Мишель Платини - Жизнь как матч
Конечно, будет много разговоров об отсутствии на матче отца, который, несмотря на все обещания, все же предпочел остаться дома, в Лотарингии. Но моя жена Кристель и дети были на стадионе.
Будут, конечно, судачить и об отсутствии Мишеля Идальго. Может, станут говорить и о его неблагодарности ко мне. В конце концов разве его великолепное семилетие на посту технического руководителя сборной Франции не обязано своим блеском сиянию одного из команды «трехцветных» по имени Мишель Платини?
Идальго обещал приехать. Но почему-то остался в Марселе, хотя Бернар Женестар[6] прибыл как раз из Марселя на почти что пустом частном самолете.
Будут, наверное, высказываться различные предположения по поводу отсутствия на матче Анри Мишеля, наследника Идальго. «Как быть теперь Анри, – станут задавать вопрос, – когда ушел Платини?» Но и земля, и мяч – круглые, они будут продолжать вертеться и без Платини.
Будут говорить и об отсутствии моего лучшего приятеля, партнера по команде, с которым мы забивали самые невероятные голы, Патрика Баттистона. Будут сожалеть и об отсутствии Жана Тиганы. Неужели их уверения в дружбе были неискренними? Не хочется в это верить.
Будут разглагольствовать и об отсутствии Алена Жиресса, Луиса Фернандеса. Тех, с кем я делил и надежду, и отчаяние.
Никого из них нет. Всего час лёта, и они могли бы быть сегодня вечером вместе со мной.
Однако это не так уж важно. Ведь я знаю, что все они либо будут сидеть на трибунах, либо выйдут на поле во время матча, посвященного Платини. Кроме того, мне хочется сегодня подумать о тех, кто раньше меня открыл дверь в одиночество: о Пеле, Риве, Круиффе и других…
Как не рассказать о том, как сжималось у меня в груди сердце каждый раз во время матча, когда я поглядывал на большие часы стадиона? Как не рассказать о своем желании порадовать Турин голом, последним своим голом, хотя бы на последней секунде матча? Оставаясь в одиночестве на точке удара, выжидая в засаде, я молил небо оказать мне такую милость.
Как не поделиться своей печалью, когда, несмотря на все гимны и песнопения публики, в конце мне не предложили даже совершить круг почета? Целых два часа я слышал, словно через вату, болельщиков в черно-белых рубахах,[7] которые скандировали мое имя. И вот медленным размеренным шагом я добрался наконец до тоннеля, ведущего в раздевалку. Меня окружила толпа фоторепортеров. Только подумать! Платини вот-вот снимет в последний раз свою футболку – это ведь что-то значит! В этот момент я повернулся к чаше стадиона, заполненной народом, и поднял руки. Затем мой взгляд помутнел, словно передо мной опустился занавес. Я провалился в чрево бетонного нефа. Прощай, артист!
Наверху, на зеленом газоне, маленький оркестрик, который выбивался из сил, играя праздничные марши, тут же сократил свой обычный обход беговой дорожки и под непрекращающимся дождем ринулся в укрытие. Тяжелые капли воды словно блестки конфетти.
С сожалением думаю, что мог бы поиграть еще годик. Если учесть все те предложения, которыми буквально засыпали меня отовсюду, самая главная проблема состояла в правильном выборе. Даже «Ювентус» полунамеками предлагал мне возобновление контракта на один сезон. Но нет, баста! Нужно уметь вовремя остановиться. До того, как усталость и стресс убьют всякое удовольствие от игры. В тридцать два года и думать нечего еще об одном сезоне. Кроме Кубка мира у меня есть все трофеи, я обладаю всеми почестями. Мне больше ничего не нужно доказывать. Ни публике, ни своим друзьям. Даже самому себе.
Вероятно, позже в энциклопедиях можно будет прочесть: «Мишель Платини, родился 21 июня 1955 года в Жёф (Мерт-э-Мозель), сын Анны и Альдо Платини. Рост: 1,79 метра, вес: 73 килограмма. Женат на Кристель Бигони, двое детей: Лоран и Марина. Профессиональный футболист. Клубы: „Жёф“ (1966–1972), „Нанси – Лотарингия“ (1972–1979), „Сент-Этьенн“ (1979–1982), „Ювентус“ (Турин) (1982–1987). 72 раза играл за сборную Франции. Чемпион Европы 1982 года, победитель Межконтинентального кубка 1985 года, Кубка европейских чемпионов 1985 года, Кубка обладателей кубков 1984 года, Европейского Суперкубка 1984 года, чемпион Франции 1981 года, победитель Кубка Франции 1978 года, чемпион Италии 1984 и 1986 годов, победитель Кубка Италии 1983 года, обладатель „Золотого мяча“ Европы 1983, 1984 и 1985 годов, обладатель титула „Золотой команды“ 1983, 1984 и 1985 годов. Провел 649 матчей как профессионал, забил 353 гола. Бизнесмен, управляющий спортивным комплексом в СентСиприен „Большой стадион“, обществом „Платини, № 10“, принимает участие в деятельности компании „Томсон“ и „ТФ-1“ (Телевидение Франции-1)».
Уже в «Малом Ларуссе», вышедшем после 10 сентября 1985 года, я упомянут сразу же за «Платоном». Упомянут я и в энциклопедическом словаре «Литтрё» 1988 года издания. Создан музей футбола, посвященный мне. Как музей, посвященный Пеле – «королю футбола» и победителю трех чемпионатов мира, забившему 1300 мячей.
Если бы мне захотелось написать статью о самом себе в «Литтрё», то я бы сделал это так: «29 мая 1985 года стадион „Эйзель“, Брюссель. Он забивает единственный мяч с пенальти в финале Кубка европейских чемпионов. После этого трагического матча все в нем сломалось».
Вот так в этот одинокий для меня вечер я прощался с самим собой, направляясь в машине под дождем домой. Все кончено. Нужно перевернуть страницу. Тело мое достаточно настрадалось, и голова больше не варит. Драма на стадионе «Эйзель» и призраки погибших на нем тридцати восьми «мучеников» постоянно в течение двух лет преследуют меня, лишь усугубляя усталость. Два года я пытаюсь понять то, что не понял за один матч. До того как стать тем, кем я стал, я гнул спину, как идиот. Хрупкий мальчишка, которым я был когда-то, должен был обрасти мускулами, научиться бегать, играть в защите и в нападении, забивать голы, чтобы в один прекрасный день стать главным «забивальщиком» прославленного «Ювентуса».
Перед моими глазами городской пейзаж становится более четким. Я подъезжаю к жилому кварталу на улице Пиноторинезе. Все пронизано какой-то невыразимой грустью. Сумерки сгущаются. Ночь трауром покрывает город.
«Вперед, Мишель, вперед!»
Моя жизнь в футболе начинается 2 мая 1973 года. Мне семнадцать лет… и триста шестнадцать дней. Суббота. В Нанси, к стадиону «Марсель-Пико» стекается громадная толпа, тысяч десять лотарингцев, возбужденных до предела обещаниями увидеть сегодня вечером что-то из ряда вон выходящее. По-детски жизнерадостная, непосредственная толпа. Все спешат, чтобы не дай бог не пропустить те полные нетерпения минуты, которые предшествуют обычному ритуалу начала игры. Толпу как магнитом притягивает зеленое поле, на котором должна состояться встреча. Ее воодушевляет один-единственный лозунг: «Вперед, „Нанси“!».
Я уже надел свои маленькие бутсы. Рядом со мной все мои друзья из «Нанси-Лотарингии»: Шере, Фельден, Бурла и Эрве Марио. Совсем еще мальчишки. Все мы звенья одной цепи. Большинство из нас познакомилось друг с другом, играя в резервной команде. По воскресеньям в сопровождении старших наших товарищей мы объезжали, словно герцоги Лотарингские, города: Тул, Луневиль, Шампиньоль, Агонданж, Лонгви, Витри-ле-Франсэ и в довершение всего знаменитый Бар-ле-Дюк.
В своих красивых белых с красными полосками футболках, которые мы одолжили по такому случаю у игроков первой команды, скопированных с формы американских хоккейных клубов, мы старались произвести на всех неотразимое впечатление.
Мы представляли себя будущими профессионалами. Но, по сути дела, мы были всего лишь стажерами.
Такие матчи зачастую можно сравнить лишь с каторгой на галерах. Враждебно настроенная публика, враждебно настроенный противник, враждебно настроенный арбитр… И нам приходилось порой устраивать настоящий Верден. Поэтому наши победы можно считать истинным триумфом.
Таковы правила игры, молча допускаемые и принимаемые, даже если такая игра скорее напоминает антифутбол. Все резервные команды наших клубов хорошо знают эти воскресные «корриды», которые устраиваются из-за отсутствия средств, чтобы заплатить звезде, и уготавливают злую судьбу кандидату в звезды, защищающему цвета той же команды… Юниору из «Ливерпуля», мадридского «Реала», туринского «Ювентуса», «Сент-Этьенна» или мюнхенской «Баварии» приходится значительно раньше, чем положено, проходить через такой жестокий отбор, который превращает его в подмастерье чемпиона, подготовленного ускоренным темпом.
Именно в таких деревенских петушиных боях мужают и учатся страдать молча. Только превратности судьбы, умноженные десятикратно, могут научить самодисциплине, и только подлые ее удары учат ценить дружбу и солидарность. Тогда Мутье становится «Паричком», а Платини – «Платошей». Так рождается настоящая команда друзей.
Сегодня вечером «Платоша» не выходит на асфальтированные площадки предместья или же на зеленые сельские лужайки: нет, теперь я мобилизован навсегда, на всю жизнь, здесь, под мощными прожекторами стадиона в Нанси. Для меня это – большая премьера.
