Федор Раззаков - Бесков против Лобановского. Москва – Киев. Бескровные войны
В результате нашего расследования по Кадиевке к уголовной ответственности было привлечено 10 человек. Среди них первый секретарь горкома партии Билым, второй секретарь Гнездилов, заведующий отделом пропаганды и агитации горкома Погреба. В результате их действий было расхищено более 200 тысяч рублей. Билыма осудили на 12 лет лишения свободы, Погребу – на 10, Гнездилова (его вина была намного меньше) – на три года лишения свободы условно. Первого секретаря через четыре года амнистировали, а завотделом пропаганды скончался в лагере…
Проверки в других городах области показали, что более 600 предприятий зачислили спортсменов на несуществующие должности. Бывало, что в зависимости от нужности спортсмен «трудился» на двух и даже трех рабочих местах. «Подснежники» пользовались путевками на курорты, получали премии и 13-ю зарплату. А ведь, кроме того, они получали зарплату и от Спорткомитета. Все делалось по распоряжению обкома, точнее, по личному распоряжению Шевченко. О том, что рабочие трудятся «за того парня», на предприятии знали только его директор, бухгалтер и табельщица, которая оформляла фиктивные наряды. Все остальные считали, что спорт у нас любительский. И конечно, посвященные были в горкомах и обкомах. Они собирали деньги и тщательно соблюдали секретность, не оставляя никаких следов в виде расписок в ведомостях. Так что пришлось повозиться, чтобы доказать, как действовала законспирированная цепочка.
Дважды в месяц сборщики (всего их было 14–16 человек) получали у руководителей предприятий аванс и зарплату в расчете на количество закрепленных за ними спортсменов. Затем деньги передавали заместителю председателя облисполкома. У него оседала примерно половина полученной суммы. Эти деньги обкомовская и облисполкомовская верхушка пропивала вместе с начальником областного КГБ на загородной даче обкома партии в поселке Счастье. По выходным туда съезжались «поиграть в волейбол» – это так называлось. Хотя, действительно, Владимир Шевченко был заядлым волейболистом.
Начальникам спортивных команд отдавали то, что оставалось. Больше всего перепадало футбольной команде «Заря». Огромные суммы тратились на переманивание лучших игроков из других команд. Искали перспективных игроков везде – вплоть до Дальнего Востока. На командировки деньги тратили, не считая. А когда находили, кого искали, то обеспечивали квартирами, устраивали быт, оформляли на работу жен.
Когда «Заря» выезжала на соревнования, на место высылали авангард – начальников шахтоуправлений или строительных организаций. Я сам допрашивал одного из них и все время удивлялся: зачем это было нужно такому уважаемому человеку, Герою Социалистического Труда? Был ли Герой чем-то обязан Шевченко или хотел выслужиться? Перед выходом футболистов на поле он появлялся в раздевалке и на глазах у всех доставал из портфеля пакет с деньгами: «Братишки, прошу вас: надо выиграть. Выиграете – и все, что в пакете, ваше». А там было ни много ни мало пять тысяч рублей. Для сравнения: мой отец был шахтером, бурщиком первой категории, так у него месячная зарплата не превышала 400 рублей. А футболист за одну игру получал минимум по 300, не считая нескольких зарплат.
Этот свидетель рассказал и такой случай: идет игра, обо всем, как всегда, договорились, деньги для победы выделили, а «наши» голов не забивают. Тогда игрок противника выручил – забил гол в свои ворота. Как сказал мне орденоносец: «Я переживал, боялся, что не выполню задание обкома партии, и когда счет стал 1:0 в нашу пользу, несмотря на то, что коммунист, перекрестился».
Вскоре в обкоме догадались, что речь идет о широкомасштабной проверке области, и за глаза нас стали называть бригадой киевских мстителей. Я понимал, в чем дело. Щербицкий, который с подачи Брежнева стал в 72-м хозяином Украины, сводил давние счеты с Шевченко. Все знали, что «подснежники» есть в каждой области. Скажем, в том же Днепропетровске, где Щербицкий много лет работал первым секретарем обкома партии, да и киевское «Динамо» получало оклады в МВД. Но следствие направили только в одну область. Правда, после Ворошиловграда, где больше 40 дел отправили в суд, мы начали заниматься Донецком и футбольной командой «Шахтер». Но вскоре из ЦК пришла команда: «Отставить!». Мол, разберемся с ними сами, на партийном уровне. Видимо, в Москве не очень одобрительно смотрели на всю эту операцию. Такие же, как в опальной области, грехи знали за собой очень многие, и затеянная Щербицким кампания могла вызвать волну недовольства в среде партийных руководителей, а в случае массовых судебных приговоров нанести урон авторитету партии.
Лично Брежнев не дал разрешения на передачу дела Шевченко в суд, хотя мы инкриминировали ему злоупотребления на сумму свыше 600 тысяч рублей. На первого дал обширные, на 300 листах, показания его заместитель. Ему было легко восстановить все события по дневнику, куда он записывал все указания своего шефа и суммы, которые проходили через их руки. В заключение своих собственноручных показаний этот человек написал: «Я подлежу расстрелу, но прежде надо расстрелять первого секретаря обкома партии Шевченко В.В.». Расстрелять он просил и замешанного в деле председателя облсовпрофа, который был однофамильцем первого секретаря.
Щербицкий велел снять копию этих показаний и отправить в Москву с просьбой, чтобы президиум ЦК КПСС решил вопрос об аресте Шевченко. Через три с лишним месяца оттуда пришло указание, чтобы опальный партработник в трехдневный срок выехал из области и устроился на работу за ее пределами. Таким образом, вместо тюрьмы Брежнев отправил проштрафившегося Шевченко в ссылку. Не расстреляли, несмотря на его просьбу, и даже не привлекли к суду ни второго секретаря, ни председателя облсовпрофа: раз главного обвиняемого вывели из дела, значит, нельзя привлечь и его ближайшее окружение. За них отдувались руководители второго эшелона…».
Владимира Шевченко от тюрьмы спасло его высокое положение (он был членом ЦК КПСС) – его сняли с должности персека с формулировкой: «как не имеющий морального права быть первым секретарем». Вместо него Щербицкий прислал в Ворошиловград своего человека – бывшего заведующего отделом машиностроения ЦК КП Украины (1967–1973) Бориса Гончаренко. И при нем «Заря» уже не будет дерзить Киеву и перестанет быть «грозой авторитетов» – в 1973 году займет 7-е место, в 1974-м – и вовсе 14-е, в 1975-м – 9-е, в 1976-м (весна) – последнее, 16-е. А в 1979 году и вовсе вылетит в Первую лигу, чтобы освободить место львовским «Карпатам».
Как не взошла «заря» сборной СССР, или Самый «черный» период в ее истории
Итак, летом 1972 года к руководству сборной СССР пришел будущий золотой медалист чемпионата СССР – тренер ворошиловградской «Зари» Герман Зонин. Благо в Управлении футбола Спорткомитета СССР, как мы помним, за него было кому «шепнуть словечко». Короче, это был эксперимент, только не на клубном уровне, а на уровне первой сборной.
Придя в команду, Зонин привлек в нее большую группу игроков своей «Зари»: защитников Владимира Малыгина, Николая Пинчука, полузащитника Анатолия Куксова, нападающих Владимира Онищенко, Вячеслава Семенова, Юрия Елисеева, Юрия Васенина, Александра Журавлева (капитан команды), Сергея Кузнецова. Добавив к ним ряд ведущих игроков из других клубов (полузащитников Евгения Ловчева из «Спартака» и Кахи Асатиани из тбилисского «Динамо», нападающего Анатолия Бышовца из «Динамо» киевского), Зонин в самом конце июня 1972 года отправился с командой в Бразилию, где проводился турнир в честь 150-летия независимости страны (то самое турне, о котором речь шла в предыдущей главе). Эти соревнования назвали «малым чемпионатом мира», поскольку в нем приняли участие многие сильнейшие команды Европы и Южной Америки (он проходил по той же формуле, по которой должен был проводиться и будущий ЧМ-74).
Сборная СССР попала в одну группу с командами Португалии, Аргентины и Уругвая. Вполне проходимая группа, учитывая те результаты, которая наша команда показала в минувшем году. Однако наша команда, как мы помним, выступила неудачно: всего одна победа над уругвайцами (1:0, гол – Онищенко) и два поражения – от аргентинцев (0:1) и португальцев (0:1). Поэтому, едва «сборники» вернулись на родину, как Германа Зонина убрали с поста главного тренера и вернули туда прежнего руководителя – Александра Пономарева. Перед ним была поставлена задача: без всяких экспериментов подготовить сборную к играм на летней Олимпиады, которая должна была проходить уже через полтора месяца в Мюнхене (ФРГ). Туда с командой отправились четверо тренеров: Александр Пономарев (старший), Николай Гуляев, Бори Набоков и… все тот же Герман Зонин.
Отметим, что через олимпийскую сборную были «просеяны» 52 футболиста (рекорд!): Л. Кудасов, В. Ткаченко, В. Пильгуй, А. Прохоров, В. Олейник, Е. Рудаков, В. Булавин, С. Доценко, В. Матвиенко, Вад. Иванов, В. Соснихин, Р. Поточняк, С. Решко, Б. Серостанов, Н. Абрамов, Н. Худиев, В. Зыков, Н. Месропян, В. Голубев, В. Звягинцев, Р. Дзодзуашвили, М. Хурцилава, В. Капличный, Ю. Истомин, Е. Ловчев, С. Ольшанский, А. Андреасян, В. Трошкин, С. Бондаренко, В. Веремеев, О. Заназанян, А. Куксов, Й. Сабо, Б. Грешак, М. Мачаидзе, Л. Буряк, В. Колотов, Г. Шалимов, Ю. Авруцкий, Б. Копейкин, В. Гуцаев, В. Гончаров, Г. Нодия, Х. Мириков, А. Васильев, Э. Козинкевич, Л. Иштоян, В. Семенов, Ю. Елисеев, А. Якубик, В. Онищенко, Г. Еврюжихин, О. Блохин. В результате из этого списка на Олимпиаду в ФРГ отправились следующие футболисты: Е. Рудаков, В. Пильгуй, Р. Дзодзуашвили, Й. Сабо, В. Капличный, Ю. Истомин, А. Андреасян, О. Заназанян, А. Куксов, В. Колотов, Г. Еврюжихин, Ю. Елисеев, В. Онищенко, О. Блохин, Е. Ловчев, М. Хурцилава, С. Ольшанский, В. Семенов, А. Якубик. Сборная СССР начала свой путь на Олимпиаде 28 августа матчем против сборной Бирмы. Советские футболисты победили 1:0 (гол – Колотов). Следом мы одолели сборные Судана (2:1, голы – Еврюжихин, Заназанян), Мексики (4:1, голы – Блохин трижды, Семенов), Марокко (3:0, голы – Семенов, Колотов, Елисеев). А вот потом (5 сентября) была игра против сборной Польши, где наша команда споткнулась – проиграла 1:2 (у нас гол забил Олег Блохин, который станет лучшим бомбардиром в сборной СССР – 6 мячей).
