Владислав Третьяк - Верность
Наконец, не будем забывать о болельщиках по обе стороны океана – для них встречи сильнейших любительских и профессиональных сборных всегда зрелище из самых лакомых.
В 1976 году наш дебют не был удачным. Теперь, спустя пять лет, мы ехали за океан не экспериментировать, а побеждать. И убеждать тех, кто сомневался в наших чемпионских полномочиях после мирового первенства (были в некоторых западных газетах жалкие попытки бросить тень на нашу победу, основанные на том, что, дескать, за сборные Швеции и Финляндии не выступали их сильнейшие хоккеисты-профессионалы).
Перед началом Кубка состоялся товарищеский матч в Эдмонтоне. Мы этот матч проиграли. Хозяева льда применили против нас тактическую новинку, о которой следует рассказать. Уэйн Гретцки, знаменитый снайпер из «Эдмонтон Ойлерс», подолгу маячил с шайбой за моими воротами. Я и все наши защитники, естественно, переключали значительную часть своего внимания на него. А в это время на «пятачок» с ходу влетал кто-нибудь из канадских форвардов – обычно это был Перро, – ему следовал точный пас и… Этот технический ход канадцы довели до совершенства. Видимо, не одну тренировку посвятили они шлифовке своей новинки. И поначалу это позволяло им много забивать. Весь турнир мы искали противоядие. Наконец пришли к выводу, что надо лишить возможности Уэйна Гретцки спокойно раскатывать за воротами. Это помогло.
В нашей команде завершался процесс смены поколений. Никаких скидок на омоложение тренерам не делалось. Сборную покинула целая плеяда выдающихся хоккеистов, из «старичков» остались только Валерий Васильев, Александр Мальцев и я. Но и молодежь к нам пришла не робкого десятка. В ее игре виделся самобытный почерк, да и характеры были тверды. Если на мировом чемпионате в Праге (1978 год) широкой публике открылся талант Макарова, а спустя два года в Лейк-Плэсиде засверкало дарование Крутова, то Кубок Канады заставил говорить о блистательном мастерстве и бесстрашии Ларионова. С виду Игорь ну никак не похож на ледового бойца! Кто он рядом с двухметровым гигантом Робинсоном? Но как обманчива бывает внешность! Ларионов показал такую страстную жажду борьбы, такое великолепное мастерство, что стал подлинным героем турнира. В финальном матче Кубка Канады, который свел нас с хозяевами льда, именно Игорь открыл счет, хитроумно обыграв того же Робинсона. Это привело в изумление не только трибуны, но и добрую половину всех участвующих в том поединке хоккеистов.
Однако не буду забегать вперед. Как и пять лет назад, на старте мы встречались с командой ЧССР. Необыкновенно упорная борьба завершилась вничью (1:1). Матч со шведами тоже складывался не просто. Долгое время мы шли вровень, но когда при счете 4:3. Нильсон не забил мне шайбу из выгоднейшей ситуации, в игре наступил перелом. Разрыв увеличил Мальцев, который каким-то непостижимым образом забросил пятую шайбу буквально, как мы говорим, «с нулевого угла».
Болельщики говорили нам перед отъездом: «Кубок Канады можете уступить, но чтобы у американцев выиграли обязательно». Любители спорта никак не могли забыть поражения в Лейк-Плэсиде. Ворота сборной США защищал Тони Эспозито, который ради выступления в Кубке даже сменил подданство – стал американским гражданином. В составе их команды было немало игроков из золотой олимпийской сборной. Они рвались снова показать себя, убедить всех, что тот их успех не был случайным.
Тони пропустил четыре шайбы. Я – одну. Но каких же усилий мне это стоило! После второго периода голова кружилась так сильно, что я с трудом добрел до раздевалки. Перед глазами плавали разноцветные круги. Врач с трудом привел меня в сносное состояние.
Следующий матч – с канадцами, – по сути дела, ничего не решал, был почти формальностью, так как и мы, и хозяева уже вышли в полуфинал. Мне позволили отдохнуть. Канадцы были в ударе. Гретцки, Босси, Перро и их товарищи, к шумному восторгу публики, выиграли встречу со счетом 7:3. Канадские болельщики вряд ли после этого сомневались в том, что Кубок вновь вручат их любимцам.
У нас в команде к проигрышу отнеслись спокойно. Мы несколько раз посмотрели видеозапись матча, детально разобрали ряд ключевых ситуаций, окончательно определили, что же предпринять против коварного маневра Гретцки. Не было ни паники, ни переоценки своих сил. Была уверенность.
В полуфинале мы выиграли у чехословацких хоккеистов, а канадцы – у сборной США. И вот финал. Огромный каток «Форум» в Монреале. Снова «Форум». Опять сотрясаются бетонные стены от рева тысяч людей. «Форум» жаждет победы «кленовых листьев». Вся Канада приникла к телевизорам. Второй в истории финал Кубка.
Скажи нам кто-нибудь до начала матча, что мы победим в этот вечер со счетом 8:1, никто из нас в это бы не поверил. Канадцы были сильны. Действовал к тому же «фактор родных стен». Большинство болельщиков абсолютно не сомневались в их победе. А счет, между тем, 8:1 в нашу пользу. Накануне газеты писали: «Исход финала будет во многом зависеть от того, как сыграет Третьяк». Я выложился до конца. И все остальные наши ребята показали максимум того, на что они способны.
Что же случилось с канадцами? По-моему, их подвело излишнее волнение. Очень хотелось им блеснуть перед миллионами своих болельщиков. Очень!
Вначале хозяева имели довольно много выгодных моментов, но никак не могли забить. А потом, когда сами пропустили несколько шайб, они совсем сникли. Я видел это впервые. Обычно профессионалы бьются до конца, независимо от того, какой счет на табло. А тогда они как по команде сдались на милость победителя, у них опустились руки. Мне было просто жаль их вратаря, которого команда оставила на растерзание нашим форвардам. Болельщики неистовствовали.
Уже дома, в Москве, меня встретила во дворе старушка соседка.
– Ой, сынок, да ты ведь Третьяк?
– Да, бабуля.
– Дай я тебя поцелую. Я ведь, когда вы играли с этими супостатами, телевизор крестила. А когда вы их одолели, даже заплакала. Это же надо, наш советский гимн где пели!
Уходя, остаюсь
В начале 1984 года я твердо решил: все, хватит, доиграю сезон и ухожу. Пора. Меня уговаривали остаться, утверждали, что я еще нужен, что до конца не исчерпал своих возможностей. Но я решил твердо.
Прежде мне никогда не хотелось расставаться с хоккеем, я чувствовал себя достаточно сильным для того, чтобы надежно стоять в воротах, с кем бы мы ни играли – с канадскими профессионалами или командой второй лиги. Однако ведь силы не беспредельны! Мастерство осталось. И реакция моя ничуть не стала менее острой. А вот нервы поизносились. По ночам я, случалось, долго не мог заснуть, шел к доктору за каким-нибудь снадобьем. Все труднее давалась настройка на матч. На льду, стоило кому-то из соперников сыграть против меня излишне жестко, я с величайшим трудом сдерживал невесть откуда поднимавшийся гнев. «Уйди от греха», – говорил обидчику, а тот смотрел с удивлением: за многие годы все привыкли к тому, что характер у меня покладистый.
Откровенно говоря, я бы мог уйти и годом раньше, но хотелось вернуть болельщикам (да и самому себе) долг за поражение в Лейк-Плэсиде. А олимпиада бывает раз в четыре года.
За четыре года, прошедших после Лейк-Плэсида, мы ни разу не уходили со льда побежденными, трижды становились чемпионами мира, выиграли Кубок Канады, традиционные турниры на приз «Известий» – словом, удача сопутствовала нам везде. Мы ждали Олимпиаду и готовились к ней, не щадя сил. Тренеры стремились учесть все возможные обстоятельства, настраивали команду на борьбу с полной отдачей сил. Для советского хоккея эта Олимпиада должна была стать особой: или мы вернем потерянное четыре года назад звание чемпиона, или…
Мы не сомневались, что вернем. Но слишком сильное желание победить тоже, случается, идет не во благо. Оно сковывает, связывает по рукам и ногам, мешает раскрыть все истинные возможности. (Помните, как похожее состояние коварно подвело канадцев в 1981 году на льду «Форума»?)
Хочу отдать должное хозяевам Игр, которые очень хорошо подготовились к встрече гостей со всего света. Все было продумано до мелочей – и в организации быта Олимпиады, и в проведении состязаний. В Сараево царил дух праздника мира, дружбы, взаимопонимания. Именно такими и должны быть олимпиады. По-моему, все остались довольны гостеприимством югославов.
Вновь, как и восемь лет назад в Инсбруке, я был знаменосцем советской олимпийской делегации. Возможно, мне эту честь оказали потому, что больше никто из советских спортсменов, включенных в сборную-84, не участвовал в четырех играх подряд. А может быть, в этом отразилась особая психологическая установка: показать хоккеистам, как надеются на их победу. Да, медаль в отличие от лыжников, конькобежцев, фигуристов мы приносили только одну, но цена ей у болельщиков очень высока.
На хоккейном турнире в одну подгруппу со сборной СССР вошли команды Польши, Италии, Югославии, ФРГ, Швеции. Во второй подгруппе были сборные ЧССР, США, Финляндии, Канады, Австрии, Норвегии. Узнав составы подгрупп, мы дружно решили, что чехословацким хоккеистам повезло больше, так как им достались соперники посильнее и, значит, они будут с каждой игрой наращивать свой потенциал.
