Анатолий Букреев - ВОСХОЖДЕНИЕ
Бейдлман не нашел места, чтобы привязать веревку. Опасаясь, как бы клиенты случайно не пристегнулись к незакрепленной веревке, он сбросил свободный конец с гребня вниз, в тибетскую сторону. Таким образом, перилами оказалось провешено менее половины изначально запланированного участка.
В семь минут второго Букреев поднялся на вершину Эвереста, испытывая не радость победы, а лишь облегчение. Необходимо было как можно раньше довести клиентов до вершины, чтобы они успели на оставшемся кислороде спуститься до четвертого лагеря. Семь минут второго — было уже очень поздно. Букреев надеялся оказаться на вершине гораздо раньше. Впрочем, если бы клиенты поторопились, еще можно было надеяться на успех. Грань была близка, но еще не перейдена. Трагедии не произойдет, если кислород у участников закончится перед самым четвертым лагерем — на спуске небольшое расстояние можно пройти и без кислорода. Но при таком раскладе слишком многое зависело от везения.
Через пять минут после Букреева по его следам поднялся Кракауэр. Вскоре за ним появился и Харрис. Бейдлман, поднимавшийся следом за Харрисом, по словам Адамса, «немного медлил». «Он попросил меня повернуть вентиль на его баллоне, после чего мы продолжили путь к вершине. Когда оставалось совсем чуть-чуть, он снова попросил прибавить кислорода Тогда я открыл вентиль уже на полную мощность».
В двадцать пять минут второго Бейдлман и Адамс взошли на Эверест, пропустив спускавшихся вниз Кракауэра и Харриса. Кракауэр, в отличие от Бейдлмана, шел сейчас на втором по счету баллоне. Крайне обеспокоенный малым запасом кислорода, он поспешил вниз. Удача с легкостью могла ускользнуть от него, едва живительный газ в баллоне будет израсходован до конца
В час сорок пять на финишной прямой показался Клев Шенинг. Осталась фотография, где Букреев запечатлел его на вершине Эвереста Клев стоит у треножника, символизирующего высшую точку планеты. Руки подняты в ликовании, на глазах слезы.
После Шенинга движение у вершины прекратилось. Было уже два часа, но никто на предвершинном взлете больше не появлялся. Букреев забеспокоился.
Все наши участники, поднявшиеся на вершину, выглядели хорошо. Они были в безопасности, поэтому о них я не очень волновался. Непонятно было, куда же запропастились все остальные. Прошло уже пятнадцать минут после прихода Клева, но никто из них не появился.
Но они поднимались. И далеко внизу, во втором лагере, за ними наблюдали встревоженные альпинисты. В это время там было несколько экспедиций, готовившихся в ближайшие дни также выйти на штурм Эвереста. Эд Вистурс из ИМАКС-экспедиции вместе с другими восходителями внимательно следи.'. за происходящим на горе в подзорную трубу. Было уже два часа дня, а между Южной вершиной и ступенью Хиллари еще виднелись альпинисты, идущие вверх! «Мы видели их на этом участке. Они стояли или шли, но очень медленно, а вершину уже затягивала дымка облаков. «Боже мой, — подумал я, — ведь уже так поздно! Они просто лезут на рожон». Не в том только дело, что скоро должен был закончится световой день, но... У них кислорода было всего на восемнадцать часов. Пусть за двенадцать часов они выйдут на вершину, тогда на спуск останется всего шесть часов. Я боялся, что им не хватит не только светлого времени суток, но и кислорода».
Генри Тодд из «Гималайских гидов» также находился во втором лагере и внимательно следил за передвижением альпинистов выше Южной вершины Вместе с ним там был Мал Даф и еще человек двадцать из его команды. Все они обсуждали происходящее на маршруте. В это время к Тодду, обеспокоенному происходящим на маршруте, подошли крайне возбужденные шерпы. По его словам, они «стали городить какую-то чушь про звезду». Генри сначала не понял, о чем речь, а потом шерпы показали ему на звезду, среди белого дня висевшую над Южной вершиной. «Знаете, я пока еще в своем уме. Звезда действительно там была», — сказал после Тодд 1.
«Плохо дело, плохо», — повторяли шерпы. Тодд не мог с ними не согласиться и связался по рации с базовым лагерем Роба Холла. «Какое у вас установлено время возвращения?», — спросил он. «Два часа», — ответили ему. Было уже не два и даже не три часа...
Тодд со своим богатым высотным опытом прекрасно понимал, какие эмоции владели сейчас участниками. «Ты идешь выжатый как лимон. Ты не способен логически мыслить. Тебе кажется, что как-нибудь да выкарабкаешься».
1 Когда мы обратились за объяснениями к астрономам, они сказали, что в тот момент на данном участке небосвода никаких небесных тел не наблюдалось. Комета Гекутак исчезла из зоны видимости уже давно.
* * *
Адамс, как и Кракауэр, осознавал, что уже превысил допустимый расход кислорода Поэтому он не стал задерживаться на вершине. «По моим воспоминаниям, я провел там минут десять-пятнадцать. Сделал несколько снимков Толиным фотоаппаратом, помог ему развернуть флаг Казахстана, а Нил сфотографировал нас вокруг этого флага Потом я сказал: «Все, ребята, я пошел вниз». А потом встал и начал спускаться». Вскоре за ним последовали Букреев и Шенинг.
На вершине я пробел около часа. Ни у меня, ни у Нила не было рации, и мы не знали, что происходило внизу. Я подумал, что у клиентов могли возникнуть сложности на ступени Хиллари, и решил идти вниз. В два часа, может чуть раньше, я стал спускаться. Уходя, я нагнулся, чтобы взять с собой пару камешков на память. На земле что-то блеснуло. Это была индийская монета в пять рупий. «На счастье», — подумал я и, сунув ее в карман, пошел вниз.
Глава 16 спуск
На обратном пути к ступени Хиллари Мартину Адамсу пришлось разойтись с целой вереницей восходителей. Там были и клиенты Холла, и все оставшиеся участники экспедиции Фишера: Шарлотта Фокс, Лин Гаммельгард, Сэнди Хилл Питтман и Тим Мадсен. С ними шли четверо шерпов «Горного безумия», включая Лопсанга Янгбу. Как вспоминал Мартин, проходя мимо, они почти ничего не сказали ему. Последние метры до своей цели участники преодолевали уже «на автомате».
Через несколько минут после начала спуска я увидел группу альпинистов, идущих друг за другом по направлению к вершине. Еще двое шли отдельно, на небольшом расстоянии от остальных. Одного из них я принял за Скотта Поскольку мне было очень нужно обсудить с ним создавшееся положение, я подошел к этому альпинисту. Уже начав что-то объяснять, я вдруг понял, что это не Скотт, а Роб Холл. Он шел к вершине вместе с одним из своих клиентов. Я спросил его, как дела, не нужна ли им помощь, — ведь я собирался идти вниз. Роб ответил, что все в порядке, и поблагодарил меня за установку перил.
Расставшись с Робом, я увидел в основной группе наших участников. Мою радость от встречи с ними омрачало сознание нависшей опасности. Ведь они шли уже почти четырнадцать часов, имея кислорода всего на восемнадцать часов, Даже при грамотном расходовании сейчас у них его оставалось часа на четыре, не больше. Если учесть, что до вершины еще было около получаса ходу, то становилось ясно, что нашим участникам «кислородного времени» на спуск к четвертому лагерю почти наверняка не хватит.
* * *
Наверху ступени Хиллари (в каких-то трех-пяти метрах от ее края) Мартин Адамс встретил Харриса и Кракауэра: «Они резвились, смеялись и ликовали, нимало не заботясь о том, что происходило вокруг». Адамс прошел мимо. не останавливаясь: «У меня не было ни малейшего желания заниматься такими глупостями, поэтому я пошел прямо к перилам, закрепленным на ступени Хиллари». Только одно заботило тогда Мартина — как ему побыстрее добраться до лагеря. Все остальное не имело значения. Весь сегодняшний день состоял из сплошных недоразумений, которые без конца его задерживали. Устав тащиться за еле идущими участниками, на спуске Мартин сумел наконец-то вырваться вперед.
Он пристегнулся к перилам и собрался было съезжать по веревке, но тут решил для проверки посмотреть вниз. «Там, на ступени Хиллари, я увидел трех альпинистов, поднимавшихся по перилам, — рассказывал Адаме. — "Боже мой, — подумал я, — опять ждать"! Потом я присмотрелся получше. — Первым шел шерпа, потом Макалу Го, а за ним, за ним поднимался Фишер! Я был поражен. Весь день я даже не задумывался, где идет Фишер, у меня это просто вылетело из головы. И вот он здесь — я не верил своим глазам. Мне показалось тогда, что все наши проблемы были именно из-за этого. Скотт был нужен совсем в другом месте».
Поднимаясь на жумаре, Скотт посмотрел наверх и увидел Адамса. «Эй, Мартин, ты не забыл, что мы идем на Эверест?» Адамсу показалось, что Фишер хотел его приободрить. «Скотт думал, что я еще только иду на восхождение, и хотел поддержать меня. Он сказал мне: "Давай, давай, сейчас мы вместе туда заберемся"». «Я только что оттуда!» — крикнул Мартин ему в ответ.
