Вс. Другов - Тройка без тройки
— Рисовать таких человечков — несложное дело. А мы намечаем в каждом номере газеты давать карикатуры из футбольной жизни. Вот тогда мне будет трудновато. Потом нужны будут рисунки разные, зарисовки.
— Какой же из этого вывод? Вывод один — надо самому уметь, играть. Тогда легко будет и рисовать.
— Скорее, товарищ Дугин, я собачку свою научу рисовать, чем сам научусь бить по мячу точно. Такой я от рождения, товарищ Дугин. Мне в футболе нравится только одно — когда можно спокойно сидеть на месте, не бегать, не бить по мячу, не отбиваться от противника.
Саша, продолжая вырезать из куска красной бумаги звезду, говорит со своего места:
— Да ты даже в болельщики не годишься! Он, товарищ Дугин, вратаря от нападающего не отличит.
Ипполит возвращается к столу редакционной коллегии.
— Ты, Саша, всегда рад поддеть товарища. А вот сам ты, вратарь, сможешь четко и толково определить свои обязанности? Свою тактику?
Вопрос этот застает Сашу врасплох. Он кладет ножницы и бумагу на стол и задумывается. Потом нерешительно произносит:
— Вратарь… это тот, кто стоит в воротах… Отсюда его название.
— Тогда было бы — воротарь, — говорит Валя.
— А в старину они так назывались — врата.
— Но в старину футбола не было.
— Врата, так врата, — примиряет спорщиков Ипполит. — Говори, Саша, дальше.
— И вот он стоит… Стоит, так сказать, на страже. И когда мяч к нему подкатывается, он его…
— Неверно. Вратарь должен уметь играть не только в воротах, но и выбегая из них. Это очень важное требование, которое предъявляется к тебе.
— А еще какие требования предъявляются ко мне? — спрашивает Саша, обрадованный тем, что тренер сам взялся объяснять.
— Какие? Он должен ловить мяч руками. Если поймать нельзя, можно отбить его кулаками. Ногой бить не рекомендуется.
— Товарищ Дугин! Разве хорошо делает Саша, когда, ловя мяч, падает? — спрашивает Валя. — Фокусничает, как в цирке.
— Мы об этом уже говорили, но я повторю. Это делать нужно лишь в крайнем случае. Нельзя падать ради одного только внешнего эффекта. Хороший вратарь редко принимает мячи с падением.
Саша качает головой:
— Тогда я никогда не буду хорошим вратарем. Я люблю покрасоваться, пустить пыль в глаза…
— Отучишься. Мы с тобой еще поработаем.
— Товарищ Дугин! Что это вы все о вратаре, да о вратаре, — жалуется Андрюша. — Расскажите нам о защитниках.
— Лучше расскажите о нападающих, — просит Валя.
— Все расскажу. Только все в свое время. И научу всему.
— А мы уже умеем бить головой. Как вы учили в первый раз, помните, — сообщает Андрюша.
Через полуоткрытую дверь в гараж вбегает Виктор и кричит кому-то, кто еще находится во дворе:
— Сюда! Сюда! Здесь наш штаб!
Следом за Виктором в гараж входит высокий молодой человек с худым бледным лицом.
Ипполит с изумлением смотрит на вошедшего, потом спешит к нему навстречу:
— Гаврилов! Вот молодец, что пришел сюда!.. Когда же это ты выписался?.. Садись. Ребята, дайте стул гостю… Побледнел же ты как!
Гость и хозяин крепко пожимают друг другу руки. Гаврилов усаживается на подставленный Виктором стул и осматривается по сторонам.
— Позавчера вечером я выписался. На работу еще не скоро, через неделю. И вот решил зайти к вам. От Аси и Григорьева знаю о здешних ребятах. И наш доктор о них мне такое наговорил! Понимаешь, они ко мне даже в больницу приходили. Какие-то две девочки и мальчик с ними.
Он смотрит на стоящих у соседнего стола мальчиков, словно желая угадать, кто же из четырех приходил к нему в больницу. Володя сразу отворачивается и делает вид, что разглядывает стенгазету. Потом, когда Гаврилов уже перестает смотреть в их сторону, что-то шепчет наклонившимся к нему ребятам.
Гаврилов берет со стола володины рисунки, рассматривает их.
— Инструкцию готовите… Правильно. Наглядная агитация помогает в работе. А это что — «Расстановка игроков»?
Не отвечая на вопрос, Ипполит, в свою очередь спрашивает:
— Как же ты себя чувствуешь, скажи? Как операция? Побледнел ты все-таки.
— Сошло все благополучно. Хочется поскорее на работу, поиграть в футбол…
— Когда же примешься за них? — на этот раз очень тихо спрашивает Ипполит и головой указывает на мальчиков.
На прямо поставленный вопрос теперь уже не отвечает Гаврилов. Он встает со стула и подходит к ребятам, работающим за другим столом:
— Стенную газету делаете? Ого! «В нашу пользу»! Крепко! И рисунков сколько! Хорошие рисунки, правда, Дугин?
В помещение штаба стремительно входят Вася, Петя и Коля. Вася отделяется от друзей, подходит к Ипполиту и громко, отчетливо, именно так, как это делается в настоящем штабе, рапортует:
— Товарищ Дугин! Площадку переделали так, как вы сказали. А вокруг нашего дерева, из-за которого столько споров было с Тихоном Максимовичем, мы провели черту, радиусом один метр.
— Надо сказать всем ребятам, — напоминает Ипполит, — что мяч, попавший в эту зону, считается выбывшим из игры. И его будут вбрасывать в поле по всем правилам.
— Есть! Скажу всем ребятам! — по-военному отвечает Вася и отходит в сторону.
Гаврилов с одобрением смотрит вслед бравому капитану команды юных футболистов и говорит:
— Видел ваши площадки. Хорошо их оборудовали.
Виктор восторженно сообщает:
— Это я показал. И рассказал, как мы работали. И про стенную газету сказал. И про плакаты…
Ипполит с чувством гордости за своих футболистов произносит:
— Ребята своими силами все сделали. И время находили, несмотря на занятия в школе. Ведь сейчас они готовятся к экзаменам. Конечно, помогли нам здорово, не без этого. Ася, Григорьев часто бывали…
И вдруг, совсем понизив голос, спрашивает:
— Так когда примешь хозяйство? Сегодня или позже?
Так же тихо Гаврилов отвечает:
— Надо же сначала отдышаться. Решим попозже.
В гараж входит Наташа и еще с порога начинает тараторить:
— Что это у вас нет никакой вывески? Володя, это твое большое упущение. Товарищ Дугин! А я к вам с очень важным делом. Насчет…
Но тут она замечает не знакомого ей взрослого человека и вежливо ему кланяется. Гаврилов кивает головой.
— Что у тебя, Наташа? — спрашивает Ипполит.
— Я насчет сапожной мастерской. Где мы ее разместим? Володя очень широко живет.
— Если широко, придется ему немного потесниться, — успокаивает девочку Ипполит. — Организовать мастерскую вы можете вон в том углу.
— Мне с этими сапожных дел мастерами будет только веселее, — вежливо заверяет Володя.
— Тебе лишь бы весело было, — бросает ему девочка и сразу берется за стол. — Мальчики, помогите. И вообще, Володя, нельзя быть таким эгоистом: стараешься только для футболистов, а для нашей волейбольной команды ничего не делаешь. Совсем забастовал.
Ипполит и Гаврилов берут свои стулья и идут с ними в свободный угол. Собираются сесть, но в это время со двора в гараж входит высокая полная женщина в сером пальто:
— А я ищу-ищу, где это футбольная квартира. И только, когда услыхала твой голос, Наташа, тогда сообразила, что это здесь футбольная квартира.
— Я волейболистка, а не футболистка, Мария Ивановна, — смеется Наташа.
— Ты у нас все, — отвечает женщина.
Володя подставляет гостье стул и с обидой в голосе произносит:
— Только у нас, Мария Ивановна, не квартира, а штаб-квартира.
— Это все равно, — заявляет женщина, садится на стул и обращается одновременно и к Ипполиту и к Гаврилову: — Я живу в соседнем дворе. Но мой сын занимается в вашей команде. Его зовут Женя. Вы не представляете, до чего же он груб со мной! Считает, что все в доме обязаны для него все делать, а он — ничего для дома. Еще он на пороге, а уже кричит: «Обедать!» Бросает на кровать сумку с книгами и опять ко мне: «Скорее! Я проголодался за пять часов, а ты возишься!»
— Неужели Женя такой? — удивляется Ипполит.
Мария Ивановна широко улыбается и уже обращается прямо к Ипполиту:
— Был таким! В прошлом был. А вот сейчас — другой. Как начал у вас заниматься в команде, совсем другим стал.
Она роется в своей сумке, потом вынимает оттуда сложенный вчетверо листок бумаги:
— Мне Женечка сказал, что у вас выходит стенная газета. Я принесла заметку обо всем этом. Очень прошу, поместите ее.
Андрюша берет заметку:
— Правда, у нас уже тесновато, совсем нет места в газете. Но такой материал, конечно, пойдет в первую очередь. Что-нибудь выкинем, а это поместим.
— Обязательно поместите! Это будет полезно и для других, — решительно советует Мария Ивановна и, снова широко улыбнувшись, заканчивает: — Пойду. Надо его встретить обедом. А то, действительно, мальчик приходит такой голодный после шести уроков!
Счастливая мать кланяется Дугину и Гаврилову, кивает головой мальчикам и уходит.
