Анна Берсенева - Как зачать ребенка
– Что бесплодия у тебя вообще нет и родить тебе – раз плюнуть? – предположила я.
– Он же квалифицированный специалист, а не шарлатан, так что глупостей не болтает. А сказал он мне, что для беременности имеет значение не тот возраст, который в паспорте записан, а тот, который в генах запрограммирован. У некоторых, к твоему сведению, в тридцать пять лет уже климакс! А другие и в сорок пять рожают.
Наташу особенно обнадеживало то, что ее деревенская прабабка родила своего последнего, одиннадцатого, ребенка в пятьдесят лет. Значит, генетическая программа в роду имеется!
Как показала впоследствии жизнь, Наташа в самом деле не ошиблась. Но, как показывает не лично ее жизнь, а беспощадная статистика, к сорока одному году только 15 % женщин сохраняют способность к зачатию, а после сорока пяти может забеременеть лишь одна из 50. Поэтому Наташино бесплодие в принципе было неудивительным.
Впрочем, исследование количества в Наташином организме фолликулостимулирующего (помните, того самого, жизнеобразующего, с помощью которого начинается овуляция?) гормона показало, что зачатие для нее вполне возможно, то есть генетический возраст – спасибо прабабке! – у нее еще достаточно молодой. Правда, ее сразу предупредили о том, что если она решится на искусственное оплодотворение, ее яйцеклетки будут тщательно исследованы уже после того, как их извлекут из яичника. Гормоны-то гормоны, но мало ли какие изменения могут обнаружится в этих ее не слишком юных яйцеклетках… Не хотелось бы родить ребенка с неправильной комбинацией хромосом. Да и вообще, чем старше яйцеклетка, тем она непредсказуемее. С виду кажется вполне приличной, а ведет себя как переборчивая старая дева: ни один жених ей почему-то не подходит.
В некоторую оторопь Наташу привело только одно: предупреждая о том, что ее собственные яйцеклетки могут оказаться слишком старыми для оплодотворения, врачи, как о само собой разумеющемся, говорили, что в этом случае можно будет использовать яйцеклетки молодого донора.
– То есть какого это донора? – не поняла Наташа. – Мужчины?
– У мужчин не бывает яйцеклеток, – невозмутимо сообщил врач. – Ни молодых, ни старых. Женщины-донора, конечно.
– Но… Но ведь это будет уже не мой ребенок… – растерянно произнесла Наташа.
– Почему не ваш? Вы его выносите, вы родите. Вы и растить будете.
– Нет, спасибо, – пробормотала Наташа. – Была бы я замужем, тогда еще понятно: если он и не от меня, то хотя бы от мужа. А в моем случае лучше уж из детдома взять.
Мне, по правде говоря, тоже сделалось не по себе, когда я узнала о том, что женщинам, яйцеклетки которых уже не подходят для зачатия, предлагают воспользоваться донорскими. Одно дело – донор спермы: в конце концов, любая женщина понимает, что мужчина, с которым случился «одноразовый», не обремененный чувствами секс, собственно, ничем не отличается от того донора, который сдал свою сперму в банк для чьего-то анонимного счастья. Но родить ребенка, который не будет иметь к тебе никакого родственного отношения… Кто его знает, не лучше ли и правда, не надрывая организм, взять дитя из детдома?
Но об этом Наташа размышлять до времени не стала из вполне понятного суеверия. Что заранее загадывать? Может, ее личные яйцеклетки окажутся вполне себе ничего, как и гормоны!
Прежде чем заняться яйцеклетками, репродуктолог посоветовал Наташе пройти общее обследование, причем гораздо более тщательное, чем проходят молодые дамы, собирающиеся забеременеть. (Если, конечно, проходят – многие ведь и к стоматологу-то впервые попадают только потому, что без его подписи не дадут декретный отпуск. И дай бог им здоровья, беспечным!) Воодушевленная «старушка» обошла врачей мгновенно и с радостью выяснила, что здоровье у нее, конечно, уже не такое, как в двадцать лет, но нагрузку беременности и родов она выдержит наверняка. Если все это, конечно, наступит…
А эффектная дама-терапевт и вовсе обнадежила Наташу заверением:
– Вот французы считают, чтобы остаться красавицей после сорока, надо родить. А что вы думаете? Знаете, как половые гормоны от беременности активизируются? Девочкой будете выглядеть!
– Ты у Анны Сергеевны спроси насчет французов, – попросила меня после этого Наташа. – Еще вот, говорят, чем старше родители, тем дети одареннее…
– Французы говорят не только афоризмы, но и глупости, – усмехнулась Анна Сергеевна. – У меня в Париже есть подруга Мишель, так она без всяких родов в сорок пять ягодка. А ее соседка в том же возрасте родила – страшно посмотреть: до того изнуренная, как будто из Освенцима вышла. Но возможны варианты, – успокоила она. – Так что пусть твоя подружка не беспокоится, вполне может помолодеть. А насчет особой одаренности… Просто у взрослых людей уже голова на месте – умеют детей воспитывать. Для здоровья, может, и лучше в восемнадцать лет рожать. Но ведь в эти годы у мамашек одни гульки на уме, а дети для них: что вырастет, то вырастет.
Что тут скажешь? Подтверждающих примеров более чем достаточно на все случаи жизни.
В общем, так моя Наташа и не поняла, правильно в сорок лет беременеть или неправильно. Зато она поняла другое: забеременеть в сорок лет возможно. Даже если тебе поставили диагноз «бесплодие» да к тому же не могут определить его причину.
Правда, при всех проблемах одинокой женщины у Наташи было одно преимущество: ей приходилось учитывать только свое личное бесплодие. В отличие от тех женщин, которым мало того что приходится бегать по врачам, сдавая бесчисленные и не всегда безболезненные анализы, но к тому же предстоит тяжелейшая моральная нагрузка: убедить обследоваться на предмет бесплодия мужчину, от которого они хотели бы иметь ребенка.
А это дело, скажу я вам, зачастую подобно подвигу…
Глава 3
А хочет ли он ребенка?
Мужское бесплодие
Утраченные иллюзии
После разговоров с людьми, с разной степенью успеха лечившимися от бесплодия, у меня только окрепло убеждение в том, что дело это все-таки немедицинское. То есть врачи, разумеется, занимаются именно медициной, причем с самым современным ее оттенком – биотехнологическим. Но вот обратившиеся к ним люди решают для себя совсем другие проблемы.
Может быть, дело в том, что лечение от бесплодия выглядит как-то… вроде бы и не лечением вовсе. Ну в самом деле, ведь ничего не болит. Это же не зуб, с которым хочешь не хочешь, а побежишь к врачу, после того как промучаешься всю ночь, глотая бесполезные таблетки. А тут – живем ведь как-то, и неплохо живем, и зачем вдруг идти лечиться, раз ничего не болит, да еще деньги такие бешеные тратить, может, само как-нибудь со временем…
Как нетрудно догадаться, эту бесконечную сказку про белого бычка обычно приходится выслушивать женщинам. От мужчин.
Одни женщины тихо на это обижаются и плачут ночами. Другие не тихо плачут, а громко закатывают скандалы. Третьи начинают длительную осаду крепости под названием «муж», в результате чего крепость либо сдается во власть победительницы, либо стоит как скала, либо… находит себе другую хозяйку.
И вот скажите, пожалуйста: разве все это сфера медицины?
Именно отношение мужчины к проблеме бесплодия делает очевидной простую истину: проблема эта, словно зеркало, отражает все жизнеустройство людей, которых она коснулась. Почему они живут вместе, связывают их чувства или расчет, насколько эти чувства глубоки и насколько расчет верен, и вообще, может быть, решая жить вместе, они рассчитывали на совсем разные вещи…
Пожалуй, самое большое разочарование, чтобы не сказать больше – удар, ожидает женщину, которая вдруг понимает: невозможность иметь ребенка, которая для нее является предметом драматических переживаний или даже трагедией, для мужа вовсе не та проблема, о которой вообще стоит задумываться. Конечно, такое разочарование ожидает не всех женщин, для которых проблема бесплодия перестала быть отвлеченной. Но, к сожалению, очень и очень многих. Эти очень и очень многие женщины вдруг понимают, что мир устроен совершенно иначе, чем они всегда считали, и их представления о том, что такое хорошо и что такое плохо, разительно расходятся с действительностью.
И вот опять-таки – разве это медицина? Достаточно полистать лучшие произведения мировой литературы, посвященные отнюдь не проблеме бесплодия, чтобы понять: как минимум половина из них посвящена именно жизненному разочарованию под названием «утраченные иллюзии».
У одной женщины утрата иллюзий происходит в ранней юности, когда она понимает: все то прекрасное и возвышенное, что она читала в книжках про любовь, в действительности происходит с точностью до наоборот – равнодушно, безответственно, цинично.
Другая утрачивает иллюзии оттого, что ее нежный, тонкий, понимающий и любящий муж изменяет ей с ее же лучшей подругой.
