Хаим Гинотт - Родитель – ребенок: мир отношений
Видя, что сын играет чашкой, отец мог у него эту чашку забрать и переключить внимание мальчика на что-то более подходящее для игры, например на мяч. Или, когда чашка все-таки разбилась, отец мог бы помочь своему сыну собирать осколки, комментируя случившееся таким, например, образом: «Чашки прямо-таки норовят разбиться. Кто бы мог подумать, что такая маленькая чашка могла устроить такой большой кавардак?»
Удивление, вызванное деликатной, приглушенной реакцией отца, могло бы породить у Натаниэля желание загладить вину и извиниться за свою неловкость. В отсутствие криков и тумаков у него скорее достало бы здравого смысла сделать для себя вывод: чашки не подходят для того, чтобы ими играли.
Мелкие неприятности и значимые ценности
В процессе переживания мелких неприятностей дети могут получить урок о действительно значимых ценностях. Ребенок должен иметь возможность научиться у своих родителей отличать незначительные происшествия, которые всего лишь неприятны и досадны, от трагедий и катастроф. Многие родители реагируют на раздавленное яйцо так, будто им напрочь отдавили ногу, а на разбитое стекло так, словно разбилось их сердце. К незначительным невзгодам следует и относиться как к пустяковым, и таковыми представлять их детям: «То есть ты снова потерял перчатку. Какая досада! Но это вовсе не катастрофа, а всего лишь мелкая неприятность».
Потеря перчатки не должна быть чревата потерей терпения; разорванная рубашка не должна служить основанием для того, чтобы раздуть событие и добиться того, чтобы страсти накалились, как в греческой трагедии.
Наоборот, мелкая неудача может служить хорошим поводом задуматься о том, что такое настоящие ценности.
...Когда восьмилетняя Диана обнаружила, что потеряла камень, украшавший ее колечко, она горько заплакала. Ее отец посмотрел на нее и сказал ясно и веско: «В нашем доме важны не камни. Нам люди важнее. Нам чувства важнее. Каждый может потерять камень. И любой камень можно заменить. Для меня важно то, что ты чувствуешь. Тебе очень нравится это кольцо. Я надеюсь, ты найдешь камень».
Родительская критика неэффективна. Она порождает злость и обиды. Хуже того: дети, которые регулярно подвергаются критике, учатся клеймить себя и других. Они учатся подвергать сомнению собственную ценность и принижать ценность других. Они учатся подозревать людей и ожидать себе приговора.
...Одиннадцатилетний Джастин обещал вымыть машину. И забыл об этом. Спохватившись в последнюю минуту, он все-таки попытался сделать обещанное, но не закончил начатое дело.
ОТЕЦ: Сын, машину нужно домыть, особенно верх и левую сторону. Когда ты сможешь это сделать?
ДЖАСТИН: Папа, я могу доделать все уже сегодня вечером.
ОТЕЦ: Спасибо.
Вместо критики отец выдал сыну безоценочную информацию без всяких отступлений, предоставив возможность сыну самому закончить работу. И никакой нервотрепки, никаких ссор с отцом. Вообразите, насколько иначе повел бы себя Джастин, если бы его отец принялся критиковать сына с целью преподать ему важный урок.
...ОТЕЦ: Ты вымыл машину?
ДЖАСТИН: Да, папа.
ОТЕЦ: Ты уверен?
ДЖАСТИН: Да, уверен.
ОТЕЦ: И это ты называешь мытьем? Ты просто решил поиграть, как ты обычно делаешь. Развлекаешься – вот и все, что тебе надо. И ты думаешь, что тебе удастся проскочить в жизни таким способом? Да такого халтурщика не продержат на работе и дня. Ты безответственный тип, вот ты кто!
Мать девятилетней Барбары понятия не имела о том, как воздержаться от критики, общаясь с дочерью.
...Барбара вернулась школы в истерике, жалуясь: «Со мной сегодня случилось буквально все, что может случиться. Учебник упал в лужу. Мальчишки беспрестанно меня задирали. Кто-то украл мои кроссовки». Ее мать, вместо того чтобы сопереживать дочери, принялась читать ей нотации и выговаривать: «Ну почему все это случилось именно с тобой? Почему ты не можешь быть такой же, как другие дети? Да что с тобой, в конце концов!» Барбара расплакалась.
Что бы помогло Барбаре почувствовать себя лучше? Сострадательное признание: «Да! У тебя сегодня просто неудачный день».
Оскорбительные эпитеты вредят нашим детям
Оскорбительные эпитеты – как ядовитые стрелы. Их нельзя применять против детей. Когда кто-то говорит: «Этот стул уродлив», – со стулом ничего не случается. Стул не чувствует себя оскорбленным, и он не смущается. Стул остается тем, чем и был: просто стулом, независимо от прилагаемых к нему прилагательных. А вот если детей именовать уродами, дураками или недотепами, с ними определенно что-то случится. Возникающие реакции затрагивают и тело, и душу. Так нагнетается желчность, страх, ненависть. Зарождаются фантазии на тему мести. Ребенок начинает вести себя несносно. Могут проявиться и другие тревожные симптомы. Словесная агрессия инициирует цепочку реакций, которые делают несчастными и детей, и их родителей.
Если ребенка называть растяпой, сначала он, возможно, будет парировать: «Нет, я не растяпа!» В большинстве же случаев этого не происходит. Ребенок верит своим родителям и начинает думать о себе как о растяпе. Спотыкаясь или падая, он даже может воскликнуть, имея в виду себя: «Растяпа эдакий!» И с этого момента он, возможно, начнет избегать ситуаций, требующих быстроты и непосредственности реакций: ведь он уверен в том, что он – растяпа – будет не на высоте.
Когда родители или учителя снова и снова повторяют ребенку, что он глуп, он начинает в это верить. И начинает относиться к себе как к тупому. Он перестает прилагать умственные усилия. Чтобы не услышать в очередной раз дикое вранье про себя, он избегает участвовать в разнообразных олимпиадах и конкурсах. Безопасность для него заключается в прекращении попыток. И девизом его жизни становится «Не хочешь провалиться – затаись и не рыпайся!»
Разве может не изумлять то количество негативных и уничижительных комментариев, которые родители отпускают в адрес своих детей, не задумываясь о ранящих и разрушительных для них последствиях?
Вот некоторые примеры:
...«С момента своего рождения он уже был проблемой. И остается не чем иным, как проблемой, с тех самых пор».
«Она – вся в свою мать. Упертая. Вытворяет что хочет. Мы не в состоянии ее контролировать».
«Дай мне! Дай мне!» – вот и все, что она умеет. При этом она вечно недовольна, независимо от того, сколько получила».
«Этот чудный маленький мальчик без остатка присвоил себе всю мою жизнь, каждый мой день без остатка. Он невероятно безответственен. Я должна постоянно следить за ним. И быть зоркой, как коршун».
К несчастью, дети принимают все эти замечания на их счет всерьез. Особенно маленькие дети. Они целиком зависимы от своих родителей, как от источника информации о том, кто они и на что могут рассчитывать. Детям, для того чтобы развить в себе ощущение собственной полноценности, необходимо слышать снова и снова поощрительные замечания в свой адрес.
Ирония заключается в том, что родителям легче указывать детям на их отрицательные, а не положительные качества. Но если мы хотим, чтобы наши дети росли самодостаточными личностями и в них крепло чувство уверенности в себе, мы просто обязаны использовать любую возможность произносить позитивные комментарии в их адрес, а уничижительные опускать.
Эффективная коммуникация: находить верные слова для выражения чувств
Дети порой большие мастера доводить нас до белого каления. Однако мы должны быть упорны в своем стремлении быть терпеливыми и понимающими. Вот почему иногда мы, выдыхаясь, способны взорваться, скажем, при виде царящего в детской хаоса: «Тебе место – в свинарнике!» Потом мы бываем полны сожаления и пытаемся извиниться.
Мы склонны считать терпение добродетелью. Но всегда ли это так? Во всяком случае, не следует натужно изображать спокойствие в тот момент, когда вас просто распирает от противоположных чувств [1] . В таком случае ваше поведение маскирует ваши чувства, вместо того чтобы их отражать.
Наученные скрывать свои подлинные чувства, мы гордимся тем, что и в эпицентре невероятной суматохи мы обнаруживаем минимум эмоций. Некоторые называют это выдержкой.
Однако детям при общении со своими родителями крайне необходимо получать так называемый конгруэнтный ответ. Им хочется слышать от родителей слова, отражающие переживаемые теми чувства.
Нет ничего удивительного в том, что даже маленькие дети склонны, защищаясь от родительского гнева, бросать родителям в лицо самое чувствительное для них обвинение: «Вы меня не любите!»
«Разумеется, я люблю тебя!» – дико орет в ответ отец или мать. Но это заверение в любви не убеждает ребенка. Ведь охваченный гневом уж точно любви не испытывает.
