Альберт Хофманн - ЛСД - мой трудный ребенок
ЛСД не действует как настоящее лекарство; он скорее играет роль вспомогательного препарата в психоаналитическом и психотерапевтическом лечении и служит для того, чтобы проводить лечение более эффективно и сокращать его длительность. Он может выполнять эти функции двумя различными способами.
В одной методике, которая была разработана в европейских клиниках и получила название психолитической терапии, умеренно сильные дозы ЛСД принимаются несколькими последовательными курсами с регулярными интервалами. Вслед за этим пережитое под воздействием ЛСД прорабатывается при помощи обсуждения в группе и экспрессивной терапии путем рисования. Термин психолитическая терапия был создан Роналдом А. Сэндисоном, английским терапевтом юнговской ориентации и пионером клинических исследований ЛСД. Корень -лизис или -литический означает растворение напряжений и конфликтов в человеческой психике.
В другой методике, популярной в Соединенных Штатах, единственная, очень высокая доза ЛСД (0.3-0.6 мг) принимается после интенсивной психологической подготовки пациента. Этот метод, называемый психоделической терапией, пытается вызвать религиозно-мистические переживания при помощи шоковых эффектов ЛСД. Такой экспириенс может послужить в дальнейшем начальной точкой для перестройки и лечения личности пациента, совместно с психотерапевтическом лечением. Термин психоделический, который можно перевести как "проявляющий разум" или "расширяющий сознание", был предложен Хамфри Осмондом, пионером исследования ЛСД в США.
Несомненная польза ЛСД как вспомогательного препарата в психоанализе и психотерапии вытекает из его свойств, диаметрально противоположных эффектам медикаментов из класса транквилизаторов. В то время как транквилизаторы имеют тенденцию прятать проблемы и конфликты пациента, уменьшая их видимую тяжесть и значение: ЛСД, напротив, разоблачает и заставляет сильнее переживать их. Это более четкое понимание проблем и конфликтов делает их, в свою очередь, более поддающимися психотерапевтическому лечению.
Пригодность и успешность использования ЛСД в психоанализе и психотерапии все еще являются предметом спора в кругу профессионалов. То же самое, однако, можно сказать и о других методах применяемых в психиатрии, таких как электрошок, инсулиновая терапия, психохирургия, методики гораздо более рискованные, чем использование ЛСД, который при подходящих условиях может считаться практически безопасным.
Поскольку забытые или вытесненные переживания под влиянием ЛСД могут весьма быстро стать осознанными, лечение может соответственно укорачиваться. Для некоторых психиатров, сокращение длительности терапии является, однако, недостатком. Они придерживаются мнения, что такое ускорение оставляет пациенту недостаточно времени для психотерапевтической проработки. Они полагают, что терапевтический эффект в этом случае длиться меньше времени, чем при постепенном лечении, включая медленный процесс осознания травматического события.
Психолитическая и, особенно, психоделическая терапия требуют тщательной подготовки пациента к ЛСД экспириенсу, чтобы избежать страха перед непривычным и незнакомым. Только после этого возможна положительная интерпретация переживания. Выбор пациента также важен, поскольку не все виды психических нарушений одинаково реагируют на эти методы лечения. Успешное применение ЛСД в психоанализе и психотерапии предполагает особые знания и опыт.
В этом отношении эксперимент психиатра с самим собой, как указал В.А. Штолль, может быть весьма полезным. Он дает врачу личный опыт, четкое понимание странного мира ЛСД, и предоставляет ему возможность правильно понимать эти феномены у своих пациентов, толковать их должным образом и использовать все их преимущества.
Нужно упомянуть в первую очередь следующих первопроходцев применения ЛСД как вспомогательного средства в психоанализе и психотерапии: А. К. Буш и У. К. Джонсон, С. Коэн и Б. Айзнер, Х. А. Абрамсон, Х. Осмонд, А. Хоффер в Соединенных Штатах; Р. А. Сэндисон в Англии; В. Фредеркинг и Х. Лойнер в Германии; и Г. Роубичек и С. Гроф в Чехословакии.
Второе показание для применения ЛСД, упомянутое Сандоз в аннотации Делизида, относится к применению в экспериментальных исследованиях по природе психозов. Оно происходит от того факта, что необычные состояния психики, вызываемые ЛСД у здоровых людей, подобны многим проявлениям некоторых психических нарушений. В первые дни исследований ЛСД, часто утверждалось, что воздействие ЛСД соответствует некой "модели психоза". Эта идея была, однако, отвергнута, так как тщательные сравнительные исследования показали, что есть существенные различия между проявлениями психозов и ЛСД экспириенсом. Тем не менее, использую модель ЛСД, возможно исследовать отклонения от нормальной психики и состояния ума, и наблюдать биохимические и электрофизиологические изменения, связанные с ними. Возможно, нам удастся заглянуть, таким образом, в природу психозов. В соответствии с некоторыми теориями, различные умственные нарушения могут возникать из-за продуктов психотоксического обмена веществ, которые способны даже в минимальных количествах изменять функции клеток мозга. ЛСД представляет собой вещество, которое определенно не встречается в организме человека, но чье существование и действие позволяют считать, что могут существовать продукты патологического обмена, которые даже в мельчайших количествах могут вызывать психические нарушения. Как результат этого, концепция биохимического происхождения некоторых психических нарушений получила все большую поддержку, и породила научные исследования в этой области.
Одним из медицинских применений ЛСД, затрагивающее основные этические вопросы, является его назначение умирающим. Эта практика возникла из наблюдений в американских клиниках, что особенно тяжелые болезненные состояния пациентов, больных раком, которые больше не облегчаются обычными болеутоляющими препаратами, могут смягчаться или совсем устраняться при помощи ЛСД. Разумеется, это не означает болеутоляющего эффекта в истинном смысле. Уменьшение чувствительности к боли возникает, скорее, потому что пациенты под влиянием ЛСД настолько отделены от своего тела, что физическая боль больше не проникает в их сознание. Для того чтобы ЛСД мог быть эффективным в таких случаях, особенно важно, чтобы пациент был подготовлен и проинструктирован о природе этого экспириенса и изменениях, которые ожидают его. Во многих случаях оказалось полезным, чтобы представитель духовенства или психотерапевт направлял мысли пациента в религиозное русло. Многочисленные случаи рассказывают о пациентах, которые приобрели на смертном одре важные прозрения относительно жизни и смерти, освобожденные от боли, в ЛСД экстазе, смирившиеся со своей судьбой, они встретили свой земной конец спокойно и без страха.
Знания, полученные до настоящего времени, о применении ЛСД у смертельно больных, были подытожены и опубликованы С. Грофом и Дж. Халифаксом в их книге "Человек перед лицом смерти" (E. P. Dutton, New York, 1977). Авторы, совместно с Э. Кастом, С. Коэном и В.А. Панке, были срели первых, кто изучал подобное применение ЛСД.
Последняя всеобъемлющая публикация об использовании ЛСД в психиатрии, "Области бессознательного: данные исследований ЛСД" (The Viking Press, New York, 1975), также написана С. Грофом, чешским психиатром, эмигрировавшим в Соединенные Штаты. Эта книга дает новую оценку ЛСД экспириенса с точки зрения Фрейда и Юнга, а также экзистенциального анализа.
Глава 5. От лекарства к наркотику
В течение первых лет после его открытия, ЛСД принес мне то же счастье и удовлетворение, что чувствовал бы любой химик-фармацевт, узнав, что вещество, которое он получил, стало ценным лекарственным препаратом. Ведь целью деятельности химика, работающего в фармацевтике, как раз и является получение новых лекарств; в этом и состоит смысл его работы. Немедицинское применение ЛСД
Радость быть отцом ЛСД была омрачена после более чем десяти лет непрерывной научной работы и медицинского использования ЛСД; эта радость была смыта огромной волной увлечения наркотиками, которая начала распространяться в западном мире, главным образом в США, в конце 50-х. Было странным, насколько быстро ЛСД приспособился к своей роли в качестве наркотика, и со временем, как только появилась информация о нем, стал наркотиком номер один. Чем больше распространялось употребление ЛСД как наркотика, увеличивая число несчастных случаев, вызванных бездумным, без медицинского контроля, применением, тем больше ЛСД становился трудным ребенком для меня и для компании Сандоз.
Было очевидно, что вещество со столь фантастическим действием на умственное восприятие и ощущение внутреннего и внешнего мира, вызовет интерес за пределами медицины, но я не ожидал, что ЛСД, с его непостижимыми, жуткими, потрясающими эффектами, столь неподходящий как средство для развлечения, найдет всемирное применение в качестве наркотика. Я предполагал любопытство и интерес со стороны людей искусства - актеров, художников, писателей - но никак людей в целом. После научных публикаций в начале столетия о мескалине, который, как уже упоминалось, вызывает психические эффекты, подобные ЛСД, использование этого вещества оставалось в сфере медицины, а также, с целью экспериментов, в художественных и литературных кругах. Я ожидал того же и от ЛСД. И действительно, первые немедицинские эксперименты с собой при помощи ЛСД проводились писателями, художниками, музыкантами и другими интеллектуалами.
