Всеволод Бобров - Самый интересный матч
Итак, мы ехали в Финляндию. От Ленинграда поезд отошел поздно вечером, но за окном было еще совсем светло. Вскоре показался Сестрорецк. Мы стояли у окна с Леонидом Ивановым и, ничего не сказав друг другу, только многозначительно переглянулись. Вот он, город, где прошло наше детство и юношество, вот завод, где нас научили любить труд, вон пустыри, где мы начинали гонять мячи, а вот стадион, где пришло к нам первое признание. Поезд набирал скорость. Городок уже скрылся из вида, и только видны были освещенные корпуса нашего родного завода имени Воскова. Колеса выстукивали:
– Счастливый путь!
Официальное открытие Игр состоялось 19 июля, но мы вступили в борьбу 15 июля. В городе Котке в отборочном матче к финалу мы встречались с олимпийской командой Болгарии. Как видите, мольбы Василия Трофимова о том, чтобы избавить нас от этого соперника, не помогли.
Нет, недаром боялся динамовец. Сборная Болгарии и на этот раз играла очень сильно. Девяносто минут основного времени не дали результата. Дается добавочное время, и буквально на первых минутах болгарские спортсмены забивают нам гол. Бросаемся в контратаку, но соперники, ушли в глухую -защиту, сгрудились на штрафной площадке, иногда умышленно тянут время, откровенно посылая мячи далеко за боковую линию. Чувствую, ребята очень нервничают.
– Играть шире, как можно шире!-кричу я Вале Николаеву.- Передай!
И поползло по цепи, как в бою, от одного к другому:
– Играть пошире!
Последняя смена ворот. А счет по-прежнему 0:1. Наконец мне удается один из любимых рывков. Ухожу от защитника, чувствую за собой его горячее дыхание. Надо бить, а то сейчас произойдет толчок. До ворот - метров восемнадцать. Бью. Чувствую, как кто-то виснет на мне. Догнал защитник. Но мяч уже в сетке. Перед самым финальным свистком снова выхожу в прорыв, остаюсь один на один с вратарем. Он падает в ноги, но я успеваю отбросить мяч набегающему Трофимову, и он вкатывает его в пустые ворота. Завидное хладнокровие! Пожелай Василий ударить, красиво, «со звоном», и мяч мог спокойно уйти за лицевую, ибо находился наш нападающий под очень трудным углом к воротам.
Итак, победа! Трудная победа, вырванная на последней секунде. Остается лишь добавить, что через четыре года, в далеком Мельбурне, жребий вновь свел эти команды в олимпийском турнире. И их встреча в полуфинале оказалась до мельчайших подробностей похожей на ту, которую мы разыграли в финском городке Котке. Посудите сами: в 1952 году девяносто минут основного времени не дали результата - и в 1956 году, когда прошли два тайма, счет был 0:0. В 1952 году, как только началось добавочное время, центральный нападающий болгар Колев забил гол Леониду Иванову - и _в Мельбурне тот же самый Колев вновь вывел свою команду вперед - 1:0. И окончательный счет сражения- 2:1 в пользу советских футболистов - тоже одинаков и там и там. Трудно, пожалуй, найти в мировой футбольной истории еще два таких матча-близнеца.
Правда, справедливости ради следует отметить, что время, словно требовательный режиссер, не пожелало полностью копировать сценарий футбольной драмы, разыгранной в Котке, и внесло в него в Мельбурне свои суровые поправки. Во втором тайме во время борьбы за мяч тяжелую травму - перелом ключицы - получил защитник нашей сборной Тищенко. Через десять минут, весь забинтованный, он вернулся на поле, чтобы хоть чем-нибудь помогать своей команде. С серьезной травмой сражался до конца Валентин Иванов. Это был героизм, настоящий героизм!
Но перенесемся из далекого Мельбурна 1956 года в маленький, утопающий в зелени финский городок Тампере, где 21 июля 1952 года в матче второго круга олимпийского турнира встречались национальные сборные Советского Союза и Югославии.
В тот памятный день стадион собрал невиданное для этого городка число зрителей.
Перед тем как описать ход матча, я позволю себе, напомнить, что сборная Югославии в то время, впрочем, как и сейчас, являлась одной из сильнейших в мире. В ее составе играли такие виртуозы мяча, как Бобек, Чайковский, Митич, которых мировая пресса не без основания называла «редким по яркости созвездием». Сборная из Белграда была отлично сыгранна, она выступала в неизменном составе в течение нескольких лет.
И, все-таки поначалу казалось, что ничего страшного нет. Первые минуты инициатива полностью в наших руках. Пятерка нападения то и дело прорывалась в штрафную югославской команды. Уже на 3-й минуте Трофимов упускает реальнейшую возможность забить гол. Он открывается, получает пас, но с 8 метров бьет неточно, и мяч рядом со штангой уходит на свободный. Через несколько минут Бесков сильно бьет с 15 метров, мяч попадает в штангу, отскакивает в поле, его подхватывает Николаев, снова бьет… и опять - штанга.
Наш натиск - увы, бесплодный - длился минут пятнадцать. Отбив его, югославы сами пошли в наступление. Несколько трудных мячей сразу же взял Иванов. Но вот на 29-й минуте сильнейший удар Бобека достигает цели. 0:1.
Неожиданный, после наших атак, бурный натиск противника и пропущенный гол породили среди нас растерянность. И, что особенно плохо, дрогнула защита. Леонид Иванов играл великолепно, и, может быть, если бы ни он, счет был бы гораздо большим. Но грубейшие ошибки К. Крижевского, Ю. Ныркова, А. Башашкина, явившиеся следствием излишней нервозности, привели к тяжелым последствиям. На отдых мы ушли со счетом 0:4. Пожалуй, не стоит особенно подробно описывать наше настроение. Оно и так понятно.
В раздевалке я увидел слезы на глазах у Лени Иванова. Но это были не обильные детские слезы, которые много лет назад он ронял в нашем родном Сестрорецке, а скупые слезы мужчины и бойца.
– Ничего, старина,- сказал я ему, положив свою ладонь на его горячее плечо,- подожди, еще разыграемся.
– Не утешай, Сева. Не верю я в это.
Честно говоря, я и сам не очень-то верил в то, что говорил. Однако….
На моем спортивном веку промелькнуло немало напряженных футбольных матчей. Но, пожалуй, матч с олимпийской командой Югославии превзошел все по остроте, по накалу страстей, по спортивной ярости.
В начале второго тайма мне удалось забить гол, но югославы, точно желая заверить нас в том, что надеяться не на что, тут же провели еще один мяч. 1:5.
Что же произошло на поле? Право, трудно сейчас вспомнить, у кого что не ладилось, кто в чем виноват. Все свелось к одному: что ни предпринимали мы вначале, стремясь как-нибудь перехватить инициативу, ничего не получалось. А югославам все давалось легко и просто. Что ж, так очень часто бывает в спорте, когда первая неудача, первый промах надолго выбивают из колеи. И нужна чья-то неиссякаемая энергия, чей-то заразительный пример, огромная воля, чтобы изменить ход поединка.
Казалось, все уже ясно. Югославы, уверовав в победу, оттянулись в защиту, мы тоже сбавили темп. И только Василий Трофимов, всегда собранный, боевой игрок, продолжал действовать остро и энергично. И когда до финального свистка оставалось меньше пятнадцати минут, он как-то по-своему, по-трофимовски, резко срезав угол, пошел с края к воротам, обвел одного защитника, второго и очень хладнокровно, метко и сильно пробил в дальний от вратаря угол. Счет стал 2:5.
В далекие детские годы в зимние вечера мы с братом и сестрой часто собирались тесным кружком возле мамы и слушали из ее уст замечательные русские сказки. Помню, на меня особенное впечатление производили рассказы о чудесном веществе, оживляющем мертвых богатырей. Я, самый маленький в семье, десятки раз спрашивал:
– Мам, а правда есть такое лекарство?
– Есть, есть,- улыбалась она.
– А как называется?
– Я же уже говорила тебе - бальзам, понимаешь, бальзам….
Вот таким чудесным, оживившим нашу сборную бальзамом и явился второй гол, забитый Василием Трофимовым. Оцепенение, владевшее всеми нами, исчезло. Словно Василий своим спортивным подвигом, своим смелым поступком сказал всем нам:
– Смотрите, можно же играть в такой трудной обстановке. Можно бороться с ними. Можно и нужно верить, что еще далеко не все потеряно!
Мы рванулись вперед. Югославы еще не поняли, не почувствовали назревающего в нас подъема, не уловили наметившегося перелома в игре, а счет 2:5 по-прежнему убаюкивал их бдительность, К тому же до конца состязания - я посмотрел на большие часы на башне стадиона - оставалось ровно тринадцать минут.
Но как опасна, как неописуемо опасна в спорте самоуспокоенность. Как только в мозгу игрока появляется мысль, что игра выиграна, что исход поединка решен,- он перестает быть бойцом, перестает быть нужным человеком на поле. Помните, молодые друзья: настоящий спортсмен имеет право только тогда думать об отдыхе и о лаврах победителя, когда прозвучит финальный свисток!
