Евгений Мансуров - Загадка Фишера
127. Возможно, своими нереальными требованиями увеличить призовой фонд матча за мировое первенство Роберт Фишер «добьется» своей дисквалификации. Претендент отказывается как-либо объяснить журналистам свое поведение. На стук в дверь его комнаты в белом деревянном коттедже, где он готовится к матчу (Гроссинджер, 1972), последовал ответ:
– Убирайтесь! Не нарушайте моего уединения! (1972)
128. Несмотря на ультиматум ФИДЕ, Фишер не прерывает тренировок (Гроссинджер, 1972). Большую часть времени он проводит в одиночестве, иногда его навещают двое друзей – Эванс и Гор. Оба они шахматные знатоки. Однажды Фишер согласился встретиться с чемпионом по шахматам среди юниоров Леоном Коэном, а как-то его видели с хорошенькой девушкой, правда, никто не осмелился спросить, кто она. (1972)
129. Борис Спасский перед матчем с Фишером говорил, что Бобби – «стеклянный парень». На жаргоне американских профессиональных боксеров так называют бойца, который плохо держит удары, раскалывается, как стекло… (1989)
130. Ветеран американской журналистики Хью Дауне прославился тем, что в 1972 году, накануне матча в Рейкьявике, не только сумел взять интервью у Фишера, но и сыграл с ним блицпартию.
– Вначале он играл молниеносно, – вспоминает Дауне, – но после одного из моих ходов вдруг наь хмурился и продумал над ответным ходом целых 4 минуты! Впрочем, оставшейся минуты ему хватило, чтобы поставить мне мат. Кто знает, быть может, я сделал тогда гениальный ход, сам того не подозревая… К сожалению, это так и остается тайной, поскольку я начисто забыл партию. (1990)
131. Прибытие Роберта Фишера в Рейкьявик (1972) оставалось под вопросом, а его растущая уверенность в «антифишеровской коалиции» только усугубляла патовое положение. Чтобы «засечь» гроссмейстера-невидимку, ФБР начало прослушивание телефонных разговоров ведущих американских шахматистов. Все тщетно! Хотя «дело Фишера» обрастало сенсационными подробностями. Так, сообщалось, что претендента силой доставили в Исландию на специальном самолете американских ВВС и держат на военной базе США. По другим «данным», Фишера привезли в Исландию на подводной лодке и вывели на берег в водолазном костюме.
«И американцы ловят Фишера!» – комментировала эти сообщения советская газета «Известия». (1972)
132. Шахматный мир совсем уже было потерял надежду увидеть Фишера в Рейкьявике (1972), когда в игру вступил Госсекретарь США Генри Киссинджер, С присущим ему красноречием он убеждал гроссмейстера начать поединок со Спасским. Слова политика возымели действие, хотя позднее он признавался:
– Вести переговоры с Чжоу Эньлаем было куда легче! (1974)
133. Опоздав на пять дней к сроку начала матча (Рейкьявик, 1972), Роберт Фишер появился в четыре часа утра в отеле «Сага», где проживал Б. Спасский, и разбудил его, чтобы… извиниться за задержку. (1972)
134. В Рейкьявике (1972) Б, Спасский заявил:
«Шахматы – это как жизнь». Фишер его холодно поправил: «Шахматы – это и есть жизнь». (1991)
135. Делясь впечатлениями об игре с Фишером, Борис Спасский охарактеризовал это следующим образом:
– Ощущение такое, будто Бобби уже вроде как пойманная рыбка в твоих руках, рыбка, которую уже ничего не стоит выбросить на берег, но… каждый раз она исхитрялась ускользнуть в родную стихию. (1992)
136. Известно, что не явившись на 2-ю партию матча (Рейкьявик, 1972), Роберт Фишер забронировал билет на самолет, чтобы лететь домой. Оказывается, продолжать борьбу его уговорила шахматистка Лина Груметте, основательница Калифорнийского шахматного клуба. Она стала как бы второй матерью Бобби. В дальнейшем он нашел приют в ее доме. (1991)
137. В письме к организаторам матча (Рейкьявик, 1972) Роберт Фишер настаивал на выплате ему в виде аванса доли побежденного, а едва приступив к игре, вновь вспомнил о претензии на 30-процентные отчисления от входной платы, но потом ограничился требованием «выдачи карманных денег на два месяца вперед»… (1972)
138. После неявки на 2-ю партию матча (Рейкьявик, 1972) американский гроссмейстер составил новый ультиматум. Он требовал спортивный автомобиль с автоматической трансмиссией, подогреваемый гейзерами бассейн и личный теннисный корт. Темпераментными протестами он заставил организаторов переоборудовать зал, заменить шахматную доску с неустроившим его контрастом между светлыми и темными полями, установить на сцене софиты, купленные в Чикаго, и регулярно приносить на сцену свежий апельсиновый сок. Наконец, он заявил о своем желании, чтобы перед началом игры на трассе между Дворцом выставок, где проходил матч, и его резиденцией на всех светофорах горел… зеленый свет! (1973)
139. Среди приглашенных Фишером в Рейкьявик (1972) был и его наставник мастер Джек Коллинз. В книге «Моя семерка чудо-шахматистов» (в числе его воспитанников также У. Ломбарди, братья Роберг и Дональд Бирн и др.) Коллинз признавался, что для Бобби он был не столько учителем, сколько другом, путеводной звездой и воспитателем.
«Понятно, почему Фишеру так хотелось, чтобы Джек был рядом с ним в Исландии, когда он играл матч на первенство мира, – писал американский обозреватель Мал Эттингер. – Коллинз передает своим ученикам – его друзьям – чувство покоя и уверенности, столь редкое ощущение в одиноком мире турнирных матчей». (1978)
140. Когда у Р. Фишера в период его наивысших успехов спросили, что требуется для максимального проникновения в тайны шахмат, он ответил:
– Сверхконцентрация и любовь к игре. Строжайшие требования Фишера к организаторам соревнований в отношении температуры в турнирном аале, освещения, поведения зрителей и пр. были продиктованы именно стремлением обеспечить себе привычные условия для «сверхконцентрации» во время партии. Дело доходило до того, что перед партией Фишер обычно брал в руку каждую фигуру, чтобы убедиться, что все они весят одинаково и что необычный вес той или иной фигуры не отвлечет его внимания во время игры. (1990)
141. В послании к главному арбитру матча Лотару Шмиду (Рейкьявик, 1972) представитель Фишера Фрэд Крамер писал «о недопустимо низких игровых условиях».
«Много зрителей, шума, хождений взад-вперед, покашливаний, стояний в разных местах зала, – отмечал он. – Это скорее похоже не на шахматный матч, а на окружной стадион в Милуоки». (1972)
142. Большую работу со зрителями проделал Р. Фишер, требовавший абсолютной тишины в зале и болезненно реагировавший на малейший шум. Во время 18-й партии матча в Рейкьявике (1972) он внезапно оторвал взгляд от доски и громко произнес:
– Девочка в 12-м ряду, немедленно прекрати сосать леденец!
– Да я только третий и взяла-то! – возразила 8-летняя Астрид Бьерндоттир.
– Не третий, а седьмой, маленькая лгунья! – парировал Фишер. – Думаешь, я не считаю?! (1989)
143. Для человека, испытывающего большие нервные нагрузки, не может быть лучшего отдохновения, чем общение с детьми. Интересно, что даже Фишер, обычно избегающий лишнего общения с кем бы то ни было, во время матча со Спасским (1972) часто приходил домой к своему телохранителю и играл с его детьми. (1991)
144. Сообщалось, что в Рейкьявик (1972) Роберт Фишер привез кресло-вертушку, на котором он сидел во время матча с Петросяном в Буэнос-Айресе (1971). После высказанных советской стороной подозрений о средствах внешахматного воздействия «стул Фишера» разобрали и проверили. Кроме двух дохлых мух, ничего обнаружено не было. (1973)
145. По данным Аленсбахского института в Западной Германии, более 43% взрослого населения страны с интересом следило за матчем в Рейкьявике. Шахматные новости читали 59% мужчин, главным образом из числа руководящих работников и чиновников, а 80% шахматистов разыгрывали все партии матча. (1973)
146. Комиссия экспертов определила лучшие партии XIV тома югославского «Шахматного информатора» (в период с 1.07 по 31.12 1972). Два первых места отданы 4-й и 15-й партиям недавнего матча Спасский – Фишер. А в десятке наиболее теоретически ценных еще 3-я, 5-я, 6-я, 10-я и 11-я партии этого матча! (1973)
147. Макс Эйве сообщил, что главной темой книжного «шахматного рынка» остается матч Спасский – Фишер.
– После Рейкьявика, – констатирует президент ФИДЕ, – уже вышло более 50 изданий. Не все они одинакового достоинства, но все быстро разошлись. (1973)
148. Очередной труд о матче в Рейкьявике «Спасский – Фишер. Ход за ходом», вышедший в лондонском издательстве «Бетсфорд», принадлежит перу американцев Ларри Эванса и Кена Смита. Книга содержит более 1800 (!) диаграмм – по диаграмме к каждому ходу в каждой партии. В приложении авторы полностью приводят переписку главного судьи матча Лотара Шмида с доверенным лицом нынешнего чемпиона мира Фрэдом Крамером, занимающую десятки страниц, а также воспроизводят карикатуры из исландской прессы, посвященные этому матчу. (1973)
149. В честь возвращения Роберта Фишера из Рейкьявика в Америке был выпущен специальный значок с выгравированной надписью: «Нью-Йорк приветствует Фишера – первого американского чемпиона мира по шахматам». (1973)
