ХРОНИКИ ДАО - Deng Ming-Dao
– Но почему он тоже великий?
– Бессмертная Летучая Мышь – один из главных знатоков даосских канонических писаний. Он может помочь с трактовкой любой их части. В принципе, его непогрешимая память хранит все священные тексты без исключения.
Сайхун вспомнил о сотнях даосских канонических свитков и понял, что ему что-то не очень нравится такой вид даосизма.
– Но разве ты, Гунгун, еще не выучил всех писаний?
– Мое понимание еще очень далеко от того, что знает Бессмертная Летучая Мышь. Даос обязан постоянно учиться, и если ему требуется наставление, он должен искать того, кто в состоянии просветить его. Впрочем, я тебе сейчас все объясню на примере. Когда мы поручили тебе присматривать за грядками с овощами, ты поначалу ничего не знал об этом. Тебе пришлось использовать личную инициативу и спрашивать совета у других, так?
Сайхун кивнул в знак согласия.
– Точно таким же образом даже мастера должны работать над устранением своего незнания. Все мы – искатели знания, и все мы должны наши знания совершенствовать и обогащать. В Хуашань всегда можно найти ответ на любой интересующий тебя вопрос. Если нам нужен умный совет, мы спрашиваем у старого мастера. Если и он не знает отаета, то всегда найдется еще более старый мастер.
Позже Сайхуна познакомили еще с двумя бессмертными, каждый из которых не только избрал свой собственный путь к знанию, но и делился этими знаниями с другими мастерами Хуашань, устраивая нечто вроде публичных лекций. Оба мастера жили в небольшом храме и всегда были неразлучны; их так и называли – Бессмертные Инь и Ян.
Как-то по случаю одной из их лекций Великий Мастер привел к ним в храм Сайхуна. Два мастера сидели рядышком на подставке для сна. Один из них был смуглым, темноволосым и сидел с закрытыми глазами. Другой – огромного роста, светлокожий – вперил в собравшихся пронзительный взгляд.
– Какая странная парочка! – не сдержавшись, воскликнул Сайхун.
– Ты, черепашье яйцо! – возмущенно одернул его учитель, для убедительности отвесив Сайхуну подзатыльник. – Не забывай об уважении!
Сайхун обиженно потер затылок и снова посмотрел на Бессмертных Инь и Ян. Инь вообще не походил на китайца: слишком уж темной была его кожа, а черные волосы, даже свернутые в тугой узел, все равно оставались кудрявыми. Кудрявой была и его большая необрезанная борода. Он сидел скрестив ноги в своем свободном одеянии серого цг га. Переброшенный через левг›-плечо белый шнурок по диагонали опоясывал его туловище. Раньше Сайхун никогда не видел ничего подобного.
В противоположность своему товарищу Бессмертный Ян был высоким здоровяком с бело-розовой кожей. Грубые и прямые волосы цвета вороньего крыла были также собраны на макушке, но лицо у него было гладко выбритым. Казалось, что его серая одежда вот-вот лопнет на груди под напором массивных мышц. Еще немного поглядев на богатыря, Сайхун узнал в нем незнакомца, неоднократно встречавшегося ему на горных тропах Хуашань, по которым Бессмертный Ян шагал всегда крепко и уверенно.
Великий Мастер объяснил Сайхуну, что Бессмертные Инь и Ян всю жизнь неутомимо исследовали постоянно меняющийся поток Дао, но делали они это каждый по-своему. Бессмертный Инь считался мастером внутреннего даосизма. Он исследовал глубины сознания с помощью полного погружения в медитацию, а потом, возвратившись в этот мир, сообщал о результатах. Бессмертный Ян изучал внешние проявления даошзма. Прогуливаясь по горам, он наблюдал за всевозможными явлениями, за изменениями в положении звезд, природе или погоде, а потом рассказывал в деталях другим даосам о том, что должно произойти. Оба мастера в совершенстве изучили даосские канонические тексты, что не мешало им неуклонно совершенствовать и исследовать весь спектр даосизма.
Лекция должна была вот-вот начаться, так что Великий Мастер представил Сайхуна Бессмертным Инь и Ян, а после отослал его прочь в компании двух служек.
– Никогда не следует торопиться в постижении Дао, – произнес Великий Мастер, предлагая им уйти. – Нужно продвигаться постепенно, переходя на следующую ступень лишь после того, как полностью овладеешь предыдущей. Не стоит хаотично перепрыгивать с одной ступени на другую. Если изучающий даосизм будет кропотливо справляться со своими заданиями и настойчиво заниматься изучением дао, тогда переходы на следующий уровень будут происходить сами собой. Ты еще молод, Сайхун, и на сегодня тебе достаточно просто знать, что существуют такие великие люди, как Бессмертные Инь и Ян.
Нередко прогулки были долгими и утомляющими, потому что Великий Мастер был поджарым, энергичным и длинноногим; и все-таки для Сайхуна в этих прогулках всегда находилось что-то полезное и поучительное. Великий Мастер обращал внимание мальчика на различные явления природы, которые нередко отличались от того, что показывали ему служки. Например, он мог показать своему ученику какую-нибудь тропинку, сообщив при этом: «Там, в конце этой тропинки есть таинственный дворец. Если ты отправишься туда, то уже никогда не вернешься обратно». В другой раз Великий Мастер останавливался подле иной тропинки, показывая куда-то в сторону скрытого в тумане обрыва: «Это – путь к бессмертию».
Во время одной такой прогулки он обратил внимание Сайхуна на одинокого даоса, который нес на голове большой узел с вещами: «Это – Бессмертный Мастер Сунь. Он видел взлеты и падения многих династий».
На обратном пути из похода в горы Великий Мастер привел Сайхуна к Райскому Водоему, расположенному на Южном пике. Там им встретился мужчина: он сидел на корточках, запрокинув голову назад. Это был один из самых странных Бессмертных, которых только приходилось видеть Сайхуну. Даос был крупным и высоким; он сидел, опираясь на выставленные вперед руки, и это напомнило Сайхуну позу лягушки. Однако служки как-то говорили ему, что лягушки занимаются медитацией, а этот странный отшельник, казалось, просто спал. Судя по всему, Великого Мастера нисколько не волновало это обстоятельство: он уважительно стоял в стороне, скрестив руки и готовый ждать столько, сколько потребуется. Тогда Сайхун подошел ближе к плотной фигуре. Через несколько минут он почувствовал, что не в состоянии сдержаться. Тогда он крикнул:
– Эй! Эй, ты! Мой учитель пришел повидаться с тобой! Проснись же, глупец!
– Сайхун! Ты ведешь себя совершенно непочтительным образом! – укоризненно произнес Великий Мастер.
– Но Гунгун! Он же спит, как убитый, и сидит на корточках, как навозная куча. Он действительно похож на огромную жабу. Да уж, преогромная жаба из него получилась! Послушай, Гунгун, а как нам приготовить жаркое из этой жабы?
– Прекрати, Сайхун! Закрой свой ехидный рот!
Сайхун осторожно приблизился к неподвижной фигуре: ну и здоровая же у него голова! Лицо было совершенно плоским, а челюсти были самой широкой его частью. Нос у странного незнакомца был широким и толстым, а складка тонких губ, казалось, тянулась от уха до уха; при этом глаза человека-жабы были плотно закрыты. Лицо у него было безбородое, а лысеющий череп по форме напоминал пушечное ядро.
«Да он действительно крепко спит, – подумал Сайхун. – Интересно, почувствует ли он вот это». И он тут же постучал костяшками пальцев по лбу незнакомца. Никакой реакции. Проказник собрался было повторить эксперимент, как вдруг почувствовал сильную руку Великого Мастера, которая действительно мастерски отвесила ему подзатыльник.
– А ну веди себя порядочно, ты, черепашье яйцо! – гневно выкрикнул учитель.
«Ну почему он всегда попадает по одному и тому же месту!» – обиженно проворчал Сайхун, потирая голову. Зато если нельзя было трогать, то смотреть все-таки было можно, и Сайхун наклонился к фигуре поближе. Он уже почти касался своим носом кончика носа человека-жабы, как вдруг с большим волнением заметил, что незнакомец открыл глаза и внимательно смотрит на него. Потом лицо задвигалось, словно резиновое, изобразив гримасу неудовольствия. Сайхун поспешно отскочил назад.
– Гунгун, он проснулся! У него зеленые глаза!
Великий Мастер молча преклонил колени перед человеком-жабой; Сайхун незамедлительно последовал его примеру.
– Приветствую тебя, Бессмертная Лягушка! – торжественно произнес Великий Мастер.
Бессмертная Лягушка неохотно вернул приветствие, зычно прочистив глотку. Потом на лице бессмертного мимолетно мелькнуло раздражение и тут же исчезло. Человек-жаба снова замер, словно погрузился в спячку. Воцарилась долгая тишина.
– Когда мастер достигает вот такой стадии совершенства, – шепотом сказал Великий Мастер Сайхуну, – он становится «Бессмертным Духом», полностью теряя ощущение самого себя. Он избавляется от любых чувственных ощущений. Он находится в совершенном единстве с духовным началом. Бессмертная Лягушка достиг наивысшей ступени даосизма, долгое время занимаясь цигун и медитацией. Теперь он слился с Великой Пустотой. Нам кажется, что он спит, потому что он постоянно находится в стадии самоосознания.
