Сатпрем - Мое пылающее сердце
Это не оккультные силы. Не йогические мощности. Не философия. Вовсе не знание Упанишад. Ничего такого. Это ни наилучшее, ни наихудшее.
Это не Упанишады. Даже не Бхагават-Гита. Не какой-то текст. Ничего подобного!
Это нечто иное -- это ТЕЛО.
У тела нет какой-либо философии, вы понимаете. Оно или хорошо спит, или плохо спит; ему голодно, ему холодно -- вот чем является тело.
Итак, она говорила о секрете.
И вот почему я вернулся, чтобы увидеть, чем был "секрет тела".
Исследование Матери: спуск в тело,
другая сторона аквариума
Товарницки: Теперь Вы оказались возле Матери.
Возле Матери?
Товарницки: Или как Вам угодно называть это. Что начало проясняться
для Вас через то, что она говорила. Но, как она говорит, это тайна
за пределами всяких формулировок. Но тогда как же практикуется это
учение? Каково...?
Но для меня чудесным было как раз то, что Мать никогда не имела учения!
Мать исследовала. Это вовсе не имеет ничего общего с учением.
В течение некоторого времени она прилагала усилия, чтобы говорить ученикам: "Не так -- вот так. Вы должны... делать это и делать то." Но как только эта стадия была пройдена, Мать стала исследователем нового вида.
Так что она не знала!
Мать не знала пути!
И что в самом деле невероятно -- и то, что захватило мою жизнь -это то, что по некоторой непостижимой милости она сделала меня свидетелем или поверенным в ее исследования. То есть, она доверяла мне все свои сомнения, вопросы, кажущиеся неудачи -- все.
Она начала говорить со мной тем же образом, как разговаривают с ребенком, вы знаете, как бы рассказывая ему истории. Я мог задавать ей любые вопросы, которые только приходили мне на ум. Она отвечала на все мои вопросы. И медленно, медленно вводила она меня в свое исследование. Как если бы она хотела пригласить меня, человеческое дитя, принять участие в процессе того, что придет ПОСЛЕ человека -- как выходить ЗА ПРЕДЕЛЫ человека.
Но она не знала пути.
Она начала йогу в теле в возрасте восьмидесяти лет.
И, возможно, она начала ее из-за любви, потому что тот, кого она любила, Шри Ауробиндо, ушел. Он "умер", как они говорят.
Поэтому смерть была врагом.
Казалось, что смерть в конце концов поглощает Любовь -- что последнее слово всегда остается за смертью.
Так что она как бы хотела ВЫРВАТЬ Шри Ауробиндо из рук смерти, так сказать, или сорвать маску смерти, чтобы увидеть, что за ней. Это немного напоминает историю Орфея и Эвридики.
Что же было за ней?
К чему смерть?
Так она взяла меня с собой в то исследование, под тем или иным предлогом. В начале она обычно звала меня и садилась в кресло с высокой спинкой. А я садился на ковер и слушал ее. Но, что самое важное, мало-помалу она начала рассказывать мне о своем собственном опыте.
Так чем же является эта йога "в теле"?
Обычно мы думаем, что тело -- это самая простая вещь в мире; именно наше тело. Это... нечто знакомое.
Но как эта кажущаяся столь известной вещь собирается произвести нечто другое, а не скопировать ту же самую субстанцию?
Биологи скажут: "Это просто. Изменение в структуре ДНК может вызвать мутации." Но все то, что мы знаем об этих мутациях, это нечто чудовищное. "Под воздействием космических лучей может измениться последовательность аминокислот, тогда возможна мутация." Но на все это уходят тысячи и тысячи лет.
Так где же решение, если биологи говорят, что мы никогда не произведем что-либо отличное от человеческого существа?
Возможно, просто сверхчеловеческое существо в интеллектуальном смысле. Или же физиологического монстра.
Но как может возникнуть иной вид?
Биология не дает ответа. Она говорит: "Комбинация определенных молекул может, после многих тысячелетий, привести к некоторой мутации, котороая породит другие мутации, которые, возможно, породят иной вид."
Хорошо, это было... во время, это был 1960 год. Тогда уже было совершенно ясно, что мир не сможет ждать тысячелетия. Проблема висела в воздухе. И ответ должен был быть найден.
И где же в "теле" был ответ, ведь биология не могла его дать (*).
Чем же на самом деле является "тело"?
Оно кажется чем-то крайне простым, но это как раз та вещь, которую мы нисколько не знаем. Это единственная вещь, о которой мы не знаем ничего.
Что мы в самом деле знаем о нашем теле? Мы завернуты в кучу последовательных слоев. И мы живем, главным образом, в верхнем слое, ментальном, интеллектуальном слое. В действительности вся наша жизнь проходит в разуме. Мы никогда непосредственно не соприкасаемся с телом -- мы прикасаемся к нему ЧЕРЕЗ всевозможные идеи и привычки. Но что мы знаем о своем теле, КАК ОНО ЕСТЬ?
Значит, если мы хотим открыть то тело "как оно есть", биологию "как она есть" -- не через микроскоп, а как тело живет -- мы должны начать, очевидно, с проникновения через тот ментальный "слой". Тот первый слой, выраженный всем шумом наших идей, суждений, всего, в чем мы постоянно живем, включая все ментальные внушения, каждое... возможное внушение -________________________________________________________________________
(*) По правде говоря, в сентябре 1988 г. биологи неожиданно натолкнулись на новый "факт". "В дерзком вызове, брошенном эволюционной теории", -- пишет Бостон Глоуб, -- "две группы ученых утверждают, что простейшме организмы могут перегруппировывать собственные гены под воздействием окружающей среды. Новые эксперименты показывают, что даже одноклеточные организмы могут накапливать некий опыт и благодаря этому `выбирать, какие мутации следует вызвать', -- говорит гарвардская школа исследований...". Кажется, что бактерия делает нечто, казавшееся до сих пор немыслимым", -- подтверждает д-р Джон Кейрнс, лидер гарвардской группы. "Я полагаю, что если клетки развили механизм, позволяющий им это делать, то и высшим организмам было бы весьма благоприятно перенять эту способность [в ходе эволюционного процесса]. Но это всего лишь спекуляции, а не наука." вся жизнь, в которой мы ограничены.
Тот слой является ПЕРВЫМ слоем, через который нужно прорваться, чтобы подойти ближе к телу. Сначала мы должны начать с того, чтобы утихомирить весь тот ментальный шум, который обволакивает наше тело.
Затем, если вы продолжите тот "спуск" -- "путь нисхождения", как она называла его -- то встретите ВТОРОЙ слой, являющийся эмоциональным слоем. Это все чувства, которые мы имеем, все эмоциональные реакции, которые мы имеем. Это целый кишащий мир и несколько более упорный, чем интеллеткуальный слой. Но и этот слой также постоянно обуславливает наше существование. И он покрывает все тело. Подобно паутине, опутывающей тело. Как мы сможем увидеть что-то в "клеточной среде", так сказать, пока она затемнена и покрыта всеми теми слоями? Мы должны прорваться через эти слои.
И поэтому необходимо прорваться также через вторую паутину, второй слой эмоций и чувств, чтобы достичь тела.
И спуск становится все более и более трудным. То есть, мы должны успокоить в себе весь тот эмоциональный шум, все те реакции, которые мы с трудом осознаем, потому что они приходят к нам так естественно.
Затем мы наталкиваемся на ТРЕТИЙ слой. Это слой всех "ощущений". Мы подобрались очень близко к телу. Все ощущения тела, его спонтанные реакции: страх, беспокойство, агрессия... Мы открыли целый кишащий мир, который не имеет ничего общего с самим телом. Это просто ПРИВЫЧКИ, которые были взращены в теле -- привычки, взращенные воспитанием или развитые в силу атавизма, привычки, приходящие из нашего окружения. Мы думаем, что НЕ МОЖЕМ сделать это или то; это не возможно. Мы НЕ МОЖЕМ есть это или то; мы НЕ МОЖЕМ жить при высокой температуре; мы НЕ МОЖЕМ... Тело окружено громадным слоем, состоящим из "вы не можете, вы не можете, вы не должны", "это невозможно, это невозможно, а то возможно". Мы живем в грандиозной обусловленности.
В этот момент мы начинаем приближаться к нечто... очень (как бы выразиться?) интенсивному, острому, опасному.
Мы начинаем приближаться к корням... смерти тела.
Мы осознаем, что если хотим взаимодействовать с теми микроскопическими привычками, покрывающими нашу клеточную субстанцию -- наше тело -если мы начнем взаимодействовать с этим, что же, это вызовет протест в теле, панику, страх.
И, наконец, мы достигли дна: желание, ЗОВ смерти. Как если бы глубоко внизу сознания (почти касаясь тела; я не говорю, что в теле, потому что мы еще не в самом теле) было бы нечто ЖАЖДУЩЕЕ смерти -- нечто, для чего жизнь является как бы катастрофой. Потому что жизнь означает непрерывную борьбу, напряжение, вбирание, отвержение -- жизнь - это как бы постоянная угроза.
Таким образом, глубоко в теле мы встречаем некое желание покоя, встречаем инерцию. Как если бы вся память о прежнем эволюционном развитии была бы собрана там, наряду с чем-то, похожим на на глубокую ностальгию по минералу. Умиротворение минерала, вы знаете, до того, как была рождена жизнь, когда все еще было статичным.
