Дуги Бримсон - Англия, моя Англия. Зло, следующее за сборной
ФА, конечно, была довольна. Полиция демонстрировала свою силу, обещая, что перевернет каждый камень, который окажется на ее пути. Но два момента она все-таки упустила. Во-первых, полицейская операция получила широкое освещение в СМИ. К моменту вышибания дверей во время ночных рейдов съемочные бригады были уже на месте. Но почему-то полиция произвела сравнительно мало арестов. Зато много говорилось об оружии, изъятом во время обысков. Только зачем тогда были конфискованы книги и видеокассеты? Ведь их можно было легко найти в местной библиотеке. Что же касается обнаруженных билетов, то это просто смешно. Что странного в том, что у футбольного фаната есть билет на матч? Вторая проблема заключалась в том, что ФА годами отрицала свое отношение к насилию вне стадиона. Но она сразу же высказалась в поддержку полиции во время инцидента в Ньюкасле и после него.
Однако полиция все-таки добилась некоторых успехов. Во время обысков в Уолсолле, например, было изъято пятьдесят баллонов со слезоточивым газом.
Таким образом, закон и власть все-таки предприняли кое-какие меры, чтобы минимизировать проблемы, возникшие в связи с проведением Евро-96. Благодаря закулисной деятельности Министерства внутренних дел впервые удалось наладить взаимодействие со всеми европейскими странами, что гарантировало обмен разведданными. Это был большой шаг вперед. Но потом выяснилось, что Германия, Швейцария и Голландия не смогут прислать сведения о своих гражданах из-за закона о защите информации. Тем не менее полиция других европейских стран пообещала отправить своих сотрудников вместе с фанатами и сделать все возможное, чтобы английские органы правопорядка смогли воспользоваться их помощью. Правительство, в свою очередь, ясно дало понять, что любого правонарушителя вне зависимости от национальности ждет показательный судебный процесс в Англии. В принципе все средства были хороши, но надеяться по-прежнему приходилось только на чутье офицеров, несущих службу непосредственно на стадионах.
Национальная служба криминальной разведки сообщила, что в ее распоряжении имеется база данных с именами 6000 известных хулиганов, включая 400 лидеров. Благодаря новому прибору, фотофону, полицейские могли передавать фотографии зачинщиков и подозреваемых в любую точку страны, а также в координационный центр в Скотленд-Ярде и получать в ответ все необходимые сведения, включая перечень предыдущих правонарушений, отпечатки пальцев и даже информацию о связях с известными бандами. Так называемый «железный кулак в бархатной перчатке» был готов продемонстрировать свою знаменитую мертвую хватку.
Полиция также провела масштабную операцию по сбору сведений. Ее сотрудники внедрились в пабы, клубы, бильярдные и т. п., чтобы получить информацию об известных зачинщиках беспорядков и людях, которые с ними контактировали. В результате полиция знала, кто, где, с кем и, главное, что планировал. На чемпионате офицеры, действовавшие под прикрытием, следили непосредственно за зачинщиками беспорядков. Использовалась простая и очень эффективная тактика: пару обычных копов ставили рядом с хулиганами, чтобы последние поняли — за ними будут следить. Быстро стало ясно, что сведения о готовящихся выступлениях необходимо использовать по максимуму. В некоторых случаях полиция останавливала целые автобусы и задерживала пассажиров, отпуская их только тогда, когда была уверена, что фанаты не доберутся до места назначения вовремя. К подобной тактике прибегали в различных городах, включая Барнсли, Дарлингтон и Норфолк.
Во время чемпионата полиция использовала фотографов, одетых как военные летчики, которых защищали до шести полицейских. Фотограф указывал на человека на улице, его задерживали, обыскивали и фотографировали. Главной целью было отследить примелькавшиеся лица и проверить места, где их видели. Но эти действия себя не оправдали, так как вызвали сильное недовольство среди болельщиков. У Дуги здесь свой интерес: его останавливали и обыскивали почти всякий раз, когда он отправлялся на стадион. Причем его раздражало не только поведение офицеров, но и то, что хваленая полицейская разведка не дала никаких результатов.
В городе
В день матча со сборной Голландии мы гуляли по Вест-Энду, впитывая в себя праздничную атмосферу и радуясь лучшему выступлению Англии за долгие годы.
К десяти часам вечера служители закона меня уже один раз обыскали и сфотографировали, но я к подобному обращению привык настолько, что ничего, кроме раздражения, это у меня не вызывало. Где-то через час мы решили последний раз пройтись по Вест-Энду, перед тем как сесть на метро и отправиться домой. Кругом было полно народу. Вдруг из-за угла вынырнула какая-тo “компания с фотографом в центре и двинулась в нашу сторону. Увидев их, мы разделились, позволив пройти прямо сквозь нас. Но секунд через тридцать раздался крик: «Парень в зеленой кепке!» Я сразу понял, что речь шла обо мне.
Не оборачиваясь, я ускорил шаг, но длинная рука закона сцапала меня. Я оказался в окружении пяти или шести полицейских, которые собирались меня обыскать. Мои карманы были вывернуты наизнанку, причем не мной. Проверяя бумажник, коп обнаружил мою визитную карточку. «Ага, автограф преступника!» — воскликнул он с радостью. Когда я обратил его внимание на то, что вряд ли преступник стал бы указывать свое имя, телефон и адрес, он повел себя как настоящая задница, хотя и до этого был не слишком любезен.
Затем меня поставили лицом к лицу с моим старым знакомым для очередной «фотосессии». При нормальных обстоятельствах я бы особо не беспокоился, потому что, как я уже сказал, меня частенько останавливали и отводили в сторону, но этот отряд обыскал меня посреди улицы, и люди за столиками ресторанов с интересом наблюдали за происходящим. Я потерял терпение: «Черт возьми, сколько еще моих снимков вам требуется, ублюдки?» Меня предупредили, что если я еще раз оскорблю офицеров, то буду арестован. Тогда я спросил фотографа, зачем он хочет снять меня по новой. Но мне опять велели следить за языком. Затем они начали задавать свои обычные вопросы: «Что вы делаете в Лондоне?», «Откуда мы вас знаем?» и т. п. На них я давал свои обычные ответы. Затем мне настоятельно рекомендовали покинуть Лондон — во избежание неприятностей.
Поскольку они ничего не нашли, но унизить унизили, я вынул блокнот и попросил старшего офицера продиктовать номер его жетона. «Зачем он вам?» — спросил он в ответ. Когда я сказал ему, что пишу книгу, которая посвящена поведению полиции во время чемпионата, его отношение ко мне резко изменилось. Возможно, он думал, что я просто над ним издеваюсь, но при этом не хотел рисковать. Не потому ли он использовал обращение «сэр» по отношению к задержанному? В итоге меня отпустили, пожелав «приятного вечера». Но к тому моменту настроение уже было окончательно испорчено. В конце концов, я писал книги о футбольном насилии, которые пользовались популярностью, на обложке печатали мою фотографию, я появлялся в телевизионных программах, посвященных этой теме. И полиция, со своей так называемой разведкой, должна была знать, кто я и чем занимаюсь.
Мы слышали о людях, которых останавливали по двенадцать раз. Но что стало с их фотографиями, не совсем ясно. Скорее всего, их повесили на доске в какой-нибудь комнате для совещаний, и у людей, на них изображенных, когда-нибудь возникнут проблемы при поездке за границу вместе со сборной или даже со своим клубом. Какой бы хорошей ни была разведка, ситуацию, как обычно, спасла грубая сила. Полицейские были повсюду, они наводнили все улицы, чтобы продемонстрировать готовность предотвратить любые беспорядки. Однако в частной беседе несколько офицеров сообщили нам, что им не удалось проработать все «непредвиденные ситуации» и они не смогли бы сохранить контроль над ситуацией, если бы все пошло не так. Другие признались в том, что были напуганы одной мыслью о субботнем вечере в Вест-Энде. Как вы знаете, мы с юга. Это не оправдание, но причина, по которой мы сконцентрируемся на том, что произошло в Лондоне и его окрестностях во время Евро-96. Существуют и другие важные причины, по которым стоило находиться в столице. Здесь играла сборная Англии, и город был магнитом для большинства приезжих болельщиков. Для нас двоих, проведших практически каждый вечер в районе Вест-Энда, Лондон был просто великолепен. Пабы были забиты под завязку, фанаты со всей Европы говорили о футболе. Однако мы были уверены, что если и произойдет что-то серьезное, то это случится именно в Лондоне. Судя по количеству полицейских вокруг, они думали точно так же.
В день первого матча со сборной Швейцарии стоило находиться в «Глобусе» напротив станции метро «Бейкер-стрит». Здесь собрались известные всем лица и группы. Полиция, конечно, была слегка не в себе. Она не представляла, что произойдет затем на «Уэмбли» и вокруг него. Но, как вы уже знаете, матч прошел вполне спокойно. И это неудивительно, принимая во внимание нашего соперника. После игры группы швейцарских фанатов собрались на Лестер-сквер, неподалеку от здания «Швейцарских авиалиний», а затем стали выпивать в баре. Вскоре к ним присоединилось несколько английских парней, включая нас и тех, кто был в «Глобусе». И все было прекрасно, пока не появились полицейские с фотографом. Не представляю, кто дал приказ двум полицейским встать прямо посреди столиков на улице и просто стоять там, но это выглядело как чистая провокация. Они выглядели очень глупо, но своим видом показывали и подсказывали, что именно должно произойти.
