Скотт Янг - Новички-хоккеисты
Из юго-западного района ехали ученики технической школы имени Кельвина, и, еще до того как показались, автобусы с ними, можно было услышать их ликующие голоса и песни.
Кель-Те-Ша, Кель-Те-Ша!
Наша школа хороша!
И команда лучше всех –
Всех разложит под орех!
– скандировали кельвинцы.
Автобусы Северо-Западной школы подъехали к «Амфитеатру» первыми, и около сотни или больше мальчиков и девочек столпились посредине улицы, громко распевая специально сложенную по этому случаю песню:
Ба-ба-ба! Ра-ра-ра! Ба-ба-ба! Ра-ра-ра!
Вот пришла наша пора!
Побеждать всех наш черед –
Северо-Западная, вперед!
Подошел Ли Винсент. Контролер у входа замахал ему рукой, приглашая пройти, и он стал проталкиваться сквозь толпу. Все девочки казались ему миловидными, мальчики – интересными. Видимо, молодость делает их такими, подумал он. Шарканье и топот сотен ног заполнили вестибюль. Стиснутый со всех сторон возбужденными людьми в меховых шубах, шапках и пестрых шерстяных кашне, Ли Винсент наконец выбрался из толчеи и, прихрамывая, зашагал по широкой деревянной лестнице к раздевалкам.
Сегодня должны были состояться две игры. Команд школ Даниэля Мака и Сен-Джона, которые встречались после первого матча, еще не было в раздевалках. Ребята хотели посмотреть первые два периода игры кельвинцев с командой Северо-Западной школы. Ли миновал закрытые двери раздевалок, где к матчу готовились кельвинцы и северозападники, и вошел в судейскую комнату.
– Привет! – улыбнулись ему Дик Дэнсфорд и оба его помощника.
– Привет, прислужники слепой богини, – отозвался Ли Винсент, подходя к горячей батарее, чтобы согреться.
Арбитры были одеты одинаково – черные брюки, белые джемперы, белые рубашки и черные галстуки. Дэнсфорд был темноволос и сухопар. В свое время он слыл одним из лучших хоккеистов, которых провинция дала хоккею, а теперь, вот уже пятнадцать лет, был арбитром. Его помощники тоже играли когда-то в профессиональных командах, но им было далеко до Дэнсфорда.
Дэнсфорд посмотрел на часы, нагнулся и потуже затянул шнурки на ботинках. Затем, обмениваясь шутливыми замечаниями, все трое вышли из судейской комнаты в коридор. Дэнсфорд дал короткий свисток, и они зашагали по крутой лестнице, которая вела наверх, к выходу на ледяное поле.
Трибуны приветствовали появление арбитров аплодисментами.
Ли Винсент скользил в тяжелых ботах по льду к ложе прессы. Он всегда получал удовольствие от хорошей игры профессионалов и интересных встреч взрослых любительских команд, но энтузиазм юных болельщиков волновал его не меньше. В редакции ему неоднократно предлагали повышение по службе, а в других газетах и большее жалованье, но тогда пришлось бы оставить юношеский и школьный спорт, а этого ему как раз не хотелось. Он перелез через борт, поздоровался с Артуром Мэтчинсоном, судьей-информатором, и взял в руки список заявленных игроков, который тот ему протянул. Мэтчинсону было почти семьдесят лет. Он приехал в Канаду четыре десятилетия назад без гроша в кармане, будучи младшим отпрыском титулованной английской фамилии, уже много лет был неотделим от «Амфитеатра».
Ли Винсент аккуратно выписал в свой блокнот состав команды Северо-Западной школы:
Вратари: Паттерсон
Защитники: Вик Де-Гручи Розарио Дюплесси Горд Джемисон Адам Лоуренс
Центрфорварды: Пит Гордон Гарри Бертон Пинчер Мартин
Крайние: Стретч Бьюханен Алек Митчелл Винстон Крищук Генри Белл Горацио Каноэ Бенни Вонг
Ли переписал также команду кельвинцев и затем вновь проглядел список игроков Северо-Западной школы. Пол Брабант, второй вратарь, естественно, не был заявлен, так же как и Билл Спунский. Ли огорчился за Билла, потому что видел, как тот старался на тренировках, но, ничего не поделаешь, парень еще плохо держится на коньках.
Пит Гордон был заявлен в первой пятерке. «Интересно, удалось ли Реду встряхнуть его?» – подумал Ли Винсент. Еще раз просмотрев свои записи, он наклонился к Мэтчинсону:
– Паттерсон два года сидел на скамье запасных в команде Кельвина. Хорошо, если бы сегодня победили северозападники.
– Мало шансов, судя по тому, что мне рассказывали, – отозвался Мэтчинсон.
– В любом состязании каждый участник имеет шанс на победу, – произнес Ли Винсент. – Вот вам мое изречение на сегодня.
Шум шести тысяч зрителей на трибунах не умолкал. Возгласы школьных болельщиков звучали со всех сторон. У каждой школы были свои места, но шум в секторе школы Гордона Белла, чья команда сегодня не играла, был ничуть не меньше, чем в других секторах.
Пит зашнуровывал ботинки, когда из коридора послышался свисток арбитра. До начала игры оставалось пять минут. Пит пришел в раздевалку последним, потому что отец долго не мог найти место для машины, и Де-Гручи саркастически заметил:
– Теперь можно вздохнуть спокойно, ребята, он соблаговолил явиться!
Тренер вышел на середину раздевалки.
– Мне нечего прибавить к тому, что я говорил вам прежде, – сказал он. – Старайтесь. Играйте внимательнее. – И, когда ребята поднялись с мест, прибавил: – Минуточку. Я хочу еще сказать о вашем товарище Билле Спунском, который тренировался с вами в прошлый раз. Билл пока не может войти в состав команды. Он лишь недавно встал на коньки. Его родители приехали к нам из Европы в прошлом году. Но он так хочет стать хоккеистом, что упросил Петерсена, управляющего «Олимпиком», и тот разрешил ему каждый день приходить в шесть утра и тренироваться до школы. – Ред сделал паузу. – Вот что я хотел вам сказать. А теперь пошли!
Когда команды вышли на лед, шум на трибунах усилился. Бледный от волнения вратарь Паттерсон первым появился на площадке. Неуклюже скользя по льду в своих доспехах, он толкал перед собой шайбу, затем пустил ее вперед и направился к воротам. Остальные игроки последовали за ним. Горацио Каноэ, Бенни Вонг, Мартин, Крищук, Пит Гордон, Бьюханен, Белл… Затем появилась команда кельвинцев в застиранных, видавших виды желто-зеленых свитерах, резко контрастирующих с яркой сине-красной расцветкой новенькой, с иголочки, формой игроков Северо-Западной школы. Кельвинцы, как и остальные три команды в подгруппе, были опытнее северозападников. Оглядываясь вокруг, Ли Винсент обратил внимание на то, что в секторе, отведенном Для Северо-Западной школы, взрослых было меньше, чем в остальных секторах, – ведь здесь не было еще своих выпускников, которые по старой памяти оставались бы болельщиками родной школы.
Арбитры осмотрели сетки ворот, нет ли там дыр, сквозь которые могла бы проскочить шайба. Ведь бывают ситуации, при которых разгораются горячие споры: одни настаивают, что шайба была в воротах, а их противники столь же яро это отрицают. Судьи за воротами проверили, горят ли красные лампочки, чтобы не оплошать во время игры.
Игроки обеих команд бегали по площадке, бросали шайбы по воротам, чтобы вратари могли проверить себя и размяться; наконец раздался свисток арбитра к началу игры. Свободные хоккеисты отправились на скамейку запасных, и на льду осталось по шесть игроков от каждой команды – тройка нападающих, двое защитников и вратарь. Нападающие встали друг против друга в центральном круге, по обе стороны красной линии, защитники заняли места у синей. Вратари, нервничая перед игрой, постучали своими широкими клюшками по щиткам.
Пит ждал, когда Дэнсфорд вбросит шайбу в игру, обычно перед началом матча он был весь напряжен, словно сжатая пружина, мышцы живота сводило от волнения, а сейчас он ничего этого не ощущал. Ничего, кроме чувства пустоты. Он окинул взглядом кельвинцев и узнал Баркера, здоровенного защитника с квадратными плечами, чьи силовые приемы испытал на себе; Кинана, центрального нападающего, узкого в плечах и бедрах, который катался широко расставив ноги, и поэтому казалось, что ого невозможно стронуть с места; Стаймерса, крайнего нападающего, красивого парня с вьющимися темными полосами, обладающего сильнейшим броском.
Свисток – арбитр, вбросив шайбу, откатился назад, чтобы не мешать игре. Пит пытался овладеть шайбой, но это удалось Кинану, который отпасовал ее Стаймерсу. Пит стал преследовать Кинана, чтобы помешать ему получить ответный пас. Де-Гручи стремительно понесся на Стаймерса, но проскочил, и тут Пит заметил, что второй крайний кельвинцев Джозефсон помчался в зону, обгоняя Стаймерса, владеющего шайбой, и тот, отпасовав поперек поля, выложил ему шайбу прямо на клюшку. Джозефсон вошел с шайбой в зону, и Пит, ожидая броска но воротам, на секунду забыл о Кинане, а тот, вдруг набрав скорость, оторвался от Пита и, получив ответный пас, с ходу запустил шайбу в верхний левый угол ворот мимо Паттерсона.
Трибуны словно обезумели. Лишь болельщики Северо-Западной школы пригорюнились и застыли на своих местах. Товарищи по команде принялись обнимать Кинана, а Мэтчинсон объявил по радио, что гол забит Кинаном с подачи Джозефсона. Пит с опущенной головой откатился в центральный круг, где должно было производиться вбрасывание. Его подопечный забросил шайбу с такой легкостью, словно его, Пита Гордона, считавшегося надеждой провинции, вовсе и не было на льду. Пит взглянул на табло. Всего восемь секунд понадобилось кельвинцам, чтобы открыть счет.
