Лев Филатов - Ожидание футбола
Что означают все эти фантастические противопоставления? Уж не в детство ли мы впали?
Между тем все эти с виду досужие, странноватые, словно бы нарочно сочиненные задачки даже не просто занятны, они таят в себе немалый смысл для всех, кто имеет привычку размышлять о футболе.
Из старых арифметических выкладок мы можем извлечь разве лишь то, что тридцать лет назад забивали несколько больше голов. И все. Но облик игры проверяется не подсчетом голов. Так называемый крупный счет всегда имеет скандальный оттенок, он шокирует знатоков. При крупном счете игра выбивается из-под власти внутренней логики: мы обязаны предположить, что либо одна из сторон была на голову выше другой, либо на поле отсутствовала борьба и кто-то прежде срока сложил оружие. В том и другом случае победа способна вызвать телячий восторг у наиболее заядлых поклонников выигравших, но и у них она не задержится в памяти, ее быстро затмят и вытеснят другие, взятые с бою, с минимальным счетом, победы. Кроме того, коль скоро уже не существует секрета создания крепких, грамотно играющих команд, силы повсеместно выравниваются, и вместе с тем меняется и цифровое выражение футбола.
Как же все-таки сопоставить «век нынешний и век минувший»? Футбольные поколения сменяются быстро, болельщик средних лет видел на поле и Федотова-отца и Федотова-сына, глядишь, дождется и Федотова-внука… Примерно каждые пять лет на наших глазах каждая, даже удачливая команда испытывает потребность в обновлении, на смену тридцатилетним футболистам являются двадцатилетние. Эта быстрота замен приводит к тому, что в памяти болельщика хранятся сотни виденных им игроков, и он их невольно перебирает и сравнивает. А тут еще сосед по трибуне, постарше, начинает изрекать, как магические заклинания, имена Бутусова, Бабкина, Махини, Шпаковского, Щегодского, Степанова, Павлова, Леуты, Исакова, Бердзенишвили, и слушатели почтительно умолкают, доверяя всем его превосходным степеням. Будучи не в силах соотнести и взвесить даже то, что видели сами, не говоря о слышанном и читанном, люди то и дело возвращаются к этим вопросам, не дающим житья.
Существуют команды ветеранов. Они собирают приличную аудиторию, играя между собой и с футболистами городов, где незнакомы с высшей лигой. Не дают ли они разгадку?
Боюсь быть несправедливым, но у меня эти матчи вызывали грустное чувство, и я зарекся их посещать. Те самые люди, которых хранишь и лелеешь в памяти красавцами, в расцвете физических сил, вдруг возникают перед тобой потучневшие, с животиками, облысевшие, неповоротливые, быстро устающие, и приятно единственно то, насколько уверенно управляют они мячом, да и то ведь лишь потому, что у их игры нет скорости. Зачем же марать портреты в избранной галерее, которая с тобой навсегда?! Футбол, как зрелище, лишен права стареть, прелесть всех его движений в том, что они рассчитаны на человека, легко, играючись, без опаски, в охотку их совершающего, иначе говоря, всесильно, победно-молодого.
Я не настаиваю на своем отношении к футболу ветеранов. Не исключаю, что оно подсказано мне профессией, тем, что пишущим о большом футболе нельзя не хранить в душе, так сказать, его идеальный облик. Понимаю, что и самих ветеранов тянет тряхнуть стариной, и болельщикам, никогда ранее не видевшим «звезд», любопытно на них взглянуть, хотя бы и с опозданием. Но уж что не вызывает сомнений, так это невозможность сделать интересующее нас сопоставление с помощью, матчей ветеранов. Матчи эти не спортивные, да и грешно было бы подходить к ним со строгой меркой, они познавательные, рекламные, агитационные, рассчитанные на любознательных, добродушных и снисходительных зрителей.
Нельзя серьезно предположить, что прогресс обошел стороной любимый наш футбол. С какой стати, за какую провинность? Но с другой стороны, как унизить, предать те могучие сцены, которые изваяны в нашей памяти, в которых действовали, само собой разумеется, «богатыри – не вы»?! Разумные доводы вступают в Противоречие с голосом сердца.
Признаюсь, что всегда держал сторону тех, кто включает футбол в общий поток прогресса. Готов поручиться, что футбол послевоенных лет (классическая пора) был несравненно медленнее нынешнего. Готов утверждать, что знаменитым форвардам прошлого было много легче, они, как правило, имели перед собой одного защитника, и им было достаточно его обыграть, чтобы сразу же получить голевой момент. Готов доказывать, что футболисты проявляли себя на сравнительно ограниченных участках поля, что игра была расписана «по системе», как по нотам, неожиданностей в ней возникало маловато, импровизация была доступна лишь выдающимся: Федотову, Боброву, Пайчадзе, Симоняну, тогда как в наши дни затеять что-либо необычное способен едва ли не любой игрок, вовсе не лидер, не знаменитость, просто потому, что нынешняя игра раскрепостила футболистов и любезно предложила им вычерчивать свободные виражи на зеленом ватмане. Твердо стою иг том, что представителям старого футбола пришлось бы туго, окажись они на поле лицом к лицу с мастерами наших дней. Они бы только заносили ногу для своего легендарного удара, а мяч у них уже увели бы проворные прыткие противники…
А как возросла эрудиция нынешних мастеров! Прежде не проводили конференций для тренеров, на которые бы приглашались читать лекции иностранцы Гербергер, Шён, Эррера, Валькареджи, не было еще научных изыеканий, посвященных футболу, и кандидатов наук, выросших на этой тематике, не знали, что тренировку переименуют в «учебно-тренировочный процесс», не было регулярных контактов с профессиональным футболом, не было, наконец, до 1960 года и специального периодического издания «Футбол», где бы постепенно, неделя за неделей, год за годом систематизировались всевозможные сведения, соображения, новости. Знаю, упорный спорщик как раз тут и воскликнет: «Ну ясно, превратили футбол в науку, а играть разучились, прекрасно обходились раньше без подобных премудростей…» Ему легко так восклицать все из-за той же несопоставимости даже очень близких пограничных футбольных эпох.
Нет, не будем вспрыгивать на командную высоту воображаемой трибуны и обзывать своих оппонентов консерваторами, тугодумами, людьми, лишенными чувства перспективы, чувства нового. Это легче легкого. Напротив, будучи убежден в поступательном движении футбола, я вздыхаю, перелистывая альбом памяти, вижу, как будто это было вчера, броски в углы ворот Жмелькова и Трусевича, танковые атаки Сергея Соловьева, немыслимые выстрелы сухонького Карцева, Боброва, продирающегося сквозь защитников, как лось в молодом лесу, Федотова с есенинской челкой, еще не битого в острастку, игра которого лилась, как удалая русская песня, и колеблюсь: «А что, если и верно, те были посильнее?..» Не скрою, сомнения мелькают. И снова и снова спрашиваешь себя: «Неужто так и не рассудить сей спор, длящийся на твоей памяти всю жизнь?»
И вот случай. Журналист Николай Петрович Фетинов, который в «Советском спорте» ведет раздел ужения рыбы, подарил мне книжку, выуженную им у букиниста. «Наверное, она вас позабавит», – сказал он, вручая подарок.
На обложке я прочитал: «ФУТБОЛ «ASSOCIATIO». Правила, история, тренировка, тактика, игра. Под редакцией М. Ромма. Перевод с английского. Составлено по книгам: Сивелл, «Книга о футболе»; Олкок, «Футбольная ассоциация»; Спелдинг, «Футбольный закон». И внизу – «Издание спортивного и оружейного магазина А. А. Биткова в Москве. 1912 год».
Таким образом, у меня в руках оказался сборник статей английских авторов, написанных в начале века (пока перевели и издали!), в ту футбольную пору, которую принято считать доисторической. В самом заглавии хранится отзвук тогда еще сравнительно свежего в памяти события – обособления футбола, начавшего свою историю, как известно, в 1863 году с образования в Англии футбольной ассоциации, отдельно от регби.
Я начал листать книгу, предполагая, что она в самом деле способна лишь позабавить. Многое в ней отдавало той стариной, над которой принято снисходительно посмеиваться. Авторы то и дело прибегали к сравнениям футбола с регби, разбирали тогдашнюю систему игры с двумя беками, тремя хавбеками и пятью форвардами, истолковывали обстоятельства игры применительно к правилу офсайда, фиксировавшегося не по двум игрокам, как сейчас, а по трем. Да и многие термины выглядели потешно: ворота – голь, 11-метровый – пенальти-кик, гол – очко, сильный завершающий удар – шут, линия нападения – передовая и т. д.
Но вдруг бросились в глаза строки, заставившие сделать пометку на полях.
«При образовании современной команды надо стремиться к тому, чтобы силы нападения и защиты были равны».
Выходит, и в начале века, как и сейчас, существовало понятие «современный футбол», а мы-то им щеголяем!
И на той же странице:
«Принцип игры всей командой, как целым, развил необыкновенно тонкие теории, придал игре «научный» характер; атаки стали менее действительными по результатам».
