Никита Симонян - Футбол – только ли игра?
На встречах с любителями футбола раздаются тревожные вопросы: «Не идет ли интенсификация игр, тренировок в ущерб личности, ее развитию? Согласитесь, раньше среди футболистов были такие интересные люди… Хотя бы в прежнем вашем „Спартаке“…
Прежние – нынешние, отцы – дети, мы – они… Кто лучше, кто интереснее? Вопросы сами по себе неверны. Можно сказать лишь одно: «они» – другие, не такие, как «мы».
Мы, к примеру, в их возрасте больше читали. Чаще ходили в театр. Все, что видели, обсуждали, испытывали в этом потребность. Может, потому, что жили посвободней? Ребята в той сборной, где я играл, не знали столь жесткого режима, как сегодня: тренировка, короткий отдых и опять тренировка.
Но нелюбовь к книге или нелюбовь к серьезной музыке нельзя объяснить нехваткой времени, усталостью. Мы больше читали, они больше времени проводят у телевизора, мы старались не пропустить нового спектакля, они неплохо знают мировое кино, крутят видеокассеты, коих у нас не было, смотрят киношедевры. Так что здесь скорее сказывается общее веяние времени, а не перемены в футболе.
И потом, личность развивается не в какие-то особые, свободные часы и минуты. В большой спорт человек приходит уже почти сформировавшимся. Здесь лишь оттачивается его характер. Футбол – испытание на мужество, стойкость. Сегодня это испытание труднее, чем вчера. Не все его выдерживают, но сильный становится сильнее.
Игра в команде – это еще и сложные взаимоотношения. Острые коллизии, коих достаточно в каждом матче, проявляют соперничество, борьбу самолюбий, индивидуализм и развитое чувство товарищества. Это все уроки. Человек учится лучше понимать другого, разбираться в его состоянии, его психологических возможностях, и в своих, разумеется, тоже. Учится самоанализу. Без этого не представишь совершенствования личности.
Есть расхожая присказка: «У матери было три сына. Двое умных, третий – футболист». Некоторых удивляет: «Смотри-ка, футболисты, а интересно размышляют, хотя всю жизнь лишь пинали мяч ногой…» Далекий от футбола человек не уловит связи между игрой и развитием ума, характера, душевных свойств, а она существует. Правда, здесь, кроме плюсов, наблюдаются и издержки, как всюду.
…Сборная едет на игру. В автобусе тихо. Все молчат, а состояние, знаю, у всех разное. Всматриваюсь в ребят. Нет среди них похожих на Дементьева, Боброва, Сальникова или Нетто… Другие люди, другие футболисты.
Старые кинопленки, записи игр чемпионатов 1954 года, 1958-го, они воспринимают с улыбкой, как мы воспринимаем старые добрые фильмы. Красиво, романтично, знаменитости на поле, их имена им известны, но пока кумир минувших лет примет мяч, да пока его обработает… Сегодня так не пойдет!
Моим блистательным партнерам приходилось доверять лишь своей интуиции, таланту. А сейчас точно просчитывается игровая деятельность команды и каждого игрока – сколько раз он владел в процессе игры мячом, сколько раз ошибался. Мы, естественно, не могли заметить всех собственных ошибок и ошибок товарищей, а нынешние ребята смотрят от начала до конца многие свои матчи в записи, видят себя со стороны. Так же изучают соперников, состояние мирового футбола, его достижения. Нам об этом даже мечтать не приходилось.
Сегодняшний игрок располагает полной информацией о себе – своем функциональном состоянии и игровой деятельности в каждом матче. Это знание помогает ему регулировать тренировочную работу.
Олегу Блохину далеко за тридцать, а он продолжает играть и неплохо. Не хочу быть предсказателем, но, думаю, что еще не один сезон он будет выходить на футбольное поле.
Как спортсмен, он не может не вызывать уважения. Серьезен, требователен к себе. Умеет отказаться от многих соблазнов ради дела.
Рекорды Блохина останутся в футболе на долгие годы. Однажды я сказал ему, что он имел бы на своем счету больше забитых мячей, если бы играл на острие атаки. Олег и согласился и возразил: «Я обеднил бы свою игру». Он игрок разноплановый. Старался во многом следовать Круиффу, играть в его духе. Не стремился к личным рекордам – играл прежде всего на пользу команде.
Многие его голы могут войти в футбольную хрестоматию, стать наглядным пособием по искусству футбола.
Характер Блохина непростой. Сказывается многолетнее напряжение. Только за сборную страны он сыграл более ста матчей. Все переживает острее, чем кто-либо.
В первый день на сборе обычно видишь его недовольное лицо. Будучи еще тренером сборной, всегда старался подойти к нему: «Как настроение?» – спрашивал и заранее готов был к жалобам на колено, радикулит, голеностоп: «Ни дна, ни покрышки всем этим „радикам“, „галикам“ – все мучает!» Я уже знал, надо внимательно выслушать и сказать: «Но ты же боец! Ведь ты же все равно выйдешь на поле и сыграешь. Болит не болит, ты должен играть». И знал, он рассмеется в ответ, разведет руками. Это напоминало нехитрую детскую игру с давно известными правилами.
Сразу же по приезде на базу он спрашивал: «Где доктор?» Первым приходил к доктору, последним уходил. А начинал тренироваться, играть – все забывал. Свойство таланта, оказавшегося в своей стихии.
И все-таки в жизни каждого выдающегося спортсмена наступает тот трудный момент, когда время уже не работает на него. На смену приходят молодые, и ты уже не всегда попадаешь в основной состав команды. Олег не много играл на чемпионате мира в Мексике, играли больше другие футболисты. Но надо отдать должное Лобановскому – он бережно относился к его психологическому состоянию и его авторитету. Блохин – это Блохин! Многим до него еще надо дорасти.
К осени 1986 года он набрал хорошую форму, участвовал в отборочных играх чемпионата Европы. Сыграл со сборной Исландии, вышел на замену во Франции. Хорошо готовился к матчу с Норвегией и был уверен, что его включат в основной состав команды.
Мы, как всегда, раздали анкеты, чтобы каждый игрок назвал свой вариант состава, и вдруг увидели, что Олег по количеству голосов не попадает в число одиннадцати. Это определило и решение тренерского совета.
Мы поговорили с каждым, кто должен был выйти в стартовом составе, а затем стали приглашать на беседу тех игроков, которые оказались в резерве.
Олега Блохина решили не вызывать, чтобы не ранить его самолюбия.
Объявили состав команды, поехали на игру. Все уже переоделись, отправились на разминку. В раздевалке остались запасные. Желая успокоить Блохина – естественно, не мог он не расстроиться, не услышав своей фамилии, – подошел к нему:
– Думаю, Олег, ты сегодня обязательно выйдешь на поле и забьешь гол.
Последовала неожиданная резкая реакция.
– Да бросьте вы! Зачем вы меня сюда привезли? Я потерял неделю, лучше бы провел ее с семьей!
Я все-таки пытался пробиться сквозь обиду:
– Сегодняшний матч без тебя наверняка не обойдется. Не с таким же настроением играть…
Блохин вышел на поле на двенадцатой минуте, хорошо провел игру и забил гол. Настроение у него изменилось.
– Ну, вот, а ты кипятился, – заметил я ему.
– Но ведь вы, старший товарищ, могли со мной заранее поговорить?!
Олег был прав: в заботе о нем мы и себе облегчили жизнь, избежав трудного объяснения. Я извинился и заверил – впредь буду тактичнее.
В 1975 году он был признан лучшим футболистом Европы. А в 1986 году этой чести был удостоен другой игрок нашей сборной Игорь Беланов.
Беланова я знал еще по «Черноморцу». Какое-то время он играл за СКА (Одесса). Потом убедили его вернуться в родную команду.
Меня подкупала его скорость. Правда, в ту пору как игрок он был еще сыроват. Ему необходимо было оттачивать индивидуальное мастерство, иначе сложно действовать в условиях плотной обороны соперника. Характер у него упорный, упрямый, но работать с ним было очень интересно, и работали мы на тренировках много. Результаты не заставляли себя ждать. А полностью он раскрылся уже в киевском «Динамо». Когда Игоря пригласили в эту команду, уязвленная футбольная Одесса острила: «И куда он идет? У Лобановского через шесть тренировок его увезут в реанимацию». Все были наслышаны о высоких нагрузках, высоких требованиях тренера киевлян.
Беланов адаптировался к ним. Поначалу, как говорил Валерий Васильевич, ему было чрезвычайно трудно, хотя из гордости в этом не признавался.
Незауряден, нестандартен и Александр Заваров. Сопернику нелегко к нему приспособиться именно в силу нестандартности: не знает, чего ожидать от Заварова в следующее мгновение. То ли он пойдет в обводку, то ли отдаст мяч и снова откроется. Так же играют Яковенко, Хидиятуллин в московском «Спартаке», Алейников в минском «Динамо». Это творческие, мыслящие футболисты. Современный футбол идет не только по пути интенсификации, но и развития игрового мышления: мгновенно оценить ситуацию, мгновенно принять решение.
Сегодняшние успехи Заварова все видят, но можно с уверенностью говорить и об успехах будущих не только потому, что он молод. А потому, что сумел добиться победы, пожалуй, самой трудной – победы над собой.
