Алексей Маслов - Танцующий феникс: тайны внутренних школ ушу
Таким образом, вся техника базируется на том, чтобы боец своим «волевым импульсом» стимулировал «выброс ци» из любой точки тела, поэтому удар он мог наносить любой поверхностью и по любой траектории. Подготовка к удару и сам «выброс силы» должны быть незаметны: «сила не проявляет даже своего кончика, а форма не ломает тело». Не должно быть никаких раз и навсегда определенных и заученных комбинаций: «В поединке с противником необходимо, чтобы тело не занимало фиксированных позиций, удары руками не принимали фиксированной формы, ноги не имели фиксированных стоек, а сила выбрасывалась, как только представится удачный момент».
Такая концепция «бесформенного» стиля, хотя и казалась оригинальной, была не нова. Многое из того, что начал преподавать Ван Сянчжай, уже встречалось в синъицюань, да и основные методы психологического тренинга, развития внутренних ресурсов организма были взяты из этого стиля. Кстати, и само название стиля (ицюань) не является оригинальным. Это одно из ранних названий синъицюань. По преданию, ицюань якобы практиковал еще полководец Юэ Фэй в XII в., во всяком случае, в предисловии к рукописному трактату середины XVIII в. «Кулак воли клана Юэ» («Юэ-ши ицюань») говорится, что великий Юэ Фэй был «весьма искушен в упражнениях с копьем, а затем, решив использовать кулак по типу копья, создал новый метод боя и начал передавать последователям, назвав его „Кулак воли“ (ицюань)» [108]. Таким образом, Ван Сянчжай и в названии своего стиля, и в методах подготовки вернулся к первоистокам синъицюань.
Ли Тянцзи. В настоящее время является одним из ведущих мастеров синъицюань хэбэйской ветви
Ван Сянчжай не скрывал того, что большинство принципов он взял из синъицюань (например, тренировку в статичных позициях и умение управлять силой), а также из тайцзицюань и багуачжан. Отказавшись от фиксированного рисунка движений, он все же не сумел обойтись без форм «пяти стихий» и «12 животных», которые, по сути, представляли собой не столько приемы, сколько базовые схемы использования различных типов «усилия-цзинь»: «восходящего», «нисходящего», «теснящего», «пробивающего» и др. Из багуачжан пришло несколько базовых движений ладонью, в частности «подрезающая ладонь», а из тайцзицюань важный принцип атаки — «приклеивание» к противнику и следование за его движениями. Ван Сянчжай попытался свести воедино не только технические действия из всех «внутренних» стилей, но даже присущие им принципы использования «усилия». Из синъицюань он заимствовал «целостное усилие», обычно применяемое во время быстрых прыжков на противника, когда импульс всего тела включается в удар. Из тайцзицюань пришло «изменчивое усилие», используемое во время мягких уклонов и для обращения силы противника против него самого, а из багуачжан — «подвижное усилие» во время передвижений по круговой траектории.
И все же отсутствие определенной формы в ицюань отталкивало от него многих последователей. Однако Ван Сянчжай хотел как можно шире распространить его по Китаю, считая свою школу квинтэссенцией всех «внутренних» стилей. И тогда он начал привносить в свое эклектическое детище отдельные приемы из разных стилей: «Кулак сливового цветка» (мэйхуацюань), удары ногами из «Хлещущих ног» (таньтуй), атаки руками из «Взрывных ударов» (паочуй), даже удары из бокса и броски из традиционной китайской борьбы шуайцзяо. Столь впечатляющая компиляция, разительно изменившая стиль, повлекла за собой и изменение названия ицюань на дачэнцюань. Ицюань исчез, по сути дела, так и не состоявшись.
Ван Сянчжай пришел к выводу, который за столетие до того высказывал его учитель Го Юньшэнь: «Внешние формы не нужны для ушу, но понять это ты сможешь, лишь овладев ими в совершенстве. Только тогда ты научишься использовать форму бесформенного» [156]. Фиксированные формы оказались столь же необходимы, как и использование «внутреннего и бесформенного» «волевого импульса».
Ван Сянчжай был человеком сложным и весьма противоречивым. Именно он одним из первых активно выступил против преподавания ушу в закрытых школах как передач интимной духовной традиции, или, как он говорил: «против клановости в преподавании ушу». Ван Сянчжай считал, что необходимо разрушить патриархальные отношения строгого подчинения между учителем и учеником.
Багуачжан: «Парящий дракон и танцующий феникс»
Без ци не приходит мастерство,
А без мастерства нет и кулачного искусства
С утра до вечера упорно тренируйся,
Тесно переплетая внешнее и внутреннее
«Секреты Ладони восьми триграмм» (Х1Х в.)Искусство «вращений без остановок»
Поиски земных соответствий небесным началам и «Неба внутри человека» породили ряд весьма оригинальных стилей мистико-эзотерической направленности. Так стиль тайцзицюань базировался на переживании человеком состояния «Великого предела» как сверхформы всего сущего. Синъицюань исходил из задачи реализации перехода «пяти стихий» во внутренней природе человека, а основу еще одного стиля «внутренней семьи» «Ладонь восьми триграмм» (багуачжан) составлял древнейший принцип символизации всевозможных природных трансформаций и изменений в человеке посредством графических схем «Канона перемен» («И цзин») — восьми триграмм и шестидесяти четырех гексаграмм.
Как же реализуется принцип «восьми триграмм» в приложении к этому стилю? Прежде всего устанавливается полное подобие человека и космических сил. Каждой части человеческого тела соответствует одна из восьми триграмм, или, если быть более точным, тело человека представлено в символической форме триграмм. Так, голове соответствует триграмма Цянь (небо), животу — Кунь (Земля), почкам — Кань (вода), сердцу — Ли (огонь), поясничному отделу позвоночника — Сюнь (ветер), спинному и шейному отделам позвоночника — Гэнь (гора), правой части корпуса — Дуй (озеро), и наконец, левой части корпуса — Чжэнь (гром). Таким образом все тело человека оказывается полностью «вписанным» в круг из восьми триграмм.
Схема восьми триграмм
Кроме этого, существуют и другие соответствия. Например, живот сополагается с «Беспредельным», верхняя часть живота — с «Великим Пределом», руки — с началами инь и ян, бедра и голени — с «четырьмя образами» (малого инь, малого ян, большого инь, большого ян). Обратим внимание, насколько изящна в этой концепции система взаимосоответствий: на руках и на ногах всего двадцать пальцев, на четырех больших пальцах всего восемь суставов, на других же пальцах всего 48 суставов (на каждом по три). К этому прибавляются еще два локтевых и два плечевых сустава и шесть суставов на ногах. Всего получается 64 сустава, которые рассматриваются как сочленения, обеспечивающие единство всего тела. Таким образом, шестьдесят четыре гексаграммы понимаются не как некие абстракции, но как вполне конкретные явления.
Вся структура стиля так или иначе соотносится с принципами взаимоперехода восьми триграмм и шестидесяти четырех гексаграмм.
Издревле наиважнейшей частью тренировки считалось обретение особого умения выполнять движения ладонью. Техника багуачжан основывается на сложнейших вращениях ладонями и предплечьями, которые как бы проявляют «буравящее усилие», спиралью проходящее от ступней через все тело в кончики пальцев. Движения ладонями подразделяются на две группы. Группа простейших движений, с которой начинаются первые шаги в классическом багуачжан, именуется «одиночным обращением ладони» (даньхуань) — это простые движения ладонью с ее проворотами. Затем следуют более сложные движения — «парные обращения ладони» (шуанхуань). На основе одиночных и парных «обращений» формируется базовая техника движений руками. Однако следует еще овладеть сочетанием дугообразных и спиралевидных движений ладонью и всем корпусом, который должен двигаться по той же траектории. Этот основной тип движений именуется «восьмью материнскими формами», или «восьмью старыми формами».
Таким образом, существует всего восемь базовых форм, соответствующих восьми триграммам. Каждая из них подразделяется еще на восемь «малых форм», фактически приемов. Таким образом, рождение из восьми триграмм гексаграмм в багуачжан воплощается в виде 64 приемов.
Все переходы выполняются по кругу, а точнее — по нескольким кругам. Боец постоянно переходит с одной окружности на другую, описывая причудливые «восьмерки». Круг являет собой универсальный символ мироздания и постоянных взаимопереходов, когда, как сказано в «Дао дэ цзине»: «„До“ и „после“ следуют друг за другом, а начало одного движения коренится в другом». Таких кругов может быть от одного до восьми. Традиционно бойцы отрабатывали такие переходы между деревьями, обходя каждый ствол по кругу и имитируя тем самым заход за спину противнику.
