совершенно не беспокоит, что все за столом пьют, а он – нет. Никакие насмешки и подначки собутыльников его не задевают, настроение хорошее и без всякой выпивки. Человек гордится своим трезвым, здоровым образом жизни и чувствует свое превосходство над алкоманами. И это все результат измененного сознания и окрепшей нервной системы благодаря воздействию метода Г. А. Шичко.
Ключевой вопрос метода Шичко – это очень хитренький и совершенно непонятный непосвященным вопрос: «Зачем? Зачем пить?» Я его осознала только после полутора месяцев занятий, находясь в пьющей компании. Любой обыватель, не задумываясь, ответит: как зачем? – чтобы весело было, настроение поднять, расслабиться, раскрепоститься и т. д. На самом деле, я на себе ощутила, что совершенно не нужно для этого прибегать к искусственным возбудителям типа алкоголя, тем более, когда при этом явно отравляешь и уничтожаешь свой мозг. И так хорошо, и так весело, и настроение приподнятое, и нервная система в порядке, а плюс еще никакой головной боли поутру и похмельного состояния!
Сочинение«О тех, кого нет с нами»
...Он окончил школу с золотой медалью. Успешно сдал экзамен в институт. Окончил его с красным дипломом. Стал инженером-электронщиком. Работал в институте. Работа увлекала. Бывал за границей в командировках. Его ценили и уважали.
Женился, пошли дети – двое (дочка и сын). Получил квартиру. Купил машину, дачу. Все есть. Живи и радуйся, но нет...
Стал выпивать, приходить домой поздно. То диплом обмыли, то докторскую, то новый проект утвердили, то изобретение новое, то открытие. И началось.
Сначала понизили в должности, потом уволили. Несколько раз менял работу, скатываясь все ниже и ниже. Стал уже грузчиком в магазине. Но и там долго не задержался, выгнали. Жена долго терпела, но не выдержала, ушла. Квартиру оставила ему, все оставила. Думала, одумается. Но нет. Пропил он все: квартиру, мебель, дачу, машину. И остался ни с чем. Два раза лежал в психдиспансере и даже в ЛТП. Но тщетно. Ночевал где придется. Пил все что только можно.
Однажды, увидев его, я поразился. Ему 42 года, а передо мной стоял глубокий старик.
И вот, напившись какой-то дряни, он возомнил себя Дон Кихотом. И решил сразиться со встречным самосвалом. Результат известен... Такая же, или почти такая же, участь ждала и меня. Не попади я в «Оптималист». Но теперь все, точка. Надо жить и радоваться жизни. А не влачить жалкое существование. И я твердо уверен, что иного пути у меня уже не будет. И я благодарен тем людям, которые борются за нас. Не отдают нас алкоголю. Делают нас людьми. Спасибо вам, товарищи!
* * *Из друзей, наиболее близких ко мне, от алкоголя погибло двое. Это Игорь Петров и Сергей Ревенко, и оба в 30 лет.
Игорь Петров и я учились в одной школе, хотя Игорь был немного старше. Учился Игорь хорошо, характер очень спокойный, немного обидчивый. Среди ребят пользовался большим уважением, был не жадным, готовым поделиться последним. Жили мы в соседних домах. Вечерами собирались во дворе, обычно человек десять, все свои. Играли в теннис, футбол, зимой в хоккей. Как-то вечером один из друзей вынес из дома вина, да не одну бутылку. Был праздник. Выпили, опьянели, всем понравилось. По-моему, вот с этого и начались у нас массовые выпивки, хотя все, конечно, пробовали выпивку и до этого. Выпив, все становились веселее, а вот Игорь, выпив, иногда думал, что смеются над ним, и незаметно уходил. На одном из праздников, когда он, выпив, захотел уйти, это заметили и не стали его отпускать, тогда он вышел на балкон покурить и спрыгнул со второго этажа, с ним ничего не случилось, он встал и ушел. Затем, походив минут тридцать, он пришел как ни в чем не бывало и праздновал дальше. Правда, до этого случая мы пили ежедневно несколько лет. И на эту выходку никто не обратил внимания. А зря. В ночь с 31 декабря на 1 января, на Новый год, Игорь поехал к родному брату в гости на пр. Черкасова и, выпив, вдруг захотел уйти, вышел на балкон и прыгнул, но этаж оказался девятым...
Диагноз – белая горячка, приобретенная злоупотреблением алкоголя.
С Сергеем Ревенко мы подружились на работе. Через день работали, а выходной проводили вместе. Пили каждый выходной и много. И через несколько лет такого отдыха Сергей заработал гипертонию. Пробыв несколько месяцев на больничном, он вышел на работу, но не пил всего несколько дней, а затем все пошло по-старому, и ни я, и никто из друзей не смогли, да, наверное, не особенно и старались отговорить его от выпивки. Итог! В 30 лет кровоизлияние мозга. Водка!
Сочинение«Мой самый позорный день»
Одним из самых позорных дней в моей жизни считаю тот день, а вернее, ночь, когда я совершенно закономерно попал в медвытрезвитель. Случилось это прекрасной июньской ночью, лет 10–12 назад.
В то время я преподавал в Ленгосуниверситете, и в этот день под моим научным руководством защитил диплом мой друг детства, с которым мы жили в одном доме и учились в одном классе. После успешной защиты вместе с другими моими дипломниками – и это было незыблемой традицией – пошли отметить данное событие в ближайшее кафе. Все было очень пристойно. После кафе все разошлись, а мы с моим другом решили продолжить и обошли еще несколько питейных точек. Мозговой яд полностью лишил меня воспоминаний о завершении этого чудесного, в смысле погоды, дня.
Когда память стала ко мне возвращаться, я не сразу понял, где я и что со мною. Кругом кровати. На одних из них спят люди, другие свободные. Больница? Ощупал себя, вроде, все цело, ничего не болит. Я встал, пошел к двери, которая оказалась закрытой. Я стал в нее стучать. Когда она открылась, передо мною возник человек в милицейской форме, который попросил меня не шуметь и не мешать отдыхать другим, в противном случае ко мне будут применены менее гуманные меры. Я понял, что нахожусь в медвытрезвителе, но так как я был еще под влиянием спиртного, то повел себя совершенно не свойственным мне образом. Я стал барабанить в дверь, требовал вызвать прокурора и угрожал работникам медвытрезвителя. Вот что может сделать с уравновешенным, спокойным человеком алкоголь. Закончилось мое выступление тем, что меня вывели из этой тихой, уютной комнаты, силой отвели в подвальное, без окон, помещение, в котором смогло поместиться только одно кресло, и совершенно голого накрепко к нему привязали. Хоть и был июнь, в этой бетонной клетке было ужасно холодно. Но так как винные пары продолжали действовать и я себя считал ужасно оскорбленным, я, к удивлению «врачей», развязался и опять стал барабанить в дверь. Закончилось это тем, что они стали лечить меня путем точечного кулачного массажа моих внутренних органов, после чего я опять был привязан. Холод быстро приводил в чувство мой отравленный алкоголем мозг. И когда через некоторое время ко мне в «палату» для одного пациента зашли «врачи», я вел себя как настоящая побитая собака. Я не думал о том, что меня могли просто забить насмерть. Весь позор и стыд, который я испытываю и до сих пор, заключается в том, что я всячески унижался перед ними, прося не сообщать о моем пребывании в их заведении на работу, так как это грозило мне прощанием с преподавательской работой в университете.
Алкоголь, который я употребил тогда, породил во мне последовательно совершенно разных, но одинаково омерзительных для меня людей. Первый – нахальный, злобный, самовлюбленный, не могущий трезво оценить ситуацию. Второй – уже достаточно трезво оценивающий ситуацию и готовый на все унижения, чтобы из нее выйти.
К сожалению, должных уроков я из этого случая тогда не извлек, и хотя в медвытрезвитель я больше не попадал – пить, и пить много, продолжал. О чем сейчас глубоко сожалею. И если моя рука когда-нибудь потянется к рюмке, я буду бить по ней черными, унизительными воспоминаниями о той прекрасной июньской белой ночи.
Сочинение«Чужого горя не бывает»
Что может быть страшнее, чем больные дети? Наверное, только мертвые дети. Я не стану писать о банальных случаях избиений в пьяном виде родителями своих детей. Это, к сожалению, частые явления, хотя мириться с ними невозможно. Я расскажу не о самых близких мне людях, не о родственниках, а о детях, которые постоянно у меня на глазах. Я работаю в клинике, где все от мала до велика инвалиды. Но два этажа нашего огромного здания посещаем с особенным чувством. Чувством нежности и сострадания. Это не пустые слова – это правда. Два отделения, дошкольное и школьное младших классов, это прямой укор нам, взрослым, всем, пьющим и непьющим, курящим и некурящим. Двум лагерям – виновникам и попустителям. Итак, два отделения инвалидов, инвалидов детей, которые и сами-то не понимают, что они инвалиды. А что привело их в этот лагерь? Чаще всего – алкоголь. Нет, не алкоголь, а алкоголизм, алкоголизм их родителей, пивших до их зачатия, после их рождения и во время их воспитания, если таковое было. Спокойно смотреть на их счастливые, улыбающиеся мордашки нельзя, обязательно улыбнешься в ответ. Но, опустив взгляд ниже, там, где должно быть нормальное милое тельце, улыбка исчезает. Самые счастливые из них не имеют всего лишь одной ручки, как правило, из наших детей на двоих одна нога и две руки. Родители, пропившие свою совесть и честь, при появлении такого ребенка с наглостью кукушки бросают его, продолжая «упиваться» жизнью. А он, лишенный и ласки и внимания, растет в специальных детских домах, и, если ему повезет, то попадет к нам.
