Владислав Третьяк - И лёд, и пламень
Другое дело Кубок Канады. Он собирает, бесспорно, самых ярких «звезд» мира. Шведские и финские игроки, выступающие сейчас за профессиональные клубы Северной Америки, для участия в Кубке могут вернуться под знамена своих сборных, и тренеры этих сборных теперь уже способны показать товар лицом, а не оправдывать свои неудачи отсутствием сильнейших хоккеистов. Канадцы и американцы, насколько мне известно, тоже придают огромное значение этому осеннему турниру, не без оснований полагая, что здесь проверяются стратегические концепции развития мирового хоккея на ближайшие годы. Всегда охотно участвуют в Кубке наши чехословацкие друзья, которые расценивают его как великолепную возможность проверить молодых хоккеистов. Они справедливо считают, что если ты прошел горнило Кубка Канады и показал себя достойно, то на тебя можно положиться в любых грядущих испытаниях.
Наконец, не будем забывать о болельщиках по обе стороны океана: для них встречи сильнейших любительских и профессиональных сборных — всегда зрелища из самых лакомых.
В 1976 году наш дебют не был удачным. Так получилось, что к осени некоторые лучшие советские хоккеисты оказались не в состоянии выйти на лед. Болезни, травмы… Поэтому в Канаду отправился не первый состав сборной, а так называемый экспериментальный вариант, который включал необстрелянных ребят.
Я с двойственным чувством летел тогда в Монреаль. С одной стороны, мне снова хотелось сразиться с профессионалами — этими искушенными мастерами хоккея. Было заманчиво опять окунуться в океан ни с чем не сравнимых страстей. Хотелось проверить себя, свое умение и свой характер: все ли как прежде? Но наряду с этим смущало отсутствие в команде испытанных бойцов. Я хорошо представлял себе, какой упорной будет борьба.
Мои опасения, к сожалению, подтвердились: новички команды слишком волновались и не показали хорошего хоккея. Главные награды в тот раз разыгрывались без участия советской сборной. Победили канадцы, которых тренировал Скотти Боумен.
Мою досаду несколько скрасили тогда два обстоятельства. Во-первых, приз «Лучшему вратарю», который мне вручил Жак Плант. А во-вторых, победа в своеобразном состязании голкиперов и форвардов, так называемом «шоу-даун». В 1976 году впервые состоялось «интер-шоу», где наряду с ведущими профессиональными «звездами» участвовали европейские мастера. Все собрались в небольшом поселке близ Торонто: 8 вратарей и 16 полевых игроков. Мы, гости, признаться, с некоторым трепетом появились на катке. Но уже вскоре благодаря доброжелательной обстановке, царившей среди участников, освоились. И хотя спортсмены не понимали языка друг друга, это не мешало всем нам быстро сдружиться, проникнуться взаимными симпатиями.
Сначала полевые игроки состязались в искусстве обводки, быстроте действий и точности броска. По условиям турнира, форвардам предстояло выполнить ряд очень тяжелых упражнений, требующих безупречного владения клюшкой, снайперской меткости. Редко кому удавалось сделать все как надо. Судьи учитывали даже скорость полета брошенной по воротам шайбы — ее измеряли специальным радаром.
Затем наступил черед вратарей. Первым на мои ворота бросился Потвин, но все его атаки я отбил. Лярош был удачливее: он сумел забросить две шайбы из трех. В полуфинале мой результат оказался еще лучше — Ситлер не смог забросить ни одной шайбы, а Грант забил только одну. В финале я вышел на лед и подумал: «А ведь тебе ничто не мешает установить рекорд — шесть из шести. Вперед!» И действительно, все шесть попыток — а мои ворота атаковали Глинка и Грант — окончились в мою пользу. Я завоевал первый приз среди вратарей. Иван Глинка — среди нападающих.
Кстати, почему бы не проводить такое необыкновенное состязание и у нас? Представляете, как будет интересно болельщикам. Да и для популяризации хоккея дело это очень важное. По-моему, нашему телевидению это дело вполне по силам.
Спустя пять лет мы ехали за океан не экспериментировать, а побеждать. И убеждать — тех, кто сомневался в наших чемпионских полномочиях после мирового первенства (были в некоторых западных газетах жалкие попытки бросить тень на нашу победу, основанные на том, что, дескать, за сборные Швеции и Финляндии не выступали их сильнейшие хоккеисты-профессионалы).
В Канаде нас застала печальная весть: трагически погиб в автомобильной катастрофе Валерий Харламов. Никогда не забыть: каток в Эдмонтоне, минута молчания в память о выдающемся советском спортсмене. Обнажив головы, стояли напротив нас профессионалы. Скорбно замерли на трибунах 18 тысяч канадских зрителей. Наверное, в этот момент люди испытывали одно и то же чувство: великий Харламов с его неповторимым талантом принадлежал всему человечеству. Всем, кому дорог спорт.
И потом все дни, что мы были за океаном, канадцы подходили к нам на улицах, выражали свое искреннее соболезнование. Телевидение по нескольким программам показывало видеозаписи голевых моментов с участием Валерия Харламова. Все понимали, что это утрата невосполнимая.
Матч в Эдмонтоне, которому предшествовала минута молчания, был товарищеским, перед начало Кубка. Мы этот матч, кстати, проиграли. Хозяев льда применили против нас тактическую новинку которой следует рассказать. Уэйн Гретцки, знаменитый снайпер из «Эдмонтон Ойлерс», подолгу маячил с шайбой за моими воротами. Я и все наши защитники, естественно, переключали значительную част своего внимания на него. А в это время на пятачок с ходу влетал кто-нибудь из канадских форвардов обычно это был Перро, — ему следовал точный пас и… Все это канадцы довели до совершенства. Видимо, не одну тренировку посвятили они шлифовке своей тактической новинки. И поначалу это позволял им много забивать. Весь турнир мы искали противоядие. Наконец пришли к выводу, что надо лишить возможности Уэйна Гретцки спокойно раскатывать за воротами. Это помогло.
В нашей команде завершался процесс смены поколений. Тренеры производили омоложение на ходу, никто не давал им на это никаких скидок. Сборную покинула целая плеяда выдающихся хоккеистов, из «старичков» остались только Валерий Васильев, Александр Мальцев и я. Но и молодежь к нам при шла не робкого десятка: в ее игре виделся самобытный почерк, да и характеры были тверды. Если на мировом чемпионате в Праге (1978 год) широкой публике открылся талант Макарова, а спустя два года в Лейк-Плэсиде засверкало дарование Крутова, то Кубок Канады заставил говорить о блистательном мастерстве и бесстрашии Ларионова. С виду Игорь никак не похож на ледового бойца. Кажется, ему бы на скрипочке играть. Кто он рядом с двухметровым гигантом Робинсоном? Но как обманчива бывает внешность! Ларионов показал такую страстную жажду борьбы, такое великолепное мастерство, что стал подлинным героем турнира. В финальном матче Кубка Канады, который свел нас с хозяевами льда, именно Игорь открыл счет, хитроумно обыграв того же Робинсона. Это привело в изумление не только трибуны, но и добрую половину всех участвующих в том поединке хоккеистов.
Однако не буду забегать вперед. Тогда каждый матч, образно говоря, был финальным. Как и пять лет назад, на старте мы встречались с командой ЧССР. Спор, отличавшийся необыкновенно упорной борьбой, завершился вничью (1:1). Матч со шведами тоже складывался непросто: долгое время мы шли вровень, но, когда при счете 4:3 Нильсон не забил мне из выгоднейшей ситуации, в игре наступил перелом. Разрыв увеличил Мальцев, который каким-то непостижимым образом забросил пятую шайбу буквально, как мы говорим, «с нулевого угла».
Теперь американцы. Болельщики говорили нам перед отъездом: «Кубок Канады можете уступить, но чтобы у американцев выиграли обязательно». Болельщики никак не могли забыть поражение в Лейк-Плэсиде. Ворота сборной США защищал Тони Эспозито, который ради выступления в Кубке даже сменил подданство, став американским гражданином. В составе их команды было немало игроков из «золотой» олимпийской сборной. Они рвались снова показать себя, убедить всех, что тот их успех не был случайным.
Тони пропустил четыре шайбы. Я — одну. Но каких же усилий мне это стоило! После второго периода голова кружилась так сильно, что я с трудом добрел до раздевалки. Перед глазами плавали разноцветные круги. Врач с трудом привел меня в сносное состояние.
Следующий матч — с канадцами, — по сути дела ничего не решал, был почти формальностью, так как и мы, и хозяева уже вышли в полуфинал. Мне позволили отдохнуть. Канадцы были в ударе. Гретцки Босси, Перро и их товарищи, к шумному восторгу публики, выиграли встречу со счетом 7:3. В Канаде после этого мало кто сомневался в том, что Кубок вновь вручат их любимцам.
У нас в команде к проигрышу отнеслись спокойно. Мы несколько раз посмотрели видеозапись матча, детально разобрали ряд ключевых ситуаций, окончательно определили, что же предпринять против коварного маневра Гретцки. Не было ни паники, ни переоценки своих сил. Была уверенность.
