Анатолий Заклинский - Хиттер
Отсутствие других игроков делало важным первый рывок. То есть, кто первым схватит мяч и пройдёт за линию, тот и победил. Конечно, свобода действий позволяет капитану, упустившему мяч, сделать перехват, но шансы выполнить его были крайне малы, и за всю историю хитбола таких случаев было очень немного.
Но Виталий решил мыслить иначе. Что если, намеренно отдать мяч противнику? А потом, через секунду выполнить перехват. Он будет сбит с толку, а может быть даже и с ног. Тем более, такой расклад казался более надёжным с точки зрения вероятности получения мяча — сначала она абсолютная у противника, а потом весьма велика у него саомго. Ну а уж за свою скорость в случае получения мяча Виталий и не переживал.
— Раз, — громко сказал тренер.
Сердце ускорило темп, а Виталий едва слышно выдохнул.
— Два…
Виталий смотрел вперёд, но в отличие от своего противника, не на мяч.
— Три!
Могло показаться, что Виталий запоздал с рывком рукой, причём, на заметное время, но после стало ясно, что его целью была рука противника, а отнюдь не маленький жёлтый шарик, лежавший на отметке.
Все его движения слились в одно: выбить левой, поймать правой, левым плечом в грудь врага и вперёд! Вперёд! Вперёд!
Всё произошло мгновенно. То, что его противник упал от толчка, Виталий заметил, уже стоя в контрольной зоне, когда повернулся назад.
— Так не честно! — злобно сказал Кирилл.
— Почему это? — спросил его Мышевский.
— Я упал.
— И? — к нему подошёл Виталий, — я не виноват, что ты плохо стоишь на ногах.
— Всё по правилам, Кирилл, — сказал тренер, — ты теперь на скамье запасных.
— Да, — добавил Виталий, — будешь хиттером команды моих противников.
— Ну ладно, — ответил Кирилл, смирившись.
— Набирайте команды, — сказал тренер.
— Так, Миха и Юра за мной. Серёга и Диман вперёд, стал командовать Виталий, — кто хочет в защиту и на контроль? — обратился он к остальным.
Больше половины присутствующих изъявили желание играть в команде с таким хиттером. От такого разнообразия Виталий даже растерялся.
— Сергей Семёнович, — обратился он к тренеру, — вы можете мне кого-нибудь порекомендовать?
— Да. Есть отличный вариант.
Тренер подошёл к строю игроков и указал на двух крепких учеников первого этапа.
— Витя и Коля, как раз правша и левша.
— В защите бывали?
— Ну да, — ответил Коля.
— Ну, тогда надевайте щитки и на площадку, — сказал Виталий.
— А на контроль — вот.
Тренер представил Виталию рослого юношу, который был новичком в классе на уровень ниже.
— Максим. В своей команде неплохо стоял.
— Кстати, я даже что-то припоминаю. Спасибо, Сергей Семёнович.
— Не за что. Так, работаем! — тренер громко просвистел.
Вот уж где было разгуляться его фантазии и желанию попробовать самые разные комбинации. Он постоянно менял нападающих местами, глядя, что из этого будет выходить.
— Ты уверен, что хочешь поставить меня назад? — спросил Томин, — ведь я всегда был впереди.
— Мы с тобой всегда работали в паре. Если ты будешь впереди, это будет далековато.
— А-а, — протянул Томин, — пожалуй, ты прав.
— У меня уже есть пара идей насчёт новой расстановки. Так что поехали!
Тренировки летели одна за другой. И общекомандные в школе, и отдельные, которыми Виталий занимался в одиночку, либо с Михаилом. Мастерство неуклонно росло. В первых играх сезона команда просто громила противника, иногда побеждая даже в сухую. Виталия все начали считать победоносным хиттером, ведь в первые полгода их команда ни разу не проиграла. Его знала вся школа, и все, от учеников до учителей были им восхищены.
Он стал жить играми, а всё остальное время ждал только нового выхода на площадку. Даже день рождения в этот раз прошёл так же скромно, как и предыдущий, хотя совершеннолетие можно было отметить и более пышно. Так пролетели первые полгода школы. В личном профиле Виталия красовалась ведомость со всеми пятёрками, и он уже предвкушал каникулы, полные занятий хитболом.
После того вечера Виталий и Лена стали немного меньше общаться, но он всё равно чувствовал её не ослабший интерес к нему. Если Лена заняла выжидательную позицию, то Соня сдаваться никак не собиралась. Она ходила на все игры, и с каждой из них всё больше сходила с ума по Виталию. Но что ещё больше тяготило Виталия, так это то, что таких, как она, становилось всё больше. Кульминацией всех этих интриг стал новогодний огонёк, где он окончательно осознал свою бешеную популярность.
На каникулах он постоянно ходил на пробежки, и хотя его результаты заметно улучшились, а скорости вполне хватало, он всё равно их не прекратил. Однажды, уже заканчивая большой круг по району, Виталий увидел знакомую фигуру. Видимо, Аня шла из магазина, потому что у неё в руках было два больших пакета.
— Привет, — поздоровался он, догнав её.
— Ой, ты меня напугал. Привет, — улыбнулась Аня.
— Помочь тебе?
— Да нет. Они не тяжёлые.
— Да ладно! — Виталий взял у неё из рук пакеты, — мне лишняя тренировка не повредит.
— Спасибо, — смущённо улыбнулась она.
Некоторое время они шли молча.
— Как прошёл огонёк? — спросила, наконец, девушка.
— Отлично. А почему тебя опять не было?
— Не знаю, — пожала она плечами, — я на них никогда не ходила.
— Жаль.
— Наверное, — кивнула Аня, — ну ладно, вот мой подъезд, дальше я сама занесу.
— Да ладно тебе. Я не устал.
— Ну как хочешь, — сказала Бродина, открывая дверь подъезда, — у нас, кстати, лифт сегодня сломался.
— Тем более, — улыбнулся Зарубин, — а на каком этаже ты живёшь?
— На восьмом.
— Ну, это ещё ничего. Восьмой не двадцатый.
Подъём по лестнице пешком, да ещё и с пакетами, без сомнения был хорошим дополнением к вечерней пробежке.
— Зайдёшь? — спросила Аня, когда они подошли к двери.
— Нет. Если только пакеты поставить.
Аня позвонила в дверь. Почти сразу с другой стороны щёлкнул замок, и на порог вышла худощавая женщина в фартуке поверх халата. Она была почти как две капли воды похожа на Аню, разве что была старше по возрасту.
— Здравствуйте, — тактично промолвил Зарубин.
— Здравствуйте, молодой человек. Входите, — мама улыбнулась и открыла перед Виталием дверь.
— Мама, это Виталик. Я тебе о нём рассказывала. Помнишь?
— Да. Помню. Ирина Фёдоровна, — она с улыбкой протянула Виталию руку.
— Очень приятно, — Виталий улыбнулся в ответ, — ну ладно, я пойду, сказал он уже Ане.
— Как это? А чай? — возмутилась Ирина Фёдоровна.
— Я немного спешу, — замялся Виталий.
— Это не займёт много времени, — разувайтесь, Виталий, вешалка справа, — улыбнулась мама Ани, уходя на кухню.
Аня развела руками и улыбнулась, когда Виталий вопросительно посмотрел на неё.
— Как закончили полугодие, Виталий? — спросила Ирина Фёдоровна, когда Зарубин сел за стол.
— На пятёрки.
— Вы круглый отличник?
— Да. Можно только не называть меня на «вы»? — осторожно попросил Зарубин.
— Ладно, как хочешь, — Ирина Фёдоровна присела за стол, — Аня очень много о тебе рассказывала.
— Хорошего?
— Да. Что ты во многом помог ей. И что ты добрый.
— Может быть, — улыбнулся Виталий и перевёл взгляд на Аню, которая потупила глаза и слегка покраснела.
— А вот у Ани вечные проблемы.
— Но она же старается.
— Она мало времени отдаёт урокам. Она не рассказывала о своём увлечении?
— Нет, — удивился Зарубин и вновь посмотрел на Аню.
— Аня, — Ирина Фёдоровна посмотрела на дочь, — что же ты не поделилась со своим другом?
— Не знаю, — Аня потупила взгляд.
— После чая обязательно покажи Виталику свою комнату.
— Хорошо.
Допивая чай, Виталий всё гадал про себя, что же это за увлечение. Но ясно ему стало только тогда, когда Аня завела его в свою комнату и включила свет. Все стены были увешаны рисунками. Красивыми картинками, в основном выполненными карандашом. Это было похоже на сюжеты из фантастических фильмов. Ещё было много пейзажей Новой Москвы, раскрашенных яркими красками.
— Здорово, — промолвил Виталий, очарованный этим зрелищем, — а почему ты никогда об этом не рассказывала?
— Не знаю, — пожала плечами Аня.
— Клёво, — сказал Зарубин, не отводя глаза от рисунков.
И тут его взгляд упал на небольшую зарисовку, на которой были изображены два хитболиста, в одном из которых Виталий узнал себя.
— Это я? — Виталий вопросительно посмотрел на Аню, указывая пальцем на рисунок.
— Да, — Бродина стала краснеть.
— Круто. Это на какой игре?
— Я была всего на одной в этом году.
— Понятно. Красивый был момент. Отлично изобразила.
— Правда?
