Леонид Горянов - Ожившие легенды
Несмотря на такие трудности и связанные с ними материальные расходы, Александр Иванович часто успевал за день побывать на двух-трех площадках. Возвращался поздно вечером, всегда неизменно веселый, шумный, радостно возбужденный и всегда с жаром, со страстью, с мельчайшими подробностями передавал своим мальчишкам все, что успел узнать (сыновей у него было четверо – Александр, Павел, Анатолий и Николай). В его устах обыкновенные люди – голкиперы, беки, хавы, форварды – вырастали в героев, в былинных богатырей. А когда мальчишки стали подрастать, он стал водить их с собой, учил понимать игру, учил восхищаться ею. Именно Александр Иванович Канунников, один из пионеров многоликой армии болельщиков, зародил в сердцах своих сыновей любовь к футболу, которая навсегда осталась с ними. Именно он «виноват» в том, что стала его семья спортивной, приобрела большую известность, дала нашему футболу одного из самых известных, самых великолепных мастеров атаки.
Все четыре брата Канунниковы выросли способными, известными спортсменами. Старший брат – Александр Александрович, – правда, не пристрастился к игре, но зато пользовался славой первоклассного лыжника, страстно увлекался легкой атлетикой. В подшивках старого русского издания «К спорту» можно найти не одно упоминание его фамилии среди участников и победителей различных состязаний.
Замечательным футболистом стал третий по старшинству брат – Анатолий. В 1922 году двадцатидвухлетним молодцом был он принят вместе с Павлом в состав знаменитой «Красной Пресни» на место крайнего полузащитника. Здесь, среди футболистов с громкими именами, звучавшими на всю страну, чувствовал он себя равноправным. Решительный, неутомимый, достаточно техничный, смелый, он был в ту пору одним из лучших московских хавов и несколько раз включался в первый или второй составы сборной Москвы.
– Помню, – рассказывал мне недавно Петр Тимофеевич Артемьев, – когда при обсуждении состава на очередную игру называлась кем-нибудь фамилия «Канунников» без упоминания имени, неизменно следовал вопрос:
– Какой?
И это было лучшим подтверждением того, что каждый из братьев – Павел, Анатолий, Николай – признается самым большим авторитетом, Верховным Судом спортивной Пресни.
Анатолий, нужно сказать, прожил в советском футболе не только яркую, но и долгую жизнь. После «Красной Пресни» он единодушно был введен в состав «Пищевика», затем был принят в команду мастеров московского «Локомотива», – одним словом, активно выступал на футбольных полях вплоть до начала Великой Отечественной войны. И до этой же поры его игровой авторитет неизменно оставался высоким.
И все-таки в этой большой, дружной и много сделавшей для отечественного спорта семье один из сыновей Александра Ивановича Канунникова занимает, бесспорно, особое место и по степени талантливости, и по силе мастерства, и по размеру гордой спортивной славы, выпавшей на его долю. Я говорю, разумеется, о Павле Александровиче Канунникове.
Его биография сложилась, в общем-то, обыкновенно для той необыкновенной в истории футбола поры. Шло первое десятилетие нашего, двадцатого, века. Новая, только что принятая Россией «на вооружение» игра все увереннее, все заметней набирала силу. И, разумеется, московские мальчишки охотно взяли на себя роль ангелов-хранителей футбола.
Пашка Канунников долгое время гонял мяч по пыльным улицам Пресни, а потом, когда подрос, стал все чаще и чаще появляться на площадке так называемого Общества физического воспитания, что была прямо наискосок от ныне действующего Краснопресненского универмага.
Ему и его юным товарищам повезло: директором того стадиона, той маленькой, но уютной спортивной пристани, был Борис Ефимович Евдокимов (потом, много лет спустя, выяснилось, что в лице его имела Пресня коммуниста-подпольщика, верного ленинца и что пост директора стадиона выбрал он не случайно – партия приказала быть поближе к рабочей молодежи). Борис Ефимович Евдокимов страстно любил детей и, набрав себе пресненских пацанов, стал их футбольным учителем. Играл с ними, а главное, доставал для них целенькие, новенькие, удивительные по красоте мячи – предмет искренней зависти тех ребят, кому не удалось попасть в кружок.
Когда Павлу исполнилось девять лет, отец отдал его в Коммерческое училище на Остоженке (сейчас в этом здании размещается Государственный институт иностранных языков). Вот уж где было настоящее футбольное царство! Здесь, не в пример пресненским зданиям, был свой довольно-таки просторный двор, где с утра до позднего вечера кипели жаркие футбольные сражения: класс выступал против класса, этаж – против этажа. Это были официальные встречи. Но еще чаще игры начинались просто так – пять на пять, семь на семь, – одним словом, сколько подберется игроков.
Павел вставал как можно раньше – жили здесь же, в общежитии, – и всегда почти попадал в число счастливцев: играл беспрерывно. А потом уже случалось так, что его товарищи по классу, когда предстоял важный матч, говорили:
– Ты приходи обязательно.
– Не обойтись без тебя.
Действительно, одиннадцатилетний парнишка стал необходим своим сверстникам, потому что уже тогда играл на голову выше их, – казалось, ничего не стоило ему обойти двух-трех соперников, а на голы ему везло невероятно: как ударит, так, глядишь, мяч в «воротах», обозначенных на земле двумя грудами камней.
Игры во дворе училища были, как правило, уделом мальчишек из младших классов. Учащиеся постарше облюбовали себе отличную площадку у Хамовнического плаца, где шли уже настоящие спортивные поединки, привлекавшие многих любителей.
В сборной команде училища были имена, широко известные публике: Мартынов, славящийся своим высоким вратарским искусством, Россиус и другие. Было на кого посмотреть, у кого поучиться.
Нужно ли говорить, что на все игры сборной команды молодой Канунников ходил непременно, следил за ними с нескрываемым волнением и искренне завидовал «белой завистью» тем, кто получил счастливую возможность принять участие в поединке.
– Дождемся ли мы когда-нибудь такого счастья? – спросил он однажды у своего сверстника.
– Ты-то скоро дождешься, – ответил товарищ по классу.
Разговор этот произошел весной тысяча девятьсот тринадцатого года, а через два месяца пятнадцатилетнему Пашке Канунникову было предложено сыграть за училище. В первом же сражении против «вечных противников» – футболистов соседнего реального училища – новичок забил гол и открыл счет.
Совсем недавно в редакцию журнала «Спортивная жизнь России» пришел доктор экономических наук профессор Лев Сергеевич Карташев, вот уже более пяти лет числящийся в пенсионерах. В январе 1968 года ему исполнилось семьдесят лет, но он бодр, жизнерадостен, занят работой над очередной книгой.
– Пришел к вам по делу, – сказал Лев Сергеевич. – Увидел у внука номер журнала, в котором рассказывается о Павле Канунникове, и вот решил зайти, узнать адрес товарища далекого детства.
Адрес мы, разумеется, дали. Не знаю, состоялась ли встреча двух гимназистов начала нашего века, но Лев Сергеевич у нас разговорился, предался милым сердцу воспоминаниям. Вот короткая запись его увлекательного, взволнованного рассказа.
– У нас в Коммерческом училище футбол был в большом почете. Год или два я играл с Павликом «на равных», но затем он как-то сразу вырос в спортивном отношении и уже в пятнадцать лет был введен в состав первой сборной училища.
Нужно вам сказать, – продолжал наш гость, – что в ту далекую пору главную массу футболистов и в Москве, и во всех других городах России составляли студенты и учащиеся средних учебных заведений. Лучшие из них входили в составы рождавшихся один за другим клубов. Остальные были предоставлены самим себе – Московская футбольная лига никак не хотела загружать себя посторонними хлопотами.
Но вот в тринадцатом году, как раз в том самом, который так счастливо начался для Пашки Канунникова, была организована в столице Лига высших учебных заведений. В этом же сезоне Московская футбольная лига, со скрипом, с большим нежеланием, взяла под свою опеку школьный футбол. Этот шаг она в протоколе заседания своего Комитета от 29 марта объяснила так: «Решаем придать здесь футболу организационный порядок ввиду сильного распространения игры среди учащейся молодежи».
И уже весной этого года состоялось первое в истории спортивной Москвы первенство школ города, в котором приняло участие двадцать девять команд. Все встречи прошли по олимпийской системе. В финале спортсмены Коммерческого училища встретились с одной из частных гимназий. Счет красивым ударом открыл Павел Канунников (кстати, бывший самым молодым среди всех участников), но потом соперникам удалось провести два ответных мяча, и победа осталась за ними.
В 1914 году, расшаркиваясь перед генералом Воейковым, назначенным на должность Главнонаблюдающего за физическим воспитанием в России, лига учредила специальный приз его имени для розыгрыша между школьными командами.
