В Громов - Действия в военное время (справочник)
Все снаряжение диверсанта складывается в РД - ранец десантный. Он, как и одежда, грязно-серый. Форма его прямоугольная, выполнен он из плотной материи. Чтобы не оттягивал плечи назад, ранец сделан плоским, но широким и длинным. Крепления десантного ранца сделаны так, что его можно закрепить на теле в самых разных положениях. Его можно повесить на грудь, можно закрепить высоко за спиной, можно опустить вниз на самую задницу или повесить на поясе, высвободив на время растертые плечи.
Куда бы диверсант ни шел, у него только одна фляга воды - 810 граммов. Кроме этого, он имеет флакончик с маленькими коричневыми обеззараживающими таблетками. Такую таблетку можно бросить в воду, загрязненную нефтью, бациллами дизентерии, мыльной пеной. Через минуту вся грязь и отрава оседает вниз, а верхний слой можно слить и выпить. Чистая вода, полученная таким способом, имеет отвратительный вкус и запах. Но диверсант пьет ее. Тот, кто знает, что такое настоящая жажда, пьет и эту воду с величайшим наслаждением.
Идет диверсант на задание на неделю или на месяц, он несет с собой всегда одинаковое количество продовольствия - 2,765 граммов. В ходе операции ему могут подбросить с воздуха и продовольствия, и воды, и боеприпасов. Но этого может и не случиться, и тогда живи как знаешь. Почти три килограмма продовольствия - это очень много, учитывая необычайную калорийность специально разработанной пищи, изготовленной особым образом. Но если этого не хватит, продовольствие нужно добывать самостоятельно. Можно убить оленя или кабана, можно наловить рыбы, можно есть ягоды, грибы, ежей, лягушек, змей, улиток, земляных червей, можно вываривать березовую кору и дубовые желуди, можно... да мало ли что может съесть голодный человек, особенно если он владеет концентрированным опытом тысячелетий.
Кроме продовольствия, в десантном ранце диверсант несет с собой четыре коробки саперных спичек, которые не намокают, горят на любом ветру и под водой. У него сто таблеток сухого спирта. Он не имеет права разжигать костер. Поэтому он греется и готовит пищу у огонька таблетки. Этот огонек точно такой же, как огонек свечки, только более устойчив на ветру. Есть в его ранце и два десятка других таблеток от всяких болезней и против отравлений.
А еще в десантном ранце - одно полотенце, зубная щетка и паста, безопасная бритва, тюбик жидкого мыла, рыболовный крючок с леской, иголка с ниткой. Расческу диверсант с собой не носит. Перед выброской его стригут наголо - меньше голова потеет и волосы мокрые не залепят глаза. За месяц отрастают новые волосы, но не настолько длинные, чтобы тратить драгоценное место для расчески. Он и так много несет на себе.
Есть два варианта вооружения диверсанта: полный комплект и облегченный. Полный комплект - это автомат Калашникова АКМС и 300 патронов к нему. Некоторые автоматы имеют дополнительно ПБС - прибор бесшумной и беспламенной стрельбы - и НСП - ночной бесподсветный прицел. Во время десантирования автомат находится в чехле, чтобы не помешать правильному раскрытию парашюта. Чтобы в первый момент после приземления не оказаться беззащитным, каждый диверсант имеет бесшумный пистолет и 32 патрона к нему. А кроме того, на правом голенище висит огромный диверсионный нож-стропорез, а на левом голенище - четыре запасных лезвия для ножа. Диверсионный нож - не обычный. В его рукоятке могучая пружина. Можно снять предохранитель, а затем нажать на кнопку спуска, лезвие ножа со свистом метнется вперед, отбрасывая руку с пустой рукояткой назад. Тяжелое лезвие выбрасывается на 20 метров. Если оно попадет в дерево, то вытащить его не всегда возможно, и тогда диверсант вставляет запасное лезвие, всем телом наваливаясь на рукоять, чтобы согнуть могучую пружину. Затем застегивается предохранитель, и диверсионным ножом снова можно пользоваться как обычным: резать хлеб и людей, использовать его как напильник или саперные ножницы для резания колючей проволоки. Вдобавок ко всему этому в полный комплект вооружения диверсанта входят еще шесть гранат, пластическая взрывчатка, мины направленного действия или другое тяжелое оружие.
Облегченный комплект несут офицеры и радисты. В него входят автомат со 120 патронами, бесшумный пистолет и нож. Все это выдает мне на складе бывалый диверсант. Я иду с группой диверсантов посредником. Я проверяющий, и потому мне не надо стрелять. Но я тоже офицер разведки, и тоже должен чувствовать вес оружия и снаряжения.
* * *
- Товарищ полковник, старший лей...
- Садись, - приказывает он.
Он - это полковник Марчук, новый заместитель Кравцова. У советской военной разведки формы особой нет. Каждый ходит в форме тех войск, из которых в разведку пришел. Я, к примеру, танкист. Кравцов артиллерист. В разведывательном управлении у нас и пехота, и летчики, и химики. А полковник Марчук - медик. На малиновых петлицах чаша золотистая да змеюга вокруг. Красивая у медиков эмблема. Не такая, конечно, как у нас, танкистов, но все же красивая. В армии медицинскую эмблему по-своему расшифровывают: хитрый, как змей, и выпить не дурак.
Марчук смотрит на меня тяжелым, подавляющим взглядом. Гипнотизер, что ли? Мне от этого взгляда не по себе. Но я его выдерживаю. Тренировка у меня на этот счет солидная. Каждый в Спецназе на собаках тренируется. Если смотреть в глаза собаке, то она человеческого взгляда не выдерживает. Человек может ревущего пса взглядом остановить. Правда, если пес один, а не в своре. Против своры нужно ножом взгляду помогать. В глаза ей смотришь, а ножичком под бочок ей, под бочок. А тогда на другую начинай смотреть.
* * *
Много у тебя, брат диверсант, врагов. Ранний рассвет и поздний закат - против тебя. Звенящий комар и ревущий вертолет - твои враги. Плохо тебе, когда солнце в глаза. Плохо, когда попал под луч прожектора. Плохо, когда тысячи электронных устройств эфир прослушивают, ловя твой хриплый шепот и срывающееся дыхание. Но бывает хуже. Бывает совсем плохо. Это когда появляется твой главный враг. Много еще против тебя придумают всяких хитростей, противопехотных мин и электронных датчиков, но главный враг останется тот же. У главного твоего врага уши торчком, желтые клыки, с каплями злой слюны, серая шерсть и длинный хвост. Главный твой враг быстрее тебя. Он твой запах носом чувствует. И прыжок у него гигантский, когда он на твою шею бросается.
Вот он, вражина! У, гад, как клычищи-то оскалил. Шерсть дыбом. Хвост поджал. Уши прижал. Это перед прыжком. Сейчас, зараза, прыгнет. Не рычит. Хрипит только. Слюна липкая вокруг пасти. Словно бешеный. В КГБ для таких собак особая графа в карточке предусмотрена. Называется "злостность". И пишут умудренные специалисты в этой графе страшные слова: "злостность хорошая", "злостность отличная". У этого пса в графе о злостности наверняка одни восклицательные знаки. Зовут зверюгу Марс, и принадлежит он пограничным войскам КГБ. Не скажу, что огромен пес. Видел я и покрупнее. Но опытен Марс, это все знают.
Сегодня не я против Марса. Сегодня против Марса Женя Быченко работает. Нож Женя в левой руке держит, а куртку в правой. Но не обмотал он руку курткой. Просто ее на весу держит на вытянутой вперед руке. Не нравится это псу. Необычно это. И нож в левой руке не нравится. Почему в левой? Не спешит пес. Взгляд свой звериный бросает с ножа на глотку и с глотки на нож. Но и на куртку пес смотрит. Почему ее человек вокруг руки не обернул? Знает серый своим песьим разумением, что у человека только одна рука решающая, вторая лишь дополняет, лишь отвлекает. И надо ему, псу, не ошибиться. Надо на ту руку броситься, которая опаснее, которая решающая. А может, все же за горло? Бросает свой взгляд пес, выбирает. Когда он решение примет, то остановится его взгляд и бросится он. И человек на арене, и мы, зрители, ждем именно этого момента. Перед прыжком у собаки взгляд останавливается, и у человека есть тогда короткий миг для встречного удара.
Но опытен Марс. И бросился он внезапно без рыка и хрипа, не остановив своего взгляда, не сжавшись перед прыжком. Его длинное тело вдруг повисло в воздухе, его пасть, его страшные глаза вдруг полетели на Женьку, и не крикнул никто, не визгнул. Момент прыжка не уловил никто. Мы прыжок ожидали секундой позже. И оттого в тишине пес на Женькино горло летел. Только Женькина куртка стегнула серого по глазам. Только черный его сапог подковой сверкнул. Только взвыл пес, отлетев в угол. Взревели мы от восторга. Зарычали, как кабаны дикие. Завизжали мы от радости.
- Режь его, Женька! Режь серого! Ножичком его, ножичком! Топчи, пока не встал!
